Украиноцентричный взгляд на историю

В первом выходе Общественного форума «Украиноцентризм — как это делается» («День», №222, 6.12.03) дискуссия свелась преимущественно к украиноцентричному взгляду на современность. Но не менее важным является украиноцентризм во взгляде на прошлые события, на историю. Это взаимосвязанно: украиноцентризм в отношении истории содействует формированию украиноцентризма во взгляде на современность, и наоборот. А оба вместе формируют такое необходимое для утверждения соборной самостоятельной Украины осознания своей принадлежности прежде всего к украинской нации, а не к какому-то более широкому сообществу (славянскому, православному, «единорусскому», бывше-советскому и тому подобное) и не к какой-то более узкой (региональной).

Понятно, что касается истории мы, «простые смертные», полагаемся на ученых. Именно они призваны изменить недавнее состояние, когда и в нашей исторической науке, и на бытовом уровне представлений о прошлом господствовал отнюдь не украиноцентризм. К сожалению, не всегда и не все наши профессиональные историки оправдывают эти надежды. С провозглашением независимости Украины и даже несколько ранее, с 1988 — 1989 гг., исподволь утверждается и независимый взгляд на нашу историю — и благодаря открытию для нас исследований из диаспоры, где такой взгляд существовал всегда, и благодаря изменению подходов и приоритетов отечественными историками. Но не всегда так быстро и последовательно, как хотелось бы...

Например, в журнале «Бористен» №6 за 2003 г. (с.4 — 5) от имени информационно-аналитического агентства Днепропетровского Национального университета рассказывается о Международной научной конференции «Формирование национальных и общечеловеческих ценностей в системе высшего исторического образования», которая состоялась в Днепропетровске. И там, между прочим, прозвучало, что теперь, в период «демифологизации своего относительно недавнего прошлого», «переоценки всех ценностей», в украинских исторических исследованиях «нередко доминирует принцип так называемого регионализма, когда историю Украины советских времен пытаются искусственно выделить из общеисторического процесса ее функционирования в составе единого государства под названием СССР, актуализировать и абсолютизировать региональные особенности, трагические страницы. В результате... формируется однобоко негативистский подход...». Возможно, этот тезис и получил достойный ответ на самой конференции, но в журнале широкой читательской общественности он был представлен без возражений и без комментариев.

Следовательно, нам предлагают продолжать рассматривать себя как регион другого государства, как это пренебрежительно делали правители всех государств, в состав которых в разные времена входила Украина (когда вся, когда по частям). Фактически, на основании временного вхождения в другие государства, нам отказывают в праве на собственную отечественную историю, обвиняя тех, кто хочет изучать именно такую историю, в «регионализме», тогда как действительный регионализм — это попытка саму Украину разделить на регионы, стремление вместо целостной истории Украины изучать историю отдельных ее регионов, подчеркивая, прежде всего, действительные или вымышленные отличия истории определенного региона от истории всей Украины; это наиболее распространено на Востоке и на Юге. Украина не чей- то «регион», а только единая наша Отчизна — и ныне, и в исторической ретроспективе; любое другое восприятие Отчизны (и в истории также), или «шире» — СССР, или «уже» — каждым своего региона, — от лукавого.

Понятно, для полноценного изучения событий определенной эпохи в Украине необходимо рассматривать их в контексте исторических процессов во всем СССР, всей Российской империи, всей империи Габсбургов, всей Речи Посполитой и тому подобное. Но, во-первых, следует четко осознавать такую сугубо служебную, вспомогательную роль изучения общеимперских процессов, а во-вторых, соотношение с точки зрения объема, глубины и детальности изучение должно быть не такое, как в советские времена, когда школьный учебник «История УССР» был впятеро тоньше «Истории СССР», а наоборот. И если уже изучать историю стран, в которые когда-то входила Украина, то не так выборочно, как в советские времена, не только историю России. Почему, скажем, в Днепропетровском университете есть кафедра истории России, еще до сих пор читаются курсы истории России и даже истории СССР, но не уделяется такого же внимания истории Польши — Речи Посполитой, в которую мы также входили несколько раньше? Почему не изучается хотя бы немного история Австро-Венгрии, в которую хотя и входила только часть Украины, но именно там находился центр культурной жизни всей Украины во времена усиления притеснений в России? Кроме того, в Австро-Венгрию входило несколько братских славянских народов с похожей с нами судьбой.

