Какая «температура» у наших защитников?

До 2014 года винничанка Юлия Вотчер занимала должность заместителя председателя правления страховой компании «Зенит» и чувствовала себя в этой жизни достаточно уверенно. Но необъявленная путинской Россией война против Украины внесла в ее повседневную жизнь серьезные коррективы: начиная с первых дней агрессии и по сей день эта миловидная женщина возглавляет волонтерскую организацию, которая живет потребностями тех, кто защищает родную землю. Со своими коллегами-волонтерами она оказала Украинской армии помощи на десятки миллионов гривен.

Направляясь к ее офису, имел твердые намерения рассказать о ее деятельности как военного волонтера. Но не тут-то было ... «Извините, о нас уже столько сказано и написано, что не хочется в очередной раз возвращаться к теме кто и что сделал, — безапелляционно заявила Юлия Лукинична (кстати, кавалер ордена княгини Ольги). — Лучше поговорим о сегодняшнем дне района боевых действий, о той актуальности, за которой есть возможность наблюдать, по крайней мере время от времени, а то и быть участником событий. Согласны?»

«СИТУАЦИЯ С ОБЕСПЕЧЕНИЕМ НАШИХ ЗАЩИТНИКОВ БЫЛА НЕ ПРОСТО ПЛОХОЙ, А КРИТИЧЕСКИ ПЛОХОЙ»

— Тогда начнем с начала. Так вы считаете, что украинская армия действительно была в плачевном состоянии, как об этом рассказывают?

— Ситуация с обеспечением наших защитников была не просто плохой, а критически плохой. Весной 2014-го ни одной укомплектованной, способной к боевым действиям, части, не было. Ведь в предыдущие годы наиболее боеспособные из них были расформированы, была уничтожена значительная часть материально-технической базы, умышленно или нет, но наблюдалась полная дезорганизация среди военных, о чем они сами откровенно говорили, и это было очевидно тем, кто так или иначе был причастен к делу защиты страны. И если бы не добровольцы, которые массово с первых дней войны пошли на защиту своей страны, несмотря на промедление и открытый саботаж военкоматов, неизвестно, в какой стране мы бы сегодня жили.

У первых смельчаков не хватало всего: оружия, боеприпасов (многие имели свои охотничьи берданки, пистолеты и т.п.). Не было предметов защиты — шлемы, бронежилеты люди скупали тысячами и передавали на фронт. Волонтеры, словно сыщики, искали любую возможность получить необходимое — где легально, а где контрабандой и вереницей ходили туда-сюда через границу, доставляя необходимое. Были случаи, когда физически крепкие мужчины надевали на себя по два «броника» и так проходили пропускные пункты на границе. Понимая ситуацию, погранцы и таможенники смотрели на такие пересечения пунктов пропуска сквозь пальцы.

Стоит вспомнить и об одежде первых добровольцев — одни, в чем были на Майдане, в том и пошли на войну: спортивки, штампованные резиновые тапочки, деревянные щиты, иногда обитые алюминием, палки.., другие — экипированные семьями или друзьями — несли все, что у кого было. Волонтеры массово одевали и обували ребят в военный секенд-хенд из Европы, НАТО.

А что касается военной медицины, то, в то время (до 2014 года) все, что можно было у медиков украсть, разрушить, продать тем самым русским, — было сделано. Система спасения жизни раненым создавалась и запускалась, как говорится в таких случаях, с колес: сотни телефонных звонков во все возможные причастные структуры, организации, к специалистам, а потом уже разговоры с просьбами, убеждением в важности, с вкраплением патриотических нот в аргументацию — все давалось очень сложно.

ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО АВТОРОМ

Вспоминаю первые волонтерские медицинские экипажи, которые, как молнии, вспыхивали вдоль линии фронта. Время от времени я пересекалась с ними на фронтовых дорогах, и мы радовались, как дети, каждой встрече с ними делилась деньгами на горючее, потому что они мотались по позициям, собирая раненых, часто такое происходило и во время обстрелов. Пока военные медики получают разрешение на выезд с базы за раненым, эти экипажи уже доставят раненого в больницу. О них нужно знать и с благодарностью помнить. Вспоминаю легендарные экипажи Армена Никогосяна в паре с молоденькой девчонкой — Еленой Сонцеславой и «Хоттабыча», чей экипаж со временем превратился в «Экстренную медицинскую службу Хоттабыча», которая и по сей день занимается эвакуацией раненых и медицинской помощью местным жителям.

Не менее удивительное явление — волонтерство в медицине. Силами людей был создан Первый добровольческий мобильный госпиталь имени Николая Пирогова, руководителем которого был Геннадий Друзенко. Геннадий, имея юридическое образование, мