«Моряк крейсера «Россия», хлебороб, отец четырех сыновей»

Что мы знаем в наших семьях о предыдущих поколениях? Если откровенно, то очень и очень мало. Преимущественно все замыкается на родителях наших родителей. Хорошо, если эта память запечатлела прабабушек и прадедушек. А как быть, если мы, внуки, не застали их  в живых?

Рос я маленьким без опеки, установок и ласки своих дедушек. Об этом до сих пор сожалею. По линии матери дедушка Яков ушел из жизни, когда мне было меньше трех лет, — в марте 1944-го. Когда подрос, узнал, что его ногу раздробила шестерня керата, когда молотили рожь.

Наше село Доросини было еще в зоне немецкой оккупации. Фронт тогда стоял в 23 км в Рожище по реке Стырь. Врача нигде в округе не нашли, и дедушку не удалось спасти — умер от гангрены. А уже когда пошел в восьмой класс, как-то поинтересовался у отца, кто были мои бабушка и дедушка по его линии. Ведь я их никогда не видел, потому что умерли они задолго до моего рождения. Тогда впервые узнал, что бабушка Параска — местная, из Доросинь. Имела четырех сыновей, и покинула этот свет относительно молодой, на 47-м году жизни. В семейном альбоме, к счастью, сохранилась единственная ее фотография, От уже немного пожелтевшая от времени. Я внимательно рассматривал ее портрет. Серьезное волевое лицо. Одета в полушубок с пышным воротником.

— У мамы был твердый характер, — рассказал мне отец. — Нас, детей, держала в дисциплине, с детства приучала к труду. Восемь гектаров земли требовали рук и рук.

— А дедушка Василий? — поинтересовался.

— Он родился в соседних Уляниках. Там и окончил четыре класса церковно-приходской школы. Работал в сельском хозяйстве. Перед войной с Японией его призвали в армию. Служил на флоте. Когда вернулся, пошел в приймы. Потому что отец моей будущей мамы в приданое выделил аж четыре гектара земли, — продолжил свой рассказ отец. — Впоследствии прикупили еще столько же.

А уже как-то, когда тетя Екатерина — жена самого младшего брата отца Михаила — белила амбар и вынесла во двор все вещи, меня заинтересовал объемистый сундук. В нашей хате и у соседей я такого до сих пор не видел. Лари разных фасонов — да, а сундук — впервые. Он был окован железом. А когда открыл массивную крышку, на ее внутренней стороне увидел рисунки кораблей разных типов.

— Это твой дед-моряк привез его со службы (кажется, из Петербурга), — утолил мое любопытство отец. — В нем он держал свой нехитрый скарб.

Потом на уроках истории я немного больше узнал о войне с японцами и трагической судьбе двух российских эскадр, разгромленных на выходе из Порт-Артура в Цусимский пролив. И я уже внимательнее стал изучать рисунки разных крейсеров, броненосцев, эсминцев на крышке сундука. К сожалению, крейсера «Россия», на котором служил дед, там не обнаружил.  Потом еще не раз мысленно возвращался к этой странице из биографии деда Василия. Но подробностей не узнал ни от отца, ни от его братьев. Потому что умер он в 1937 году.

Ничего об этом крейсере я не нашел и в энциклопедии в статье о морской битве 14 — 15 мая 1905 года около острова Цусима второй Тихоокеанской эскадры вице-адмирала Рожественского. В октябре 1904 года она вышла из Либавы (Лиепаи), огибая Африку, в далекий Владивосток. Тогда из 38 российских боевых кораблей, шести транспортов и двух госпитальных судов уцелело только 12. Однако в перечне затонувших и спасшихся кораблей боевого корабля с нужным мне названием не было.

И только в этом году, когда начали реконструировать памятник на дедовой могиле, мы продолжили поиск через Морской архив Военного флота России в Санкт-Петербурге. Результат оказался успешным. Из личного дела экипажа крейсера «Россия» сотрудники архива сделали копии двух страниц, касающихся прохождения службы Василия Николаевича Федчука. Из них узнаем, что, действительно, такой житель Волынской губернии из села Уляники Луцкого уезда рождения 6 марта 1881 года в январе 1903 года был призван в армию. Его направили во Владивосток, где базировалась Сибирская флотилия.

Прибыл он туда только в феврале. Из последующих записей видно, что успешно осваивал морскую военную науку. Потому что уже 1 апреля ему присвоили звание матроса второй статьи, а в январе 1904 года — матроса первой статьи. Все четыре года служил на крейсере первого ранга «Россия», который был флагманским Владивостокского отряда крейсеров.

В разделе VІІ «Походы и дела против врага» есть короткая запись: «Был в бою с японской эскадрой в Корейском проливе 1 августа 1904 года».

Энциклопедия приводит более широкую информацию об этом сражении: «Отряд из трех крейсеров под командованием контр-адмирала Иессена 30 июля вышел в море, чтобы способствовать порт-артурской эскадре в прорыве во Владивосток. В проливе, соединяющем Японское и Восточно-Китайское моря, его встретила японская эскадра из шести крейсеров около острова Ульсан. Завязался неравный бой. Бронепалубный крейсер «Рюрик» получил тяжелые повреждения. Два других российских корабля в течение двух часов пытались помочь ему, отвлекая огонь врага на себя. Но это не спасло «Рюрика» — он погиб. Крейсер «Россия» тоже  сильно повредили, из 811 членов его экипажа 48 полегли, 165 были ранены. Но он и еще один его побратим-броненосец сумели прорваться на север и вернуться на свою базу».  За этот бой, как указано в архивном документе, мой дедушка Василий удостоился бронзовой медали на Александровско-Георгиевской ленте. А всего за два года войны флагманский крейсер потопил два японских транспорта, шесть шхун врага, английский и немецкий пароходы и еще четыре японских судна. И во всех этих боевых перипетиях судьба была благосклонна к нему.

Заканчивал мой храбрый дедушка службу уже в конце 1906 года в отряде кораблей Балтийской флотилии, куда отправили на капитальный ремонт его крейсер. Оттуда привез и этот памятный сундук.

Теперь на мемориальной плите на его могиле для потомков мы сделали надпись: «Здесь похоронен моряк крейсера «Россия», хлебороб, отец четырех сыновей».

P.S. Некоторые читатели могут сказать: внук-украинец гордится, что его дед служил царю и соседнему государству. Но, извините, не по его вине Волынь не одно столетие входила в состав России. Из нашей тогдашней губернии, кстати, несколько тысяч молодых крепких крестьянских ребят служили именно на престижном во все времена флоте. Жаль, что он не был тогда уже украинским.