Кстати, а другие народы, которые входили в Австро-Венгрию, также, может, не имеют права на собственную историю? Должны ли изучать собственную историю ее бывшие «регионы» Чехия, Словакия и даже (а может, и особенно) Венгрия? А имеет ли право на собственную отечественную историю Франция или «может, ее отдельное изучение также является «регионализмом», потому что она в свое время была регионом Римской империи, а впоследствии — империи Карла Великого?

Кроме великодержавной ностальгии и нежелания некоторых историков отказываться от привычных представлений, есть, по-видимому, еще одна причина того, что самостоятельную историю Украины и других бывших «безгосударственных» народов считают «регионализмом». Историческая наука была начата в древние времена как история царей, правителей, завоевателей, далее плавно переросла в историю государств и только теперь становится постепенно тем, чем она и должна быть — историей народов. С точки зрения «истории правителей» и «истории государств» действительно есть государство и есть его регионы, есть центральная власть в государстве и есть низшая власть, местная, региональная. Следовательно, с одной стороны, государство — единый целостный субъект как истории, так и современной политики, а с другой — для центра не существует различия между обычными регионами и регионами с иным национальным населением (вспомните, как во время «парада суверенитетов» имперские «юмористы» предлагали ввести собственную валюту, кроме Литвы и Латвии, также в Москве, Харькове и Херсоне, а городу Мытищи — выйти из состава СССР). Зато с точки зрения «истории народов», истории наций бесспорным оказывается приоритет истории Украины над историей великих империй и меньших регионов, потому что в действительности не было никогда и не могло быть «единой советской» или «единой австро-венгерской» нации, а тем более, отдельной черниговской и волынской нации (хотя одноименные княжества когда-то существовали).

В упомянутом выше рассказе о научной конференции находим также сравнение ситуации в период «переоценки всех ценностей» в России и в Украине: «Социологические исследования, проведенные в последнее время в России, показывают, что важнейшими, знаковыми событиями ХХ в. все-таки признаются Великая Отечественная война и Октябрьская революция... Зато в Украине... перечень самых главных событий не является таким целостным...» Но ведь в России принципиально отличная от других бывших советских республик ситуация! Во-первых, глубина «переоценки ценностей» в России на порядок ниже, потому что там речь идет о «переоценке» в рамках существующего собственного государства, тогда как у нас — о замене навязываемого нам образа «общей Отчизны» действительной Отчизной, Украиной. Т.е. у нас, можно сказать, «переоценка» по сути, а у них — только по форме. Нынешние жители России относятся к истории СССР и Российской империи как к истории своего настоящего, а не своего бывшего государства, тогда как для украинцев такой подход был бы не только ошибочным, но и губительным. Во-вторых, в России все постсоветское время, а тем более в последние годы, поддерживание такой «наследственности» является сознательной государственной политикой. Критику бывшего, хотя и тоталитарного, но «своего» государства СССР в России не приветствуют. Когда несколько лет назад Патриарх Алексий попробовал было от имени россиян покаяться перед немцами за дела времен ГДР, его подвергли обструкции. Сопротивление признанию украинского Голодомора геноцидом — то же. Слово «чекист» и в современной России — хорошее слово, тогда как в мире оно воспринимается негативно. Короче говоря, в отличие от Украины, в России с «россиецентризмом» — никаких проблем. К сожалению, Россия стремится навязывать свой «россиецентризм» и нам, как и остальным бывшим советским республикам, даже и после достижения нами независимости. Точнее, не нарушать влияния этого «россиецентризма», который существовал у нас во времена нашей безгосударственности, всячески поддерживать его остатки в сознании некоторых наших людей, а в дальнейшем и восстановить его в бывшем объеме. А для этого — ни в коем случае не допустить формирования у нас украиноцентризма. Только для этого и служит ярлык «регионализма».