Франко-германский альянс: ахиллесова пята Европы

Франция и Германия считают себя «ядром» Европейского Союза, окруженным несколькими слоями менее приверженных этой идее стран. Лишь другие четыре страны-учредителя Европейского Союза — Италия, Бельгия, Голландия и Люксембург — допускаются в узкий круг истинных апологетов единой Европы. Нет сомнений, послевоенное примирение Франции и Германии — считавших себя ранее и боровшихся словно «наследственные враги» — служит движущей силой объединения Европы вот уже полвека. Сегодня же пара Франция — Германия являются скорее ахиллесовой пятой Европы. Мотор заклинило.

Болезненный опыт разногласий Запада по Ираку в Совете Безопасности ООН — во главе с Жаком Шираком и Герхардом Шредером, оказывавшим сопротивление вторжению США и Великобритании в Ирак — продемонстрировал, что франко-германский союз имеет побочные эффекты. Их убежденность в своем праве говорить от лица всей Европы вызвала недовольство большей части участников Евросоюза.

«Ядро» Европы не является самоцелью. Его raison d’ ю e tre — преодоление национального эгоизма и создание примера другим странам. Движимые духом плюрализма, Франция и Германия объединяют Европу. Но сегодня именно этого пара Франция — Германия избегает во многих аспектах европейской интеграции.

В октябре прошлого года Ширак и Шредер договорились об Общей аграрной политике (CAP), согласно которой Франция останется крупнейшим получателем средств аграрного бюджета и после приема в 2004 году 10 новых членов. На CAP расходуется около половины бюджета ЕС — плохой знак для сообщества, которое хочет стать игроком на мировой арене.

Сегодня франко-германской атаке подверглось само соглашение о единой европейской валюте. Две страны создали еще одну «коалицию сопротивления» — на сей раз против механизма санкций европейского Пакта о стабильности и экономическом росте, ограничивающем в странах евро размер дефицита бюджета на уровне 3%.

В Европейском Центробанке считают, что их выход из договора приведет к росту процентных ставок. Иначе говоря, отсутствие бюджетной дисциплины во Франции и Германии ляжет бременем на другие страны.

Поведение Германии, некогда главного сторонника Пакта о стабильности, удивляет больше всего. При канцлере Гельмуте Коле она отказалась от любимой дойчмарки, чтобы ускорить европейскую интеграцию и унять опасения Франции о возможности установления денежной гегемонии Германии на континенте. Франции, в свою очередь, пришлось проглотить Пакт о стабильности и экономическом росте, чтобы убедить недоверчивых немцев в том, что будущий евро будет таким же стабильным, как и дойчмарка.

Следование законам Европы должно быть неукоснительным, даже если внутри страны придется принимать строгие меры. Понятно, что добрые европейцы, такие как голландцы или финны, не считают приемлемым желание тяжеловесов, Франции и Германии, быть более равными, чем малые страны. Если ЕС смирится с этой мыслью — кроме тех изменений в институтах, которые учитывают демографические различия — процесс унификации в Европе потеряет законность.

На кону не только репутация Германии как источника экономического развития и якоря монетарной стабильности ЕС. Германия может потерять и главную опору своего влияния на международной арене — способность быть «честным маклером», говоря словами Бисмарка.

Послевоенное устройство внешней политики Германии создано из нескольких мостов, связывающих ее с США, Францией, Британией и малым странами-членами ЕС, с Центральной и Восточной Европой, с Россией. Немецкая дипломатия заключалась в избегании сложного выбора между Парижем и Вашингтоном, Москвой и Варшавой, ЕС и НАТО, большими соседями и малыми. Если выбор был неизбежен, ФРГ выбирала США, а не Францию.

Голлизм — видение Франции во главе Европы как противовеса США — никогда не устраивал Германию. Равно как и евроскептический британский атлантизм. Для всех канцлеров ФРГ, от Конрада Аденауэра до Гельмута Коля, Франция была лучшим партнером Европы, но они отвергали предложения Франции создать «франко-германский союз», способный разрушить роль ФРГ как посредника во внешней политике.

К сожалению, в ходе иракского кризиса мосты с США и Центральной и Восточной Европой германской дипломатией были повреждены, а мост в малые страны ЕС теперь под угрозой разрушения Тевтонским колоссом из-за неподчинения Пакту о стабильности и экономическом росте.

Что касается евро, то немцы должны понять: если они хотят остаться европейцами, они должны навести порядок в своем бюджете. Так как что бы они ни делали или отказывались сделать внутри страны, это влияет на их партнеров.

Мысль о будущем «ядра» Европы имеет для Германии смысл лишь в том случае, если она не будет ограничиваться ролью посредника. Лучшее решение для Европы — создание узкого круга стран из Франции, Германии и хотя бы Британии. Вместе эти три страны отражают полный спектр внешнеполитических мнений, которые можно обнаружить у всех 25 будущих членов Евросоюза.

Попытка объединить эти мнения напоминает вычисление квадратуры круга. Но ее альтернатива — распад Евросоюза, которого после этого никто в мире не будет воспринимать как серьезного игрока. Это тот самый исход, с которым ни один из сторонников Евросоюза во Франции и Германии не должен мириться.