Отец сажал лес, а сын... рисовал

Немолодой уже художник теперь все чаще приходит на могилу отца. Становится на колени, поправляет цветы, с легкой печалью вчитывается в надпись: «Запорожец Михаил Григорьевич (1922—2013)» Когда-то между ним и отцом были определенные трения. Папа, вернувшись с фронта, работал лесничим и очень хотел, чтобы его младший сын шел в жизнь протоптанной тропинкой — сажал лес. Поэтому и отправил Олега учиться в Киев, так как факультет лесного хозяйства готовил тогда неплохих специалистов. Однако сыну выпала другая судьба.

...Олега Запорожца однокурсники временами не понимали. Вроде и неплохой парень, а к учебе душа не лежит — то зачет не сдаст, то курсовая работа не пишется, то экзамен на тройку... А так ничего — с юмором парень, коммуникабельный. И только через сорок лет после окончания лесохозяйственного факультета отдельные счастливчики, которые съехались на традиционную встречу курса, смогли увидеть его работы, зафиксированные на фотопленке.  Пейзажи Олега Запорожца поразили многих и заставили думать в таком ключе: какое же это счастье быть однокурсниками гения! Оказывается, по-настоящему талантливые люди не могут жить иначе — они скромны и непременно концентрируются на самом главном.

* * *

В селе Семиполки, за Броварами, живет не так уж и мало односельчан с фамилией Запорожец. «Мои предки действительно происходят из Запорожской Сечи, — говорит Олег. — Об этом и отец, и дед мне много рассказывали. И жили бывшие степовики вон там, под лесом, на Казацком хуторе. Несколько семей было. Но, к сожалению, хутор сгорел еще в 1936 году. Хуторяне после этого смешались с местным людом, но о своем происхождении всегда помнили и гордились им. Сохранили жители Казацкого хутора и любовь к лесу. Скажем, не только мой отец всю жизнь работал здесь лесничим, но и старший брат выбрал себе профессию лесничего...»

А вот сам Олег, несмотря на то, что лес очень любит, сразу почувствовал, что профессия лесовода не даст ему в полной мере реализоваться как художнику. Там, где бесконечные хлопоты, не увидишь красоту природы в полном объеме. Поэтому и мечтал о такой работе: сутки работаешь, трое суток дома. Потому что пытался как можно больше заниматься творчеством. Начинал с графики — карандаш или тушь. Занимался и выжиганием по дереву. Взглянешь на работы, и никогда не поверишь, что Олег Запорожец не имеет диплома художника! Тут и из дипломированных единицы имеют такой уровень. Зато казацкий потомок имеет безграничное терпение и большое желание творить. Жил бы в Киеве и был бы немного «пробивнее» — стал бы известным в Украине художником. А так... всего одна персональная выставка в Броварах десять лет назад. Зато как им начали гордиться земляки, какие стихи начали посвящать!

Отец со временем понял сына и простил его нежелание идти проторенной тропой и заниматься выращиванием древесины. Что ж, каждому свое.

* * *

Был у Олега и художник-друг. Звали его Матвей Гуляев, он россиянин, сибиряк, из староверов. Рисовал картины на религиозную тематику, потому его работы не выставлялись, ведь в годы воинственного атеизма это был явный «неформат». К тому же сибиряк во время битвы за Сталинград попал в плен; согласитесь — большое «пятно» в биографии. Такое тогда не сразу прощалось. Может, и тянулись художники друг к другу, потому что были немножко невезучими.  Интересно, что Матвей Ильич не стал учить своего младшего друга технике живописи. Говорил, что уровень и без того достаточно высок. А вот философских разговоров о жизни и о красоте природы у них хватало. Гуляев предрекал Олегу Запорожцу большое творческое будущее. Когда старый художник умер, Олег больно переживал эту потерю... Хорошо, что жена понимала его творческую душу и всегда пыталась чем-то успокоить. О своей Людмиле художник говорит с нежностью: «моя кормилица»... Хотя и сам пытается не быть нахлебником — держит большую пасеку, занимается садом, огородом, достраивает старый дедов дом. Склонен к максимальной концентрации и уединению. Но когда чувствует, что украинский народ входит в важную историческую фазу, то не стоит в стороне. Был активным участником двух Майданов. Как же иначе — гены казацкие разве обманешь? Когда страсти стихали — возвращался в родной лес. Особенно плодотворным у Олега Запорожца было последнее десятилетие. При первой же возможности отправлялся в лес с мольбертом, рисовал с натуры. А иногда совершал большие рейды с фотоаппаратом и снимал самые красивые места: лес, реку, пруды, озера. Олега Запорожца иногда называют «украинским Шишкиным», так как известный русский художник, который творил в ХІХ веке, навсегда запечатлел на полотнах красоту Вятского края. А Олег пишет родное киевское Полесье. Земляки, хоть и не сразу, но заметили и оценили вклад художника в культурную палитру района. И теперь призывают молодежь учиться видеть красоту у Запорожца-младшего.

Все его работы висят на стенах. Только когда совсем туго с деньгами, может кое-что продать. Правильный ли это подход? Кто знает. Может, нужно чаще организовывать выставки? Но для такого дела, кажется, нужен другой человек. Олег же слишком сконцентрирован на творчестве. Верит, что все в его жизни было недаром.

Так что бывший фронтовик Михаил Запорожец, в свое время награжденный командованием за личное мужество, мог бы гордиться своим сыном. Олег нежно и трепетно переносит на полотно лес, который сажал отец.