Часть выживших в Голодомор тоже умерли – духовно

Заметка пользователя Татьяны КУТКОВЕЦ (Facebook-сообщество «Соло из соцсетей с... оркестром»)

Не могу забыть одну невероятно страшную историю, связанную с трагедией Голодомора.

Несколько лет тому назад, еще до этой войны, ко мне приходила помогать по хозяйству одна молодая женщина из Цюрупинска, звали ее Наташа.

Совершенно русифицированная, ни слова не говорящая на украинском и чувствующая себя, по собственному ее признанию, советской, она однажды мне рассказала, почему ей, украинке этнической, никак не было возможности ею стать на самом деле. Не скрою, дотоле я ничего подобного никогда не слышала, в Галычине, откуда я родом, много всякого разного было, но такого даже представить не могли себе люди.

Так вот, в том городке, откуда родом ее папа, страшный голодомор был. В большой семье с восемью детьми, кроме его матери, бабушки рассказчицы моей, все умерли. Когда она, уцелевшая, выросла и у нее родился сын — это уже было после войны с немцами, — она била его по голове, чтобы он запомнил, что на людях разговаривать на украинском нельзя.

Била, приговаривая, что он должен помнить, что за это убивают, и все ее братья с сестрами остались бы живы, не говори они по-украински.

И он, отец моей помощницы, запомнил этот завет, дети его никогда не говорили на этом языке, ни слова.

Самым потрясающим был вывод этой Наташи из города Цюрупинска — сейчас ему, кажется, вернули старое его название: «...Представляете, знали ли бы дед с бабкой русский — дети остались бы живы, а так... вот погибли за «мову», и кому она нужна, кому от этого польза?»

В Голодомор, как известно, страшной мучительной смертью умерли миллионы украинцев. Физически нация понесла огромный урон.

Но часть выживших тоже сгинула: исходя из принципа выживания, не проронив более ни слова на родном языке, воспитав так и своих детей, эти люди выбыли из своего народа, пополнив собой ряды народа другого, советского.

Что ж, бесхитростно рассказывая об этом, эти советские люди, не имеющие уже той страны и руководящей роли большевистской партии, злая воля которой якобы чинила все злодеяния в СССР, приносят нам, сами того не зная, подлинные доказательства того, был голод 1932—1933 гг. в Украине бедой стихийной или был геноцидом народа украинского.

Теперь, когда через почти 80 лет после той трагедии началась война, в которой слово «украинцы» РосТВ агитпропом сразу было заменено на «бандеровцев», я, зная уже много всего о том времени, отметила это немедленно как крайне дурной знак.

Знак того, что в той методике устрашения Кремля ничего не поменялось. Не удалось тогда, с первого раза, запугать всех украинцев, чтобы они, навсегда забыв свои корни и язык, стали удобным материалом для создания единого русского народа — решили запугать украинцев опять. Да так на этот раз, чтобы исчезла, наконец, их «мова», столь многим ненавистная, и ничто уже не препятствовало слиянию народа разделенного в единый триединый, о котором всем по телевизору рассказывает нацлидер РФ.

Нет языка — считал он и его советники мудрые — не будет и государства Украина с народом украинским.

Но с начала нового противостояния московитов и украинцев по всему видно, что в Кремле ошиблись с расчетами — Наташ, не понимающих, зачем им «мова» и украинство, оказалось в Украине в разы меньше, чем казалось до этого испытания.

Может быть, кстати, что среди процентов, пополнивших за два эти года ряды считающих, что Голодомор был геноцидом, есть и эта Наташа, это не исключено.