Что патриотичнее: правда или ложь?

Владимир ФЕСЕНКО, политолог:

— Вопрос о возможной политической и правовой ответственности российских военных за катастрофу Ту-154 все чаще поднимается и дебатируется в последнее время в украинских СМИ, и не только в телепрограмме «Свобода слова». В этой проблеме есть три стороны. Во- первых, трагедия произошла при непосредственном участии украинских военных и во время учений, проводившихся на украинской територии. Поэтому в любом случае (в том числе если доля вины российской стороны имеет место) персональную политическую и дисциплинарную ответственность за случившееся несет министр обороны Украины. Вопрос о его отставке — это, в том числе, и вопрос о международном имидже Украины (о соответствии решений, принимаемых в Украине, нравственным и политическим стандартам цивилизованного мира). Вторая сторона проблемы состоит в том, что учения проходили на российском полигоне, расположенном на украинской территории. Вряд ли уровень российских военных намного превосходит степень обученности и боеготовности их украинских коллег. Теоретически вполне возможно, что произошедшее в Черном море 4 октября может повториться, в том числе и с участием «братьев по оружию». Напомню версию о возможной причастности российских моряков, проводивших учения в Черном море, к таинственному исчезновению украинского сейнера несколько лет назад. Может ли украинская сторона контролировать то, что происходит на ее территории, но на военных базах другого государства? И, наконец, третье, самое главное. От плохо обученных и недостаточно готовых даже для учений военных исходит прямая угроза гражданскому населению. Не важно, чьи это военные, важно, что за их ошибки простые люди расплачиваются своими жизнями. Вряд ли возможна в настоящее время полная демилитаризация Крыма и прилегающей акватории Черного моря. Но необходимость в жестком ограничении опасных «военных игрищ» в этом районе (и не только в нем) давно назрела.

Сергей ДАЦЮК, эксперт по вопросам СМИ и PR:

— Прежде всего, я хотел бы сказать следующее: то, что происходит сейчас на нашем телевидении в оценке любых произошедших ситуаций, не укладывается в стандартные каноны теленовостей. Новостийщик должен излагать события. Он не имет права занимать на экране не то чтобы политическую позицию, но даже давать оценку. Если он хочет занимать политическую позицию, пусть становится депутатом и высказывает свою позицию в отведенном для этого месте — в парламенте, с трибуны. Новостийщик имеет право рассказывать о событиях. Он не имеет права ни оценивать события, ни заявлять своей позиции.

Для оценки события приглашаются эксперты. Если мы хотим услышать чью-то позицию, для этого мы спрашиваем мнение политиков. И в этом смысле, повторю, то, что делают украинские телеканалы, фактически не сответствует мировым стандартам теленовостей — они занимают политическую позицию. В стране разворачивается второй этап информационной войны. Если раньше речь шла о внешней информационной войне в связи с катастрофой самолета ТУ- 154, то теперь идет внутренняя информационная война. Внешнюю мы как бы проиграли. Внутренняя только началась. Позиции таковы — УТ-1 и ICTV (если говорить о новостной политике телеканала в целом) как бы на одной стороне — пытаются обелить министра обороны. «Интер» пытается противодействовать. СТБ и «Новый канал» занимают более взвешенную, более объективистсткую позицию.

В чем тут дело? Министр обороны — это кадровый военный. В условиях войны он — профессионал военного дела. В мирных условиях — он в большей степени политик. В этом смысле политик представляет позицию не ведомства, а страны (тем более политик такого уровня). С этой точки зрения нынешний министр обороны, может быть, и хороший военный (именно так говорит Президент, нет оснований ему не верить), но он плохой политик. В этом смысле его можно оставить в армии, но его нельзя оставлять в политике. Человек, который нанес такой урон международному имиджу страны, неизбежно должен уйти в отставку. Он может остаться кадровым военным, он может много пользы принести армии, но он не должен оставаться политиком. Имидж страны в настоящее время планомерно разрушается. И вот ситуация с самолетом Ту-154 — еще один неумелый шаг к разрушению. Мне кажется, что если нынешняя ситуация сохранится и у власти останется нынешнее поколение политической элиты, то Украину ожидает серьезный политический кризис, и серьезная потеря внешнего имиджа. В этом смысле нынешняя политическая элита, мне кажется, на предстоящих выборах должна быть заменена процентов на 90. Должны прийти новые люди с современным мышлением, которые готовы отвечать на новые вызовы, решать сложные задачи развития в области внутренней и внешней политики. И в этом смысле это не вопрос ухода нынешнего министра обороны, это вопрос ухода целого поколения политической элиты.

