Письмо надежды

В «День» с надеждой найти своих дальних родственников на Донбассе обратился Алан Риз, потомок валлийского инженера, который, в XIX веке начинал строить Донецк, тогда — Юзовку. В своем письме Алан пишет о своей семье, Юзовке и отношениях между Западом и Востоком. Алан Риз надеется на то, что газета «День» поможет найти украинские ветви семейного дерева.

Историю города Донецка связывают в основном с одним англичанином, Джоном Хьюзом, получившим право на строительство металлургического завода в 1869 году. Семья Риз (Герберт Риз, отец с женой Терезой и детьми Лидией, Эстер, Филиппом, Альбертом, Уильямом и Давидом) приехала в Юзовку в 1887 году. Прадед Алана Риза, Герберт, был экспертом по установке керамических кирпичей в печи Бессемера. Он делал так, чтобы печь не расплавлялась в процессе производства стали. Его переезд совпал с переходом процесса изготовления стали на Юзовском заводе от технологии Сименса-Мартена на технологию Бессемера. Она была более затратной, однако давала лучший результат. В этот период развитие Юзовки было в самом разгаре. В 1889 году к югу от Юзовки были построены машиностроительный и чугунолитейный заводы, а также организована мастерская по ремонту горного оборудования. Возможно, именно поэтому дед Алана, Альберт Риз, пошел по стопам своего отца Герберта и тоже стал заниматься керамическим кирпичом.

«Мой прадед Герберт и мой дед Альберт приехали в Юзовку в 1887 году испытать свою судьбу. Герберт был принят на работу непосредственно Артуром Хьюзом (сыном Джона Хьюза, который на то время был директором Юзовского завода). Гонорар Герберта свидетельствовал о том, что он был очень важным человеком на заводе. Мой дед Альберт был искусным каменщиком и продолжил семейное дело. Они были состоятельными, имели акции в Новой Российской Кампании, которые сегодня, к сожалению, утеряны. Я храню старые бумажные рубли, которые на данный момент ничего не стоят, но стоили целое состояние в те времена», — пишет в своем письме Алан Риз.

«Мой дед вступил в брак с учительницей Барбарой Свенски. Бабушка говорила, что эта фамилия была на то время распространена как «Смит» в Англии. Однако когда я приезжал в Краеведческий музей в Донецке, понял, что это не так. Я был очень удивлен этому факту.

В действительности у нас очень мало сведений о русском прошлом моей бабушки. Об их истории любви я только знаю, что богатый валлиец женился на русской учительнице. Я могу лишь допустить, что она была прекрасной женщиной с большим сердцем. Нам известно, что она училась в школе до 16 лет. Потом осталась там работать учительницей. Мы допускаем, что дедушка и бабушка встретились именно в школе. Мой дед был младше бабушки на три года. Когда они поженились, нам точно неизвестно. Можем допустить, что это случилось где-то между окончанием школы в 1910 г. и рождением их первого ребенка, моей тети Виктории, которая появилась на свет в сентябре 1912 года».

Революционный 1917 год заставил Ризов задуматься над тем, чтобы покинуть Донбасс и вернуться в Великобританию. К этому времени молодая семья имела уже двоих детей. У них родился сын, Альберт-младший (отец Алана Риза), названный так в честь мужа. Ризы сделали несколько попыток выехать из страны. Сначала «моя бабушка с двумя детьми — моей тетей Викторией и отцом Альбертом, которому на то время исполнилось шесть месяцев, — пытались выехать из России через Одессу в 1917 году, однако не смогли. Впоследствии они отправились на конной тройке в Москву. Однако и там не смогли задержаться. Поскольку стали «мишенями революции», 1 июня 1918 года были вынуждены бежать оттуда через Петроград. Оттуда через Швецию они отправились Норвегию, город Берген. Их поездка в Норвегию длилась месяц. После нее бабушка с детьми попала в больницу — настолько тяжелым было для них это путешествие. Достаточно долго Бабрара Риз с детьми восстанавливали свое здоровье. А затем снова отправились в путь: на рыбацкой лодке они отплыли в Шотландию, город Абердин, куда прибыли 30 января 1918 года. Впоследствии вернулись в Южный Уэльс, город Суонси. Именно оттуда происходили Ризы. Но и этот город не стал конечной остановкой моей бабушки и ее детей. Вскоре они поехали в Манчестер, в Англию, где наконец поселились. Там моя бабушка познакомилась и сблизилась с белой русской общиной и православной церковью».

