О НАТО, Дипакадемии и имидже Украины

Год назад вице-премьер-министр по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Украины Иванна Климпуш-Цинцадзе рассказала «Дню», что видит для себя главную задачу в возобновлении программы информирования граждан о деятельности НАТО на несколько лет. И в конце 2016 года действительно вышел указ Президента «О Государственной программе информирования общественности по вопросам евроатлантической интеграции Украины на 2017—2020 годы». Правда, почему-то этот документ не получил развития, и 21 февраля 2017 года указом Президента взамен была принята Концепция совершенствования информирования общественности по вопросам евроатлантической интеграции Украины на 2017—2020 годы. Поэтому возникает вопрос: почему государственная программа из такой важной темы, как информирование граждан о деятельности Североатлантического альянса, трансформировалась в концепцию?

Перед избранием в парламент, в ноябре 2014 года Иванна Климпуш-Цинцадзе работала в структурах владельца группы компаний EastOne олигарха Виктора Пинчука. В частности, возглавляла благотворительный фонд «Ялтинская экономическая стратегия», который ежегодно проводит Ялтинский форум (YES). До этого была директором благотворительной организации «Фонд «Відкрий Україну». В интервью daily.rbc.ua в апреле 2016 года пани Климпуш-Цинцадзе отметила, что у нее остаются «теплые, рабочие отношения» с Виктором Пинчуком. «Я с огромным уважением отношусь к этому человеку и благодарна за возможность, которую он дал мне, назначив директором YES», — отметила она. В Верховной Раде Иванна Климпуш-Цинцадзе входила в группу «Еврооптимисты».

Если решение пани Климпуш-Цинцадзе по поводу возобновления программы информирования населения о евроатлантической интеграции можно приветствовать, то другое ее решение — подготовка постановления  правительства по реорганизации высшего учебного заведения Дипломатической академии Украины при МИД в государственный учебно-научное заведение последипломного образования «Дипломатической академии Украины им. Геннадия Удовенко при Министерстве иностранных дел» — вызвало широкое возмущение как в соцсетях, так и среди многих ведущих дипломатов, которые считают, что это, скорее, не реформирование, а разрушение или даже ликвидация. По этому поводу в «Дне» опубликованы материалы «Реформирование или разрушение?» от 21 апреля 2017 года и «Реформирование или ликвидация?» от 28 апреля 2017 года.

Все эти темы стали в том числе предметом нашего разговора.

О ТРАНСФОРМАЦИИ ГОСПРОГРАММЫ ИНФОРМИРОВАНИЯ О НАТО В КОНЦЕПЦИЮ

— Трансформация произошла сугубо в названии, а не в сути документа, который был разработан непосредственно по моей инициативе. Главным исполнителем этой работы были Гостелерадио при активном участии Правительственного офиса по вопросам европейской и евроатлантической интеграции. Не вижу проблемы, когда название меняется с программы на концепцию, поскольку в данном случае это не меняет сути. Сейчас все органы исполнительной власти должны ее выполнять.

— И можете назвать какие-то результаты?

— По итогам первого полугодия было дано поручение всем привлеченным министерствам и ведомствам отчитаться, как им удается реализовывать этот документ. К сожалению, я не очень довольна полученными результатами от министерств. Соответственно мы сейчас обратились для разъяснения причин того, почему недостаточно качественно выполняется это задание. Я думаю, что после такого, скажем, жесткого вопроса увидим активизацию этой работы. Но это нас не останавливает работать непосредственно из Правительственного офиса по вопросам европейской и евроатлантической интеграции, из офиса вице-премьера.

Мы стараемся сотрудничать с парламентом и межфракционными объединениями, которые направлены на промоцию понимания того, что такое Североатлантический альянс и обоснование, почему нам необходимо стремиться работать для того, чтобы быть готовыми ко вступлению в НАТО.

Кроме того, в оригинальном документе мы заложили возможность при улучшении экономических возможностей страны превратить эту концепцию в целевую программу с дополнительными средствами, а не исключительно работы ведомств в рамках выделенных ассигнований на бюджетный год. Я стимулирую все министерства над этим работать и подготовить такое предложение на 2018 год.

Надеюсь, что изменения законодательства, в частности, определение стратегической цели вступления в НАТО, позволят нам принять более амбициозный план на 2018 год.