Ольга ГЕРАСИМЬЮК, «1+1»:

— В этом случае я склоняюсь к точке зрения Киселева. Если правда то, что украинская сторона предоставила соответствующую информацию России, и та все равно провела свой самолет, то почему мы об этом не узнали еще тогда, когда все это произошло (я эту версию, например, слышу впервые и только теперь). Почему на этот раз больше я склоняюсь к точке зрения Киселева? Потому что, действительно, если мы виновны и начинаем врать, эта ситуация начинает не просто надоедать, а она уже настораживает: граждане собственной страны не могут доверять людям, которые стоят во главе государства, потому что уже не впервые выясняется, когда они врут. И эта ложь, я бы сказала, не очень невинна. Она — страшная, потому что это связано с человеческой жизнью. Опять в который раз можно вспомнить историю с Броварами. Пока не схватят за руку, наши продолжают выкручиваться. И это опять играет на имидж украинца — тот, каким его, возможно, создают те же самые российские средства массовой информации, фильмы, в которых украинец является коварным лгуном, который прячется до тех пор, пока его не вытянут из его погреба, где он спрятался. Меня лично это обижает. Например, после этой ситуации я как раз была в Германии. И я лично как рядовая гражданка Украины, находясь там между людей, ощущала на себе вину, потому что такой имидж для меня фактически создает мое государство. А я не хочу ходить с таким видом, с чувством вины перед миром.

Я не уверена, что наши могли предотвратить то, что произошло, не уверена, но министр обороны (ибо говорилось потом, что он очень честный мужчина и подавал заявление об отставке) должен был сразу как офицер заявить об этом публично. Возможно, его и отговаривали, но не нужно было врать. Честь — она честь до конца.

Я, конечно, не среди тех, кто хочет просто сечь сразу чьи-то головы, но считаю, что чего бы не произошло в стране, виновата всегда власть. Абсолютно всегда. И это не есть экстремистской точкой зрения. Это правда. И всегда ответственные должны идти в отставку, должны каяться, должны просить прощения. И, самое первое, должны говорить правду.

Ольга ТАУКАЧ, генеральный директор телекомпании «Гравис»:

— Насколько было известно журналистам (о чем неоднократно сообщали СМИ), учения, которые проводились, были совместными украинско-российскими учениями. И почему-то последнее время, после случившейся трагедии, слова «совместные» и «российские» из этого словосочетания стали пропадать. Это ни в коей мере — если Украина виновата — не снимает с нашей страны вины за произошедшее. Тем не менее, я думаю, что нужно дождаться тех выводов комиссии, которая работает — и совместной, и украинской комиссии, которая занимается расследованием всех факторов. И только после этого можно говорить о том, кто же полностью должен отвечать за случившееся. Потому как (насколько наше общение с военными дает возможность делать выводы) украинская ракета технически не могла достигнуть этого самолета. Но это — неофициальные версии. Нужно дождаться официальной версии и тогда говорить о вине и о наказании, которое, безусловно, должно последовать.

Татьяна КРАСИКОВА, президент Черноморской телерадиокомпании (Симферополь):

— Я считаю, что обе позиции являются отчасти правильными. Если российскую сторону предупредили (я не знаю, так это или нет), российских самолетов в зоне учений действительно не должно было быть — это однозначно. Но это — техническая сторона дела. Есть еще этическая. Действительно, когда министр обороны три раза меняет свои объяснения, комментарии, мне за него стыдно. И если правда то, что он сразу подал прошение об отставке, то это было, в принципе, косвенным или прямым признанием вины. Но то, что любой министр, любой человек не может менять три раза свои показания — это совершенно точно. Поэтому я считаю, что в данном случае это не разные точки зрения, а просто речь идет о разных вещах.

Олег МЕДВЕДЕВ, журналист:

— Зачем пытаться сейчас перекладывать все «с больной головы на здоровую», если на днях сам Кузьмук заявил, что он еще с самого начала знал, что самолет сбила украинская ракета? К сожалению, Украина в этой истории очень много врала и, как мне кажется, мы сейчас в глазах россиян выглядим плохо даже не потому, что мы сбили этот самолет, а потому что мы не нашли с себе мужества своевременно честно в этом признаться, принести извинения и предложить компенсацию. То есть несколько недель страна занималась отрицанием очевидного. Вообщем-то, Кузьмук знал, а другим была понятна истинная картина произошедшего еще до того, как комиссия сделала все необходимые выводы.

Конечно, поскольку учения были совместными и россияне присутствовали, то сказать, что они совсем ни при чем, вообщем-то нельзя. На них тоже есть какая-то доля ответственности, но она несоизмерима с той долей ответственности, я бы даже еще лучше сказал — безответственности, которая была продемонстрирована с украинской стороны.

Я, кстати, в армии служил как раз в войсках ПВО (в 1988—1989 годах). И вообще не понимаю, как можно было в таком густонаселенном районе, как Крым, делать полигон для боевых стрельб. Я служил в войскаха ПВО на территории Украины, в Днепропетровской области, и в восемьдесят девятом году мы ездили на полигон в Казахстан, в Сары-Шаган — безлюдное место. Еще один полигон был тоже в довольно безлюдном месте в Астраханской области. Тогда же, когда я служил, на территории Украины был только учебный полигон, то есть стрельбы были не боевые и носили сугубо имитационный характер. Поэтому, кто додумался на территории Крыма делать этот полигон (в густнонаселенном месте, рядом с курортом, рядом с международными воздушными коридорами и т.д.) — мне непонятно. Собственно говоря, во многом причина лежит уже в том, что само по себе место для полигона выбрано ошибочно. Я понимаю, что всему, наверное, причиной недостаток денег, потому что, скажем, заключать договор с Россией, ездить через Россию на полевые стрельбы в Казахстан — это весьма проблематично. Но, с другой стороны, ставить под угрозу жизнь людей — тоже весьма и весьма нехорошо.

ОТ РЕДАКЦИИ

Независимо от того, какими будут окончательные официальные выводы относительно истинных причин катастрофы Ту-154, ясно одно — попытки свалить вину на пострадавшую сторону уже нанесли Украине непоправимый вред. И если Россия и Израиль после катастрофы Ту-154 с самого начала очень толерантно вели себя по отношению к Украине, давая ей возможность принести извинения, то теперь (когда вместо вполне логичных извинений иногда «проскакивают» не то, чтобы оправдания, а даже обвинения в духе «провокация самой России») отношение это может стать совсем иным. Во всяком случае, российские СМИ украинские попытки «соскользнуть с темы» отслеживают весьма внимательно. И реагируют иногда довольно грубо: например, «а зачем Украине Крым?», если она его использует в качестве военного полигона, или «потом пусть братская Украина аккуратно соотносит свои масштабы с российскими». Жестко? Да. Но повод для подобных публикаций мы дали сами. И если и дальше с нашей стороны будут наблюдаться столь странные проявления патриотизма (опять, дескать, москали виноваты), и руководство страны не займет определенной позиции, и общество — по совершенно непонятным причинам — будет оставаться столь же пассивным, то тогда, возможно, действительно придется «соотнести масштабы». А независимость государства предполагает ответственность — и политической элиты, и общества в целом.