Бизнес-цензура: 310 миллионов «за репутацию»

В понедельник российская газета «Коммерсантъ» вышла с белыми страницами. Только на первой и седьмой полосах было дважды опубликовано (причем на первой — вверх тормашками) опровержение информации из статьи, за которую газете пришлось заплатить 310 с половиной миллионов рублей (приблизительно 11 миллионов долларов). Такие деньги должны были быть заплачены во исполнение решения 9-го Апелляционного арбитражного суда Москвы в счет возмещения убытков и компенсации репутационного вреда, причиненных «Альфа-банку» статьей «Банковский кризис вышел на улицу». Статья была опубликована в «Коммерсанте» 7 июля 2004 года, и в ней, в частности, говорилось о трудностях, с которыми в то время столкнулись вкладчики банка. Последний счел обнародованные сведения порочащими его деловую репутацию.

Сумма, в которую был оценен ущерб репутации «Альфа-банка», конечно, впечатляет. Но не только ее размер позволил российским журналистам и экспертам увидеть в ситуации нечто большее, чем просто судебное разбирательство, вызванное распространением «недобросовестных и недостоверных публикаций». Как отмечает, например, российский «Ежедневный журнал» (www.ej.ru), «Коммерсантъ» — бесспорно, лучшая газета страны, до некоторой степени символ нового времени. «Коммерсантъ» принадлежит опальному олигарху Борису Березовскому. «Коммерсантъ» сегодня вполне можно считать оппозиционным СМИ. Гонения на «Коммерсантъ» происходят в то время, когда власть упорно и последовательно зачищает информационное поле, искореняя любые проявления инакомыслия. Словом, есть веские основания подозревать, что атака на газету инспирирована Кремлем».

В связи с этой ситуацией вспоминается, как еще в недавнем прошлом в Украине чиновники нередко прибегали к практике подачи исков к СМИ о защите своих чести и достоинства. Причем честь и достоинство оценивались в немыслимые суммы. Законодательное урегулирование этой проблемы — отдельная тема. Но в результате широкой общественной дискуссии многие согласились с тем, что чиновник или политик как лицо публичное должен мириться и с издержками этой самой публичности — в том числе с пристальным вниманием к своей деятельности со стороны СМИ. А вот когда речь идет о деловой репутации — тут все несколько сложнее. Вряд ли кто будет оспаривать право банка или любой другой солидной компании защищать ее, в том числе и в суде. Но не выйдет ли так, что со временем на смену политической цензуре придет своего рода цензура рынка (с политической «примесью»)? Прокомментировать ситуацию с «Коммерсантом» с этой точки зрения «День» предложил медиа-экспертам.

Михаил ВЕЙСБЕРГ, Центр «Издатель&Редактор»: «Каждый из участников рынка имеет право на защиту своих интересов, и это нормально. Другое дело, что в нашей переходной ситуации очень легко превратить «цензуру рынка» в псевдорыночную цензуру — рыночную только по виду, а не по сути. Поэтому очень важно, чтобы общество выявляло и обличало попытки за этой псевдорыночной конструкцией сводить политические или какие-либо другие счеты. И я не исключаю, что в случае «Коммерсанта» это отчасти присутствует, что банку выгодно показать властям определенную лояльность и «наехать» на газету, которая, наоборот, демонстрирует нелояльность.

