Есть ли в Украине монетарная политика?

ФУНКЦИИ ДЕНЕГ

Хорошо известно, что в советских политэкономических учебниках (которые мы все изучали) существуют пять функций денег, тогда как в западных — три. Что же это за дополнительные две функции, которых так не хватает уважаемому оппоненту?

Четвертая функция денег в советской политэкономии — это функция средства платежа. Фактически, функцию денег как средство обращения в широком смысле советские экономисты разделили на две функции — функцию, собственно, средства обращения, когда деньги переходят из рук в руки, и функцию средства платежа, что весьма сомнительно, поскольку это, скорее, два аспекта одной функции и одна без другой не могут существовать. Поэтому в западной экономике они и объединены под одним названием. Но значительно любопытнее пятая функция — мировых денег. Так как золото уже давно не является мировыми деньгами, мой оппонент по-видимому серьезно полагает, что его место займет гривна. Особенно в условиях кризиса экономики и отсутствия монетарной политики. Вообще эта функция не имеет самостоятельного смысла и является аспектом все той же функции средства обращения. Если деньги свободно конвертируемы, то они всюду будут свободно конвертируемы. В таком случае я могу привести еще одну, шестую функцию, единственную, роль которой действительно выполняет гривня — коллекционную, о чем автор уже писал («День», № 106). Причем это не только многочисленные коллекционные памятные монеты, но и серийная гривна, наборов купюр которой не хватит всем гражданам нашей страны.

ВОВЛЕЧЕННОСТЬ СОБСТВЕННОСТИ

Я согласен с моим оппонентом, что цифра уровня монетаризации в СССР в 80% сомнительна, но именно такая цифра фигурирует в экономической литературе. Более того, безналичные деньги, существовавшие в СССР при отсутствии частной собственности, трудно назвать деньгами в классическом смысле, а правильнее было бы их назвать расчетными единицами государственного плана.

В то же время показатель уровня монетизации в западных странах высок потому, что там вся

собственность вовлечена в денежное обращение и для ее обслуживания существуют финансовые инструменты. А если собственность не вовлечена, то зачем нужны эти инструменты? Причем вовлечена в обращение, а не просто кому-то принадлежит, или за кем-то числится, будь то физическое лицо, предприятие или государство, т.е. любой собственности в экономической сфере соответствует какое-то количество денег, обусловленное сложившимся уровнем цен. И если, например, в Англии осуществляют национализацию, то владельцам выплачивается компенсация в денежной форме по рыночным ценам, и наоборот. Не обеспеченная деньгами собственность не может находиться в обращении, что мы и видим на примере нашей страны. Развитие банковских, в частности, кредитных платежных инструментов, а также фондового рынка, целиком зависит от вовлечения собственности страны в товарно-денежные отношения, иначе им просто не на чем развиваться. Вопросы, как вовлекать ее в обращение, не являлись темой статьи, на которую обратил внимание господин Б. Соболев. Могу лишь указать, что уровень капитализации фондового рынка страны оценивается в 700 млн. долларов, сумма посильная для миллиардера средней руки. Да и сам уровень капитализации чрезвычайно низок и составляет несколько процентов, в то время как в западных странах он превышает 50%.

БАРТЕР

Ранее автор не анализировал, почему кредиторская задолженность больше дебиторской, а лишь показал их впечатляющий, непрерывный рост. Но если не обращать внимания на разницу, то сама цифра в 161,4 млрд. гривен достаточно впечатляюща и говорит только о том, что денежная система страны не работает и, тем самым, не обеспечивает ценовую регуляцию, что прямо относится и к бартеру. Должен разочаровать уважаемого оппонента: бартер, прежде всего, — это неденежная форма расчетов, вынужденная защитная реакция производителя на отсутствие работоспособной денежной системы, обусловленная следующими причинами.

Во-первых, хорошо известно, что чем больше выпускается продукции одного наименования, тем она дешевле. Этот процесс называется массовым производством, который первым стал применять Г. Форд. Он начал много платить своим рабочим для того, чтобы они покупали выпускаемые ими машины, стимулируя таким образом спрос и благодаря массовому производству понизил себестоимость продукции до такого уровня, что она стала доступной широким слоям населения. Для обеспечения конкурентоспособности продукции Украины ее надо выпускать массово (я не говорю о высокотехнологичной мелкосерийной продукции, имеющей свою специфику формирования цены).

Во-вторых, технологии, рассчитанные на массовое производство, не позволяют перейти на мелкосерийные партии, иначе произойдет невосстановимая остановка производства вплоть до его разрушения как в случае, например, с доменными печами. Что, кстати, и произошло в Украине с целыми товарными группами. Из-за отсутствия достаточного предложения денег (а отсюда и высоких кредитных ставках) часть продукции реализуется по бартеру, что обеспечивает минимально необходимый уровень производства.