Паспорт Альберта-старшего свидетельствует о том, что некоторое время он еще пробыл в России. Только 20 апреля 1918 года он прибыл в Англию из Москвы. Чем он занимался в тот период в России, точно никому неизвестно. В паспорте отмечено, что 25 мая 1918 года он был в Мурманске. Алан пишет: «Мы думаем, что дед был переводчиком в союзной экспедиции, прибывшей в Россию в поддержку белой русской армии. Эта экспедиция не имела успеха в деле. В течение 60 лет эти сведения являлись военной тайной, именно поэтому многого я не знаю».

«Я помню, что каждый год в течение 1950—1960-х гг. моя бабушка подписывала рождественские открытки и подарки и отправляла своим родственникам в Донецк. Она ни разу не получила ответа. В начале 60-х гг., когда Холодная война между Востоком и Западом немного утихла, к нам пришла открытка. В ней наши родственники благодарили бабушку за открытки и подарки, надеясь, что она также получала поздравления и от них. Однако она ничего не получала вплоть до последнего момента! Я помню, как она была счастлива, когда держала в руках бумажку с маркой из Советского Союза. Потом переписка еще некоторое время продолжалась. Я помню, как где-то в 1963—1964 годах видел кого-то из родственников, однако не имею ни малейшего представления, кто это был. Родственники общались с бабушкой на русском языке, которого я не знал, потому мне было трудно понять, о чем они говорили. Это были мать и дочь. Им разрешили посетить Манчестер в 1963 году. В следующем году Манчестер посетили отец с дочерью, но никогда они не приезжали все вместе. Моя бабушка хотела поехать в Советский Союз. Помню, как ее дома допрашивала полиция, было очень страшно. Но бабушка была слишком больна, чтобы ехать в Россию. К сожалению, она так никогда и не вернулась домой. И когда она умерла, все наши контакты с Донецком были утрачены.

В 1996—1999 гг. я часто бывал в России, принимал участие в создании Kimberly-Clark Corporation. В Киев я приезжал всего два раза. Уже пять лет я езжу по всей Центральной и Восточной Европе. Я уже привык к атмосфере этого региона. Меня всегда встречали дружественно и тепло. Это заставило вспомнить о моей бабушке и подумать о том, что стоит найти свои корни в Донецке.

Я неоднократно задавал себе вопрос: кто были те люди, которых я видел? Кем была семья моей бабушки? Некоторые родственники еще должны быть в Донецке. Когда я там был и прогуливался по улочкам, думал: а может быть, сейчас мимо меня прошли мои дальние родственники. Так всегда происходит, когда вовремя не успеваешь расспросить обо всем.

В Донецке мне было приятно видеть красные кирпичные дома, старую гостиницу «Великобритания», которая еще до сих пор существует. Был рад осознавать то, что в основе этих домиков, улочек, этого города в целом стоял родной мне валлиец. Когда я читаю историю Донецка и смотрю на этот город «сверху», посторонним глазом, то вижу, насколько прекрасные вещи помог создать мой предок в Донецком бассейне: прекрасную историю, фантастический обмен культурами и навыками бизнеса. Создание вещей, а не разрушение их. Если бы мы только могли продолжать делать это сейчас, каким хорошим бы местом был наш мир».

Фамилия бабушки Алана Риза может свидетельствовать об украинском происхождении. В ее паспорте написано Свенски — в украинском варианте Свенська. Эта фамилия происходит от реки Свень, левого притока Десны. Этот топоним свидетельствует о том, что их предки жили в этой местности. Суффикс —ский говорит о дворянском происхождении этой семьи. Имя Барбара имеет польский корень. Однако в паспорте могли сделать ошибку и написать вместо Барбара Варвара. Учитывая то, что она прожила в Англии, проблему с транслитерацией можно объяснить.

Фамилия Свенски в Донецке не является распространенной. Однако учитывая тот факт, что прошло много лет, поколения менялись, росли дети и внуки, можем допустить, что сегодня украинская семья Барбары (Варвары) Свенской имеет другую фамилию. Алан Риз надеется, что однажды, открыв газету или интернет-сайт, кто-то скажет: «Смотри! Это же те наши родственники, связь с которыми была потеряна».