Институт госсекретарей вытеснил кассетный скандал

Как среди отечественных аналитиков, так и в зарубежных публикациях практически нет разногласий по поводу того, что с утверждением Верховной Радой нового премьер-министра политическая ситуация в Украине начинает стабилизироваться, и политический кризис, спровоцированный, среди прочего, кассетным скандалом, постепенно сходит на нет. Таких взглядов придерживаются, к примеру, «Файненшл Таймс» и «Нью- Йорк Таймс», ряд российских и польских изданий. Следовательно, представляется уместным проанализировать ситуацию в Украине до, во время и после кассетного скандала.

Период от президентских выборов-99 до кассетного скандала характеризовался мощным использованием Администрацией Президента пресловутого административного ресурса. Процесс инициирования, подготовки и проведения апрельского референдума-2000 показал, что АП может провести через «народную инициативу» практически любые решения. Ничего особенно нового в этом не было, достаточно вспомнить события 1991 года, когда граждане в марте на референдуме в большинстве голосовали за Союз, а потом еще более впечатляющим большинством голосов в декабре того же года проголосовали против.

Ситуация в 2000-м была не менее предсказуемой. Оппозиция была просто загнана в угол и дезориентирована. Ни достаточным админресурсом, ни контролем за СМИ, прежде всего — телевидением — она не располагала. И кассетный скандал был, прежде всего, отчаянным ответным ударом.

Политическим силам, именующим себя оппозиционными, в определенный момент времени удалось отчасти нейтрализовать админресурс, вернее, возможности его применения в нескольких конкретных случаях, и переиграть СМИ, контролируемые государством, либо «дружественные» президентскому окружению. Это оказалось не так уж и сложно: в условиях кассетного скандала четкие указания из центра насчет применения админресурса даже теоретически были призрачными, а оппозиция вовсю импровизировала. В результате власть уступила по скорости реакции и, как следствие, в результативности своих действий. Со СМИ обстояло еще проще. Они объективно были поставлены в ситуацию, когда и информацию нельзя не передать, и проанализировать ее не было никакой возможности, а четкие распоряжения власти отсутствовали. Тем более что сам факт исчезновения известного в столице журналиста стал сенсационной новостью. Если бы Гонгадзе не был бы журналистом, а например шахтером или фермером, то вряд ли СМИ вообще отреагировали бы на его исчезновение. Даже если бы об этом заявили с трибуны и обвинили бы в этом существующие власти. Журналистами двигало не столько чувство профессиональной солидарности, сколько страх. Кроме этого, скандал поднимал значимость журналистики вообще и тех, кто им занимался в особенности, а потому многие спешили сделать на этом карьеру. Все это не мешало СМИ во время всего кризиса пользоваться льготами и привилегиями, которые предоставляли им власти.

Впрочем, кризис начал заходить в тупик, как только информационный поток поменял русло. Изменения этого русла также были объективны, поскольку были вызваны процессом, получившим название «премьериады» .

ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПРЕМЬЕРИАДЫ

Во всей этой ситуации Кабинет Министров существовал как бы в параллельном мире. Ющенко был похож на мужчину, который ухаживал одновременно за двумя женщинами. С одной стороны, он клялся в верности Президенту и даже подписывал «обращение трех». С другой стороны, «строил глазки» оппозиции, обещая, к примеру, и в дальнейшем продолжить контакты с Тимошенко. Иметь такого «многопрофильного» премьера было невыгодно никому — ни власти, ни не менее многопрофильной оппозиции, ни еще более многопрофильному парламенту. Поэтому отставки избежать было невозможно. Весь вопрос только в том, кто от этого больше бы выиграл, а кто бы больше проиграл.

В частности, оппозиционным силам отставка Ющенко была необходима для того, чтобы стадия кокетства перешла, наконец, в более глубокие и, главное, узаконенные отношения. Тем не менее, несмотря на явный флирт, никто эти отношения оформлять особенно не спешит.

Виктору Андреевичу удалось по-своему использовать кассетный скандал. Под его шум он сделал себе такую рекламу, которой до этого не имел ни один премьер. В спокойных условиях такая реклама не могла пройти незамеченной, но когда все силы были напряжены на борьбу с оппозицией, очевидный нарциссизм Ющенко прощали. В результате удалось создать образ «реформатора» и «борца с олигархами». В эксплуатации именно этого образа и заинтересована, похоже, оппозиция, справедливо полагая, что без них ничего у Виктора Андреевича не вышло бы.

Парламенту в целом отставка Ющенко была необходима, поскольку премьер явно неравнодушен был к одним фракциям и явно недолюбливал другие, что вполне могло проявиться на выборах в 2002 году. В то же время в этом имелся определенный риск, поскольку, если бы «премьериада» затянулась, то это бы переросло в противостояние Президент — Верховная Рада, отчего пострадали бы все пропрезидентские фракции.

В результате утвержденный парламентом Кинах стал не только человеком Президента, но и в определенной степени — «человеком парламента». В этом отношении для весьма многих он был намного более желательным, чем Ющенко. В первую очередь потому, что депутаты надеются на более ровное отношение премьера ко всем без исключения фракциям и, соответственно, более честные выборы.

Что касается Президента, то ему утверждение либо неутверждение Верховной Радой Кинаха было в одинаковой степени выгодно. Если бы парламент не утвердил премьера, то всю вину взял бы на себя. В случае утверждения, как это и произошло, можно было предполагать восстановление определенного порядка.

Наблюдая за этими баталиями, СМИ потихоньку отвлеклись от кассетного скандала, и страсти были направлены в другое русло. Правда, премьериада выглядела затянувшейся, нединамичной и в конце концов перестала быть интересной.

НА НЕГАТИВЕ В ПАРЛАМЕНТ НЕ ВЪЕХАТЬ

Кассетный скандал показал все изъяны как власти, так и оппозиции. Оппозиция не смогла предложить практически ничего, что бы в корне отличалось от курса, предложенного Президентом. Все призывы навести порядок и запретить одно, а разрешить другое, носили, скорее, косметический характер и, в случае реализации даже самых дерзких желаний, вряд ли это могло бы существенно повлиять как на сложившийся общий курс страны, так и на сложившуюся систему отношений в обществе и власти. Исключение составляют коммунисты, но в кассетном скандале они участвовали меньше всего. Кроме того, премьерское голосование показало, что товарищей вполне устраивает их ортодоксальная роль и ни на какие процессы реально они влиять не собираются. Раздувание негатива к отдельным личностям (к Кучме, Потебенько, Кравченко) приносит лишь краткосрочный результат. Президентские выборы-99, похоже, оппозицию ничему не научили. Ведь негатив имеет разрушающее действие и ничего общего со строительством государства не имеет. Народ это инстинктивно чувствует и голосует так, как ему велит админресурс. В конце концов, если представить, что Тимошенко станет президентом и всерьез начнет осуществлять свою «борьбу с олигархами», то пострадает масса «стрелочников», в то время как часть олигархов мирно вольется во власть. На негатив покупается, в первую очередь, интеллигенция (не крестьяне и мещане), которая впоследствии переходит именно в разряд стрелочников (вспомним большевиков).

Ющенко же вольно или невольно попал в ситуацию, в которой оппозиция зависит от его имени, он же может себе позволить вообще в оппозиционных действующей власти движениях не участвовать. В то же время на раскрутку перед выборами «нового Ющенко» у оппозиции времени нет.

Изъяны власти не менее ясны. Во-первых, кассетный скандал явно показал, что кормить СМИ и владеть информационным пространством — вещи разные. Тут не помогут ни комитеты, ни милиция, ни местные власти. Власть должна уметь работать со СМИ не только кнутом и пряником, но и в совместном создании профессионального информационного поля, в котором будут «разряжаться» многие заряды «отрицательных» и «положительных» полей уже в силу публичной представленности в СМИ и тех, и других. Если это поле они вместе не соткут, то кассетный скандал будет не последним. Во-вторых, использование админресурса имеет свои пределы. И его чрезмерное использование может привести к эффекту бумеранга. В третьих, реакцияна события должна быть адекватной, и уход от дачи информации только углубляет кризис.

Вышеизложенные изъяны в целом так и остались у власти и оппозиции и не исчезли вместе с кассетным скандалом, а только спрятались внутрь. Они обязательно проявятся в текущих событиях.

Информационное лидерство на этом этапе удерживает Администрация Президента с помощью введения института госсекретарей.

НЕПАХАННОЕ ПОЛЕ ДЛЯ НОВЫХ СЕНСАЦИЙ

Институт госсекретарей либо аналогичных по сути должностей в аппарате существует во многих странах, прежде всего — парламентских республиках или конституционных монархиях Европы. К примеру, в Бельгии, Германии, Чехии и многих других. Такое устройство исполнительной власти разделяет бюрократию и политические силы. И таким образом, с одной стороны, усложняется модель функционирования бюрократического аппарата, а с другой — исключается приход к власти партии чиновников под какой-нибудь броской вывеской. В этих условиях партия власти — не та, что дружит с чиновниками, а та, которая ими командует.

Но если эта концепция построения исполнительной власти берется за основу, то возникает вопрос о наличии самостоятельных крепких партий в стране. В противном случае руководителю правительства и его министрам будет нечего противопоставить бюрократической машине, которая может развиваться и сама по себе. Для того чтобы не быть управляемым своим собственным аппаратом и не утонуть в текучке, министр должен иметь четкую программу действий, разработанную и поддержанную политическими силами, победившими на выборах. Таким образом институт профессиональных управленцев требует института профессиональных политиков, а институт профессиональных политиков требует развитой партийной системы. Поэтому рано или поздно пропорциональная система выборов должна стать основной. Личное обаяние политика должно совмещаться с идеями, которые он предлагает обществу, и механизмами внедрения этих идей в общественные процессы.

При слабой политической системе и непоследовательных партийных традициях бюрократический аппарат, который не только возрастает, но дорожает, полностью берет под контроль всю исполнительную власть вне зависимости от политических баталий.

По какой схеме будет развиваться строительство государственной власти в Украине, сказать пока трудно, но можно уверенно утверждать, что с этим будет связан не один конфликт.