«МЫ ИСПОЛЬЗУЕМ РАНЕЕ ПРИОБРЕТЕННЫЙ ОПЫТ ГОСУДАРСТВА»

— Кстати, пытались ли вы использовать опыт одного из предыдущих правительств, в частности, решение Государственного совета по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Украины от 2 декабря 2003 года, где речь шла и о Государственной программе подготовки, переподготовки и повышения квалификации специалистов в сфере европейской и евроатлантической интеграции Украины на 2004—2007 годы?

— Мы, безусловно, используем ранее приобретенный опыт государства. Что касается подготовки и переподготовки специалистов, то в течение последнего полугодия при участии офиса вице-премьера и Правительственного офиса по вопросам европейской и евроатлантической интеграции нам удалось максимально активизировать наше сотрудничество с программой профессионального развития НАТО. Мы пригласили специалистов по всем министерствам, ведомствам, из парламента, Администрации  Президента и других ведомств, которые в тем или иным образом сталкиваются в работе с Североатлантическим альянсом.

И мы уже провели четыре очень интенсивных трехдневных модуля их обучения, чтобы все они общались на уровне, который позволяет быть более эффективным и профессиональным. Кроме того, мы создали вместе с НАТО профессиональную программу стратегического уровня для более узкого круга людей. Если в первой программе принимают участие около 120 человек, то во второй — до 30 человек.

В частности, программа стратегического уровня реализуется при поддержке правительства Британии на базе Киево-Могилянской академии. Мы активно используем существующие инструменты, которые будут совершенствоваться на базе Дипломатической академии.

«МЫ ВИДИМ РОСТ ОБЩЕСТВЕННОЙ ПОДДЕРЖКИ ЧЛЕНСТВА УКРАИНЫ В НАТО»

— Я смотрел ваше интервью Deutsche Welle в программе Conflict Zone. Там журналист вас «прижимал к стенке» — почему Президент Порошенко зимой заявил о проведении референдума о НАТО и до сих пор его не проводит.

— Президент Порошенко не брал на себя обязательства провести его через какой-то определенный срок после этого заявления.

— И у меня здесь такой вопрос к вам. Считаете ли вы целесообразным провести такой референдум, чтобы убить два зайца: во-первых, в ходе подготовки добиться увеличения поддержки НАТО и, во-вторых, волей народа закрепить решение парламента о том, что стратегическая цель Украины — членство в Организации североатлантического договора.

— Я лично не считаю, что необходимо сейчас немедленно проводить референдум. Мы как специалисты знаем, что далеко не во всех странах проводились референдумы относительно членства в НАТО или подачи заявки на вступление. Это один из возможных инструментов, чтобы именно таким способом, как вы предлагаете, использовать подготовку к референдуму, чтобы предоставить как можно больше информации гражданам. На данный момент, согласно социологическим исследованиям, мы видим рост общественной поддержки членства Украины в НАТО. Но мы прекрасно понимаем, что это довольно эмоциональная поддержка, и мне хотелось достичь того, чтобы это была осознанная поддержка Альянса. И чтобы было более широкое понимание, что такое Североатлантический альянс, что в странах-членах Альянса общего и чем они отличаются от стран-членов Организации коллективного договора, где доминирует Россия, или других образований.

«ПРОДОЛЖАЕТСЯ РАБОТА НАД ТЕМ, ЧТОБЫ ВЫРАБОТАТЬ ОБЩУЮ ПРОГРАММУ ПРОДВИЖЕНИЯ ПОЗИТИВНОГО ИМИДЖА УКРАИНЫ»

— У нас гостем Школы летней журналистики «Дня» был председатель представительства ЕС в Украине Хьюг Мингарелли. И он подытожил мнения многих европейских дипломатов, что Украина в Западной Европе имеет плохой имидж и что люди не знают там, что у Украины есть много активов. Есть ли в правительстве план, как исправить эту ситуацию и улучшить этот имидж и, в частности показать, что Украина — это шанс для Европы?

— Во-первых, мы пытаемся это делать и ежедневно это видим в коммуникациях государственных, парламентских и общественных деятелей. Единственное, что медийный рынок больше настроен на восприятие вещей скандальных, однодневных, которые не обязательно своей глубиной отличаются. А разбираться с теми сложными и непростыми реформами, которые нам приходится претворять в жизнь через сложные процессы, это кропотливое дело, и в газете «День» вы это точно знаете. И для рядового гражданина ЕС это, очевидно, не то дело, которым он будет интересоваться. Поэтому намного сложнее добиться с большим количеством малых мелких побед до нашего читателя там в странах Евросоюза.

Но вместе с тем я знаю, что продолжается работа нескольких министерств именно над тем, чтобы выработать общую программу продвижения позитивного имиджа Украины. Также мы должны понимать, что этот имидж сформирован далеко не всегда правдивыми новостями из Украины. Мы должны также полностью осознавать то, что мы противостоим со своей, порой сложной правдой пропагандистской машине, которая построена на лжи, манипуляции и огромных средствах со стороны Российской Федерации. И, очевидно, противостоять этой машине нелегко теми ограниченными ресурсами, которые у нас есть. Более того, правдой намного труднее противостоять, но у нас другого пути нет.

— Вы говорили о маленьких победах и успехах, ими можно назвать Соглашение об ассоциации, которое вступает в силу с 1 сентября, и безвизовый режим для украинцев, который вступил в действие 11 июня.

— Это не маленький успех! Это большой и серьезный успех. Это то, чего мы хотели с Майдана. А «безвиз» является огромным успехом. Также дополнительные квоты, торговые преференции со стороны Евросоюза. Это тоже успех.

О БОНУСЕ И СПОРЕ ОТНОСИТЕЛЬНО ЕВРОПЕЙСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЫ УКРАИНЫ

— Тем не менее, недавний саммит Украина — ЕС, на котором подводились итоги сотрудничества за последние годы, едва не был испорчен, причем, как отмечают европейские источники, из-за попытки Киева вписать в декларацию европейскую перспективу Украины. Чья это была, кстати, инициатива вписать эти слова, которые и так присутствуют в преамбуле Соглашения об ассоциации, и почему это было так важно?

— Первое. Украина ни в коем случае ничего не хотела испортить, когда стремилась включить в общий меморандум фразу из Соглашения об ассоциации, которая четко выражает приветствие Евросоюзом европейских стремлений Украины.

Второе. Чрезвычайно неприятным моментом для нас было то, что повторение этого утверждения, которое ратифицировано всеми странами-членами ЕС, почему-то оказалось чувствительным, и консенсус не был достигнут.

Третье. Было бы хорошо, если бы позитивные результаты, которых мы действительно реально благодаря совместной с ЕС большой работе, проведенной в Украине, достигли на время проведения 19-го саммита Украина — ЕС, были отображены в совместном меморандуме.

Вместе с тем мы должны понимать, что меморандум в любом случае не подменил бы базового серьезного ратифицированного и юридически обязывающего документа между Украиной и ЕС, а именно Соглашения об ассоциации. Это могло бы быть приятным дополнительным бонусом, но не какой-то кардинально жирной точкой до какого-то этапа. Поэтому я бы не говорила, что кто-то хотел что-то испортить, а, наоборот, ценила бы то, что Украина пытается бороться за свои национальные интересы и ставит их на первый план.

«СОГЛАШЕНИЕ ОБ АССОЦИАЦИИ ПОДНИМЕТ НАС ДО УРОВНЯ ВЗАИМОСОВМЕСТИМОСТИ СО СТРАНАМИ ЕС»

— О выгодах «безвиза» всем понятно: берешь биометрический паспорт и едешь в страны ЕС. А вот какие выгоды для рядового гражданина дает Соглашение об ассоциации, можете на пальцах объяснить это?

— Здесь мы будем сильно рассчитывать на сотрудничество с журналистами в объяснении очень конкретных вещей, которые будет изменять имплементация Соглашения об ассоциации для каждого гражданина. Здесь мы можем говорить обо всех сферах нашей жизни, начиная с безопасности пищевых продуктов на полках наших магазинов, c условий ведения бизнеса, c безопасности движения транспорта и контроля за этими процессами со стороны государства.

Напомню, что Соглашение об ассоциации рассчитано на 10 лет. И каждый отдельно взятый законопроект или комплекс законопроектов, как, например, те, что  были приняты недавно относительно осуществления энергоэффективности, учета тепла в зданиях, будут влиять на жизнь наших граждан. Принятие законов предусматривает огромное количество работы над подзаконными актами и конкретными инструкциями, а затем научить людей использовать эти инструменты. Поэтому это длительный процесс. Но можно точно сказать, что  Соглашение об ассоциации поднимет нас до уровня взаимосовместимости со странами ЕС, где наши граждане будут чувствовать себя настолько же защищенными. То же самое касается стандартов в системе правосудия.  Думаю, что это желание каждого гражданина — быть защищенным в суде, который базируется на верховенстве права и справедливости. Вот — то, что даст нам выполнение Соглашения об ассоциации.

«МЫ ДОЛЖНЫ УСТАНОВИТЬ ПОНЯТНЫЕ ПРАВИЛА ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ДЛЯ ГРАЖДАНИНА И ОБЩЕСТВА»

— Но есть еще один компонент — это коррупция. Американский и французский посол четко заявили, что компании не идут в Украину из-за коррупции. Причем посол США в интервью «Дню» отметила: американским компаниям, как и украинским, нужна честная дееспособная система правосудия.

— Видите, мы с ними абсолютно одинаково мыслим.

— Но не самое ли важное заявление сделал в Киеве после саммита Украина — ЕС президент Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер, отметив, что это должен быть самый важный бой для Украины. Так как правительство планирует положить конец этому злу?

— Думаю, что у нас нет другого пути для выживания страны и нации. Кроме того, что мы должны себя защищать с точки зрения безопасности, мы должны установить понятные правила функционирования для гражданина и общества, защитить гражданина в этих правилах от несправедливости и нечестности. Поэтому это в интересах каждого из нас — иметь справедливые и честные суды, базированные на верховенстве права.

Вижу, что буквально вчера (интервью записывалось 28 июля. — Авт.) Высшая квалификационная комиссия судей рекомендовала в Верховный Суд ряд судей. И процесс отбора длился 9 месяцев. Этот процесс был очень прозрачен, открыт и в то же время сложный. Мы впервые под пристальным вниманием общества и наших партнеров проводим этот процесс отбора судей. Для нас важно, чтобы Верховному Суду все удалось, и это дало толчок реформы всей системе правосудия.

ОБ ОБНОВЛЕННОЙ ДИПАКАДЕМИИ И ДРУГОМ КАЧЕСТВЕ ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ СЛУЖБЫ

— Многие украинские дипломаты считают ошибочной инициативу изменений в Дипломатической академии. В частности президент Общественной организации «Украинская ассоциация внешней политики», экс-посол в Великобритании Владимир Хандогий в комментарии «Дню» сказал, что из-за этого Украина потеряла серьезное учебное заведение по подготовке специалистов дипломатической службы. А в прошлом дважды министр иностранных дел Константин Грищенко назвал такое реформирование абсолютно бессмысленной и провальной идеей, которая заключается в превращении Дипакадемии в блиц-курсы. Что вы скажете на это? Чем вы мотивировались, предлагая данное постановление?

— Несмотря на мое глубокое уважение к специалистам такого уровня, с точки зрения дипломатических знаний и опыта, я позволю себе с этим категорически не согласиться. Дипломатическая академия Украины в том виде, в котором она существовала до этого времени, фактически дублировала те возможности высших учебных заведений, свыше 80 из которых имеют лицензию на подготовку бакалавров и магистров в той или другой отрасли международных отношений: международного права, международных экономических отношений.

Поэтому эффективность еще одного учебного заведения, которое в этом направлении готовит специалистов, была достаточно сомнительной. Более того, мы не видели, что в результате подготовки в рамках Дипломатической академии новых кадров у нас очень сильно укреплялась дипломатическая служба Украины.

Те планы и наработки, которые в настоящее время в Дипломатической академии осуществляются, полностью отвечают практике подавляющего большинства тех же европейских стран, где в рамках службы зарубежных отношений создаются специальные заведения дополнительной академической и практической подготовки к дипломатической службе. Например, в Foreign Office (министерство иностранных дел) Великобритании два  года тому назад было принято решение о создании такой академии. Год назад подобное решение приняли в Австралии. В Германии это давным-давно функционирует. И в подобном заведении немецкие специалисты проходят почти полтора года подготовки после того, как они завершили базовое обучение в той или другой отрасли, которая касается международных отношений.

В высших учебных заведениях студенты получат базовые знания. А затем должны получить дополнительную подготовку, в соответствии с задачами дипломатической службы, которые у нас сегодня более амбициозные, чем были когда-либо. Я тоже выпускница Института международных отношений Университета Тараса Шевченко. Но нас никто не учил быть дипломатами, никто не учил, например, как нужно общаться со СМИ. Никто не учил, как  формируется то или другое мнение страны, культурологии, религиоведения, более глубоких знаний о регионе, в котором ты собираешься работать.

Если в настоящее время мы на базе обновленной Дипломатической академии создадим эту возможность — готовить качественных специалистов, именно дипломатов, то я надеюсь (а это процесс, и нужно немножко времени, чтобы был результат), что мы получим другое качество дипломатической службы.

Поэтому категорически не могу согласиться с упомянутыми вами утверждениями двух уважаемых дипломатов. И мое понимание заключается в том, что в Дипломатической академии в настоящее время будет центр по изучению иностранных языков и тестирование знаний иностранных языков тех, кто идет на дипломатическую службу. После новых конкурсов, которые сейчас объявляются Министерством иностранных дел, люди, отобранные для работы в центральном аппарате или на дипломатических должностях в наших представительствах за рубежом, будут проходить специальную языковую подготовку и дипломатическую подготовку с точки зрения знаний, которые нужны для ежедневной работы дипломата. И я надеюсь, что все эти планы удастся претворить в жизнь.

И, кроме того, это и площадка для аналитических структур, которая может нам помогать в нашей ежедневной работе. Часто мы, к сожалению, действуем немножечко наощупь и больше обращаем внимание на ежедневные процессы, чем базируем действия на глубоких и глубинных аналитических документах.

Если это государственное учреждение, Дипакадемия, будет такую аналитику продуцировать специально для МИД, то это будет только позитив. 

— Пани Иванна, в соцсетях пишут, что в результате реформирования Дипакадемии освободится часть помещений, которые якобы предоставят Фонду Виктора Пинчука для размещения штаб-квартиры «Ялтинской европейской стратегии». Можете это прокомментировать?

— Это абсолютная бессмыслица!

«МЫ ТОЛЬКО ВЫИГРАЕМ, ЕСЛИ БУДЕМ ИМЕТЬ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ДЛЯ ГЛУБОКИХ ОБСУЖДЕНИЙ И АНАЛИЗА ТЕНДЕНЦИЙ»

— Вы вспомнили об аналитической площадке, и я хочу затронуть тему создания площадки для дискуссий по внешней политике, альтернативного форума YES. С таким предложением глава комитета Верховной Рады по иностранным делам Анна Гопко обратилась с группой депутатов к Президенту Украины. В разговоре со студентами Летней школы журналистики «Дня» она сказала, что получила первые ответы от Министерства экономического развития и торговли, от главы Администрации Президента, от МИД об их готовности сотрудничать.

Одной из причин возникновения этой инициативы, можно сказать, по «национализации» внешней политики, стал дипломатический провал Украины на американском направлении, когда определенные бизнесмены и политики делали ставки на одного кандидата — Клинтон, которая проиграла выборы. А президент Трамп недавно заявил о вмешательстве Украины в американские выборы. Что вы думаете по этому поводу?

— Во-первых, если отдельные политики и бизнесмены в Украине выражали какие-то личные симпатии, то это абсолютно не значит, что это была какая-то государственная направленная поддержка того или другого кандидата. Категорически ошибочное утверждение — связывать эти вещи. Поэтому я призываю думающих специалистов глубоко в этом разобраться и понять, что никакого вмешательства Украины как государства ни в какие выборы не могло быть и не было.

У нас каждый политик в Верховной Раде может сказать, что считает нужным, а это за рубежом может восприняться как политика государства. Так же как мы негативно реагируем на то, что парламентарии какой-то из европейских стран поехали в Крым без разрешения Украины. Мы это выставляем как претензии соответствующему государству. К сожалению, мы зависимы от таких проявлений отдельных политиков, которые уже ассоциируются с государством как такие.

Во-вторых, я не слышала именно об этой инициативе пани Анны. Она мне не рассказывала о ней. Но я думаю, что мы только выиграем, если будем иметь дополнительные возможности для глубоких обсуждений и анализа тех тенденций, частью которых являемся, или часть которых на нас просто влияет, и мы должны их учитывать, и в целом тенденции, которые происходят в мире. И чем больше у нас таких интеллектуальных потуг будет сделано в стране, чем больше мы научимся прогнозировать и проектировать, разрабатывать другие сценарии и варианты своего поведения, тем больше мы будем крепче. Я абсолютно за создание разных возможностей, разных дискуссионных площадок. У нас есть Национальный институт стратегических исследований, где готовят прекрасные доклады и проводят чрезвычайно интересные обсуждения. Если еще кто-то будет двигаться в том же ключе,  мы интеллектуально, а также, соответственно, практически сможем стать крепче.