Другой нюанс — суммы исков. С одной стороны, рынок предполагает, что может быть заявлена любая сумма. Но ведь понятно, что не может газета нанести настолько большой ущерб, какой якобы нанес «Коммерсантъ». Если бы газеты наносили такой ущерб, то не знаю, насколько влиятельными и богатыми должны были бы быть те, кто эти газеты редактирует и издает. На самом деле завышение сумм исков используется как некая колотушка, которая бьет по головам газетчиков. И поэтому в ряде стран предусмотрено законодательное ограничение суммы иска. В ряде законодательств есть ограничение более рыночного характера, например, — хочешь подать иск на сто миллионов, заплати при этом 5% от суммы иска как судебный сбор, т.е. для начала рискни, скажем, пятью миллионами. И это должно работать. Ну, а самое главное, что в обществе, имеющем рыночный статус, позиция фирмы на рынке очень сильно зависит от общественной оценки. И вот в данном случае, на мой взгляд, «Альфа-Банк» нанес больший ущерб своей деловой репутации, вот так наказав «Коммерсантъ», чем после публикации самого «Коммерсанта». Я думаю, что деловое сообщество даст этой ситуации соответствующую оценку. Мне кажется, боязнь потерять репутацию в обществе с рыночной экономикой может быть серьезным механизмом защиты для СМИ в подобных ситуациях. В данном случае в России это не сработало, но должно срабатывать. Я очень рассчитываю, что переход к рыночному мышлению в масштабах всего постсоветского сообщества даст понять тем, кто подает на СМИ иски на огромные суммы, что они таким образом теряют свой рейтинг в глазах клиентов, в глазах общества.

Как СМИ могут себя обезопасить от подобных ситуаций? Во- первых, они должны обсуждать эту тему, выносить ее на суд общественности, давая читателям понять: мы работаем для вас, наша задача — рассказать вам о конфликтных, скандальных и скользких моментах (за что, собственно, СМИ ценят и покупают), но часть членов нашего гражданского общества и нашего государства нам в этом может помешать. В конце концов, в нормальном обществе просто считается неприличным закрывать рот газетам. А во-вторых, — на мой взгляд, достаточно одного-двух-трех внутриредакционных занятий, связанных с опасностью таких исков, чтобы журналисты наработали определенную группу фраз, штампов и т.п., позволяющих уходить от юридических нападок. Известно, скажем, что общепринятая норма — оценочные суждения журналистов не судятся; в суде, как правило, оспариваются факты. И, на самом деле, «Коммерсантъ» достаточно изощрен в том, чтобы, с одной стороны, сказать правду, а с другой, — «не подставляться». И именно поэтому у меня есть определенные подозрения в том, что в ситуации с этим судебным разбирательством, после которого газете пришлось заплатить такую огромную сумму, что- то не так...»

По словам главы правления Независимой ассоциации телерадиовещателей, члена Национального совета Украины по вопросам телевидения и радиовещания Татьяны ЛЕБЕДЕВОЙ, в Украине было довольно много случаев, когда к СМИ предъявлялись иски на достаточно большие суммы, которые могли если не уничтожить СМИ, то поставить на колени. В основном эти случаи были связаны с выборами, но не исключена и возможность того, что руками бизнес- структур, связанных с теми или иными политиками, могут выполняться политические заказы. Как отмечает Татьяна Лебедева, такие вещи совершенно недопустимы; есть дух закона и буква закона, и во время рассмотрения таких исков суд должен хорошо понимать, что СМИ нельзя закрывать по желанию какого-то чиновника или бизнес-структуры, рассматривая в качестве возмещения морального ущерба суммы, которые приведут к закрытию СМИ (хотя можно наказывать СМИ, если оно не выполняет профессионально свои обязанности или действительно нарушает закон). Впрочем, вариант ограничения суммы исков, который в свое время рассматривался парламентским комитетом по вопросам свободы слова и информации, по мнению Татьяны Лебедевой, тоже не является оптимальным в наших условиях, поскольку «открывает дорогу для использования СМИ в недобросовестной конкурентной борьбе. Предположим, шла речь о том, чтобы ограничить сумму иска о защите чести и достоинства 2,5 тысячи гривен. Но тогда можно, например, прийти в газету и сказать — вот, я тебе даю пять тысяч, пожалуйста, облей грязью моего делового конкурента. Итого — 2,5 тысячи на штраф, 2,5 тысячи — газете, т.е. прибыльность этого «проекта» — 100%. Таким образом, мы развязываем руки тем, кто использует масс-медиа как инструмент давления в каких-то деловых и политических спорах. Есть разные варианты подхода к этой проблеме. Оптимальный пока еще, наверно, не найден, но искать его надо, поскольку это — действительно очень опасная тенденция и очень опасный инструмент».