В-третьих, экспортно-импортные отношения со странами с неустойчивой денежной системой и низким уровнем монетизации (прежде всего с Россией) также приводит к бартеру, как единственному средству, позволяющему поддерживать традиционно сложившиеся экономические связи. Это практически подтверждается отсутствием бартера во внешнеторговых отношениях со странами с высоким уровнем монетизации — в частности с США и Западной Европы. Чтобы не шокировать читателей цифрами, предлагаю сравнить долю бартера в экспортно-импортных операциях с Россией и, например, с США.

В-четвертых, бартер помогает сгладить девальвационное воздействие национальной денежной единицы, но неужели, как написал мой уважаемый оппонент, «постоянная девальвация национальной денежной единицы» и есть суть той «монетарной политики», о которой он пишет?

Таким образом, бартер помогает нам не только поддерживать уровень производства продукции, но и повышает скорость оборачиваемости денег, так как расширяет ассортимент товаров.

Однако у бартера есть недостатки: во-первых, он усложняет и удорожает процесс реализации товара из-за введения многих дополнительных процедур, тем самым снижая производительность труда, во-вторых, существует риск получить неходовой товар или товар по завышенной цене (так как не работает функция меры стоимости). Между прочим, для того и изобрели деньги, чтобы избавиться от бартера. Хочу напомнить, что настоящие деньги — это универсальный товар- посредник, который нужен всем.

Из-за высоких налогов и непрозрачности бартерных операций, бартер может использоваться и тогда, когда предприятие «сидит» на картотеке. Но это, опять-таки, защитная мера при неоправданной налоговой политике, которая должна быть непосредственно увязана с уровнем монетизации. В отношении же сокрытия выручки от экспортных бартерных контрактов, то для этого существуют гораздо более простые и оригинальные схемы, тем более, что утаивание выручки за границей обусловлено вполне естественной причиной — деньги стремятся туда, где они чувствуют себя комфортнее и надежно сохраняются, — что является следствием, равно как и подтверждением, отсутствия в стране денежной политики. Иначе зачем же им отсюда бежать?

Уверен, что большинство производителей с удовольствием бы отказалось от бартера как вынужденной меры. Подтверждением тому были кратковременные периоды, когда уровень монетизации повышался, а инфляция падала, что приводило к кратковременному уменьшению бартера.

С низким уровнем монетизации непосредственно связаны и взаимозачеты. В доказательство можно привести другой пример — уровни взаимозачетов в Киеве и Одессе минимальны, в десятки раз меньше, чем в Ивано-Франковской и Черновицкой областях. И это связано прежде всего с тем, что локальная насыщенность деньгами в Киеве и Одессе намного выше, чем в указанных областях.

ВВЕДЕНИЕ КАРБОВАНЦА

Уважаемый господин Б. Соболев затронул еще один важный вопрос — введение карбованца в Украине. Введение карбованца в смысле какой-либо монетарной системы ни на чем не основывалось. Более того, карбованец и не вводился как классическая денежная единица, и нигде не упоминался как деньги. Дело в том, что в то время их и нельзя было ввести по объективным причинам, на чем автор подробно останавливался в своей книге «Государственность Украины: истоки и перспективы». Говоря кратко, по моему мнению, цель введения карбованца заключалась в другом. В отличие от бывших соцстран и России, в Украине после провозглашения независимости не было ни своего центрального банка, ни своей налоговой службы, ни своего Кабинета Министров, поскольку Совмин Украины контролировал менее 10 процентов производства Украины (в частности прачечные, парикмахерские, овощные базы и т.д.). Все эти структуры создавались на ходу. Украина из зоны рубля была вытолкнута в большей мере по экономическим соображениям, поскольку наш Нацбанк не согласовывал эмиссию безналичного рубля с центробанком. В то же время были и политические причины. Так, в частности Россия не передала Кабмину Украины ни перечень предприятий, ни номенклатуру товаров, ни схемы поставок, а ведь подавляющее большинство предприятий — так называемые почтовые ящики — подчинялись напрямую Москве. И всю эту информацию соответствующим министерствам приходилось собирать по крупицам. Введение карбованца в этих условиях было достаточно остроумным и верным решением, поскольку позволяло решить ряд задач: обкатать банковскую систему с единым эмиссионным центром, наладить работу налоговой службы, обеспечить инвентаризацию предприятий Украины, осуществить структурные изменения экономики, что, правда, так и не было достигнуто, и определить уровень цен. То есть позволить настроить товарно-денежную систему страны, в то же время как бы и не вводя денежную единицу. Карбованец позволил осуществить большинство из поставленных задач. Созданная же В. Ющенко банковская система вселяла чувство гордости. Например, когда я в России в 1995 году говорил, что у нас утром приходят деньги, днем я их отправляю, а вечером их получает поставщик, на меня смотрели с недоверчивым изумлением, поскольку там и за две недели деньги не доходили (впрочем и сейчас по России они «гуляют» неделями).

