Буджак: инерционная русификация

Два года назад, гостя у своих албанских друзей в селе Каракурт (Южная Бессарабия), я обратил внимание на такой момент. Старшие разговаривают между собой на албанском. Никаких проблем с пониманием нет. Но вот в дом забегают двое детей... И старшие к ним обращаются на русском. Возможно, потому, что эти дети уже покинули родную деревню и теперь живут в Одессе? Возможно. Но все равно грустно. Единственное село в Украине, где еще звучит живой албанский язык. Язык, который удалось сохранить, прожив сначала два века на территории Болгарии (албанцы бежали туда, спасаясь от мусульманизации), а затем еще двести лет после того, как Суворов завоевал Буджак. Каракурт — интересное село, где каждый второй является полиглотом, владея на бытовом уровне албанским, болгарским, гагаузским, русским... В последнее время дети основательно изучают еще и украинский и английский. Неужели албанский язык исчезнет именно сейчас, в независимой Украине, когда его, наконец, начали изучать в школе? Кстати, в Каракурт, я слышал, что село только потому и сохранило родной язык, что, находясь в составе Румынии, оно не претерпело Голодомор 1932 -1933 годов. А в четырех албанских селах, существующих около Запорожья, язык уже утрачен — все говорят по-русски. Как тут не вспомнить тезис Джеймса Мейса о «постгеноцидной» нации?

БОЛГАРЫ ВСТРЕВОЖЕНЫ: ЯЗЫК УТРАЧИВАЕТСЯ

В соцсетях вопрос ассимиляции активно обсуждается болгарами. Вот одно из таких тревожных сообщений:

«Деревня ЕНИКИОЙ. Девочки выходят из школы с костюмами в руках.

— Момиченца, вие нали приказвате по-български?

— Да.

— Да нямате някакво мероприятие там?

— Нет, мы закончили. Там уже никого нет...»

То есть на вопрос — нет ли сейчас в школе каких-то мероприятий, они ответили на русском. Хотя перед тем подтвердили, что знают болгарский.

В статье Виталия Бошкова «Гагаузская гамма украинского многоголосия» («Черноморские новости» от 6.08. 2020) основательно затрагиваются проблемы этого небольшого тюркоязычного народа, который издавна живет в Буджаке: «Деревня претерпела процессы проникновения урбанизации, — пишет автор. — Стало очевидным, что без новых, современных средств трансляции культуры от поколения к поколению народ неизбежно ждет культурная и языковая ассимиляция...»

СОХРАНИТЬ СЕЛО ВАЖНЕЕ, ЧЕМ ПРЕПОДАВАТЬ ЯЗЫК?

На эту тему мы долго разговариваем с моим молодым болгарским другом, сидя в одесском кафе. Вдруг Дмитрий машет рукой в направлении улицы: «Видите маршрутку №145 с нарисованным спереди болгарским флагом? Водители там — преимущественно болгары...» Подхватывая разговор, я излагаю свое видение проблемы. Мол, болгары — сознательный народ, проживает компактно, поэтому будет сохранять свою самобытность гораздо лучше, чем, скажем, украинцы Донбасса. К тому же теперь болгарский язык изучается в школе, чего не было во времена СССР. А как объединяет людей народный танец! Просто зажигает энергетически... Но Дмитрий не разделяет моего оптимизма: «Я очень боюсь, чтобы наше болгарство не перешло в разряд «шароварщины». Хоро и в годы СССР танцевали. Кстати, многие болгары ностальгируют по тем временам...»

Неужели? Как болгары могут грустить по СССР, если, в отличие от украинцев, россиян и молдаван, они даже язык свой не изучали? Ведь у молдаван была хоть какая-то традиция изучения английского языка. После 1944 года румынские школы просто стали называть молдавскими. И даже украинские школы открыли! А вот болгары, гагаузы и албанцы не имели ничего. Какая же там ностальгия? О чем? Дмитрий отвечает: «По стабильности. Язык лучше сохранял патриархальный уклад села. Не нужно было и в школе изучать — достаточно было сохранять общину. А теперь все разъезжаются...»

ПОКА КАК-ТО...КАЖДЫЙ ЗА СЕБЯ

Высказались по этому и молдаване: «Русификация или украинизация — это неважно, но денационализация сельского населения идет полным ходом. Последними держали оборону молдаване. Но путём внедрения русских и украинских классов в школах произошло необратимое: был запущен маховик ассимиляции. С болгарами, гагаузами справились ещё быстрее, поскольку национальных школ у них не было, всё образование велось на русском. Соответственно, было легче украинизировать процесс. Слышу от своих, насколько глубоко обезображен литературный язык, да и прежний сельский говор. Уже и болгарский, и гагаузский начинаю понимать сходу, очень много русизмов появилось... Данная тенденция не может вписываться в европейские ценности типа «Единство в разнообразии». В этом плане Украина отстаёт на несколько десятилетий от своих соседей...»

Да, обвинений в «насильственной украинизации» хватает. И это при том, что украинцы Буджака русифицируются гораздо быстрее, чем все вышеперечисленные народы. Ведь языкового барьера практически нет. А суржик — плохая защита...

Хорошо, что образованные болгары понимают, где корень проблемы: «Ассимиляцией занималась в основном Москва. Болгарскую гимназию в Болграде открыли в 1858 г. при румынах... До этого Россия не разрешала. Но после войны 1877 — 1878 годов Румыния отдала южную Бессарабию России. После чего началась русификация болградской гимназии...»

Так будет ли понимание буджакцами украинской проблемы? Ибо пока что как-то... каждый за себя. Самобытные тюркоязычные гагаузы рассчитывают, что на территории Украины они когда-нибудь будут признаны «вымирающим народом»... Что ж, им виднее. А нам важно, чтобы параллельно с такой же степенью угрозы этнической группой были признаны украинцы Южной Бессарабии. Хотя бы из тех соображений, что «насильственная» украинизация региона не мешает им русифицироваться. Причем не только в Одессе, Болграде и в Измаиле, но и в родных селах, где испокон веков жили украиноязычные деды-прадеды. В формально «украинских» школах на переменах дети уже общаются между собой на русском. В чем же причина русификации украинцев на пике так называемой украинизации? Прежде всего в неискориненной имперскости местной элиты. Эта научилась нейтрализовать любые проукраинские волны из Киева. Скажем, огульные обвинения украинцев в «селючестве». Это иронично описал поэт Борис Херсонский:

Хто розмовляє державною, той селюк!

Одесса має позбутися цих падлюк...

Одесите, жени селюка — хай гусей пасе!

Та все ж, не забувай: «УКРАЇНА ПОНАД УСЕ!»

* * *

Мне кажется, надежда на лучшее есть. Но нужен и труд!