Я упомянул карбованец для того, чтобы показать, что переименование карбованца в гривню путем сокращения пяти нолей не являлось денежной реформой в полном смысле этого слова, а было именно простым переименованием, это даже не было деноминацией. Иначе говоря,

не деньги назвали деньгами . Огромное количество мер, которые должны сопровождать реформу, оставили без внимания! Просто не вижу смысла их перечислять. Вот и вся «реформа». Причина же кроется вовсе не в Нацбанке, как неоднократно подчеркивал и В. Ющенко, говоря, что Нацбанк не может подменить собой всю страну и обеспечивать стабильность ее денежной системы без поддержки других институтов страны.

Теперь после избрания В.Ющенко премьер-министром, предоставлении ему полномочий формирования Кабмина и сохранении контроля над Нацбанком, он сможет осуществить денежную реформу и наконец-то разработать и проводить монетарную политику, направленную на укрепление государства.

Дело в том, что в условиях становления страны ее монетарная политика является государственной проблемой а не только проблемой Нацбанка, хотя и его роль в этом вопросе чрезвычайно важна. Тогда как в устоявшейся экономике основная функция денежного регулирования переходит к Нацбанку или другому соответствующему органу.

Отношение же избирателя к гривне мы видим по тому, как он спешит избавиться от нее, поменяв на доллар, или же в сокращении (в долларовом эквиваленте) гривневых вкладов населения в банковскую систему. И не надо обманывать себя незначительным ростом этих вкладов в гривневом измерении. Можно спросить и у банкиров, насколько уменьшились их активы в пересчете на твердую валюту и благодаря чему — наличию монетарной политики или ее отсутствию? А сколько раз гривня выходила за пределы «непробиваемого» валютного коридора, о котором в конце концов и говорить-то стало неприлично. К тому же не надо забывать, с чем была связана твердость гривни в первый год ее существования, уж никак не со здоровой экономикой, а с внешними заимствованиями, приводящими к завышенной цене гривни по отношению к доллару, и, соответственно, к стимулированию импорта и подавлению экспорта, т.е. подавлению собственного товаропроизводителя и скачкообразному росту внешней задолженности. А ведь внешние кредиты можно было пускать через банковскую систему, а не через заимствования Минфином на поддержание деструктивного для страны торгового баланса. И эмиссию гривни можно было бы пускать через банковскую систему. При этом отрабатывалась бы система кредитных платежных инструментов, падала бы кредитная ставка, а собственность вовлекалась бы в товарно-денежный оборот.

ВНЕШНЕТОРГОВЫЙ ОБОРОТ

И еще одно замечание — в отношении важного показателя — внешнеторгового оборота. Автор благодарен оппоненту, указавшему на мою ошибку, действительно уровень отношения внешнеторгового оборота к ВНП в 78% относится к 1998 году, а не 1999. Кстати, для США этот показатель составляет около 15%.

Но о чем говорят эти данные? Не о мощном внутреннем рынке, и не о экспортоориентированной структуре экономики, как в Люксембурге (где этот показатель достигает 90%), а всего лишь о том, что в нашей стране практически нет ни внутреннего рынка, ни внутреннего инвестирования. Об этом же говорят и цифры торгового оборота, составляющие 32,8 грн. на человека. А все потому, что гривня не выполняет своих функций денег. Я приведу еще один любопытный показатель, используя данные Д.Чернявского («Зеркало недели», 1999, №49): отношение налоговых сборов к денежной массе в Украине — 127%, тогда как в США — 34%. Нужны комментарии?

МОНЕТАРНАЯ ПОЛИТИКА

После этого можно было бы и рассуждать о причинах: то ли денежной массы мало, то ли налогов много. Если господин Соболев настаивает на том, что в стране существует монетарная политика, то может быть он объяснит, почему доходы сводного бюджета в 1995 году составляли 14,3 млрд. дол., в 1996 году, году введения гривни — 16,5 млрд. дол., в 1997 — 15,1, в 1998 — 11,3, а в 1999 — ожидается немногим более 7 млрд. дол. Сколько будет запланировано доходов сводного бюджета в 2000 году мы скоро узнаем. И сколько они составят реально, тоже очень быстро почувствуем. Неужели в этом суть монетарной политики? Или в том, что курс гривни к доллару США за три года упал в три раза. А если еще учесть инфляцию самого доллара. Или может ее цель в росте внешней задолженности?

Такая монетарная политика приведет и уже приводит к продаже «голубых фишек» Украины по сильно заниженной цене, и те, что еще не проданы, скоро уйдут за долги благодаря умелой денежной политике. Как и газохранилища, нефтепроводы и многое другое. Неужели цель монетарной политики в постепенной потере экономического суверенитета Украины? Может быть г-н Соболев объяснит мне, в чем заключается суть монетарной политики в нашей стране, если уж, как он считает, она существует? И какая у нее цель? И о результатах тоже, пожалуйста! И что именно имели в виду те специалисты, которые утверждали, что денежная реформа была проведена профессионально? Может их просто радовало, что не было изъятия денег из обращения? Ведь могли сделать и хуже.

По этому поводу совершенно определенно высказался Президент Л.Кучма в своем проекте послания к Верховной Раде в 2000 году: «Следует признать серьезные недостатки и просчеты в финансовой, денежной и валютной политике Правительства (Министерства финансов) и НБУ...».

Все страны, достигшие успеха в экономике, опирались прежде всего на свою устойчивую денежную единицу, на свой рынок, на первоочередную защиту интересов своего товаропроизводителя и на поощрение внешнеэкономической экспансии.

Признать свои ошибки означает вернуть проекции назад, что, как известно любому психологу, является весьма болезненным процессом. Эти неприятные вещи приводятся не для того, чтобы обвинить кого-либо, а для того, чтобы наше общество очнулось от спячки. А если еще очистить показатели экономической деятельности Украины от различных наслоений, то они будут просто шокирующими. В то же время, я пытаюсь показать колоссальные возможности, таящиеся в нашей стране.

И здесь стоит уточнить, что автор понимает под реформами. Осуществить реформы — это значит вывести страну в начало рабочего режима экономики, характеризующегося следующими взаимосвязанными показателями: уровень монетизации — не менее 45%, уровень теневой экономики — не более 20%, отношение внешнеторгового оборота к ВНП не более 25% (за счет ускоренного роста ВНП), инфляция гривни относительно доллара США не более 18% в год (желательно — 6—10 %). Уровень капитализации фондового рынка по отношению к ВНП — не менее 15—20%, кредиторско-дебиторская задолженность должна снизиться до 10—15% ВНП. А показатели бюджета не могут служить объективными макроэкономическими показателями, поскольку бюджет в настоящее время не охватывает и одной трети реальной экономики страны. Эти показатели необходимо достигнуть за три года. Думаю, что именно такая реформа нужна народу Украины, и именно о ней говорит Президент в своем послании Верховной Раде. Реформа, начатая Л. Кучмой в 1994 году не могла состоятся по объективным причинам — не только из-за отсутствия квалифицированного высшего менеджмента, но и, что самое главное, из-за отсутствия квалифицированной бизнес-среды. А ведь из истории хорошо известно, что успех любых реформ зависит от готовности населения воспринять и поддержать их. За последние пять лет сформировалась новая генерация — предпринимателей, экономистов, финансистов, способных стать проводниками реформ. Есть кредит доверия у Президента, есть его решимость. Но по этой полемической статье видно, что приходится объяснять даже многие очевидные вещи. Что же тогда говорить о нюансах!

В своих выводах уважаемый Борис Соболев соглашается со мной, что монетарная политика — это комплексная политика, куда входят структурная, бюджетная, финансовая и внешнеэкономическая составляющие. Но все это лишь 50% успеха. Но стоит обратить особое внимание и на другие 50% — это доверие к собственной денежной единице.

Доверие — это экономическая категория, которая обладает совершенно определенной материальной стоимостью, что лучше всего видно на примере доллара США. Доверие, полученное при введении гривни, было впустую растрачено из-за отсутствия государственной монетарной политики. Сейчас есть новый кредит доверия, связанный с новой экономической политикой Президента Л. Кучмы и нового Кабинета Министров. Если его не использовать — страна потеряет себя. И направить усилия прежде всего следует на реформу денежного обращения страны.

Денежная система — это краеугольный камень рыночной экономики. Однако денежная единица — это еще и мера доверия, существующего в стране, что является уже психологическим фактором. Его не введешь административно. Его не введешь путем реформы. Но успех реформы повышает уровень доверия в стране. Доверия граждан к государству.

Если реформа будет успешна и приведенные выше макроэкономические показатели будут достигнуты, то тогда можно начинать следующую реформу — ту, о которой говорят западные специалисты, реформу по настройке экономики страны уже в области рабочего режима. Это разные реформы и у них во многом разные методики проведения. И показателями той, второй, реформы могут служить показатели, принятые для вступления стран в Евросоюз.

Все это мы можем сделать только сами, и именно сейчас пришло время для решения этих очень болезненных вопросов, поскольку завтра будет уже поздно.

P.S. «День» предлагает экспертам высказаться по вопросам, затронутым в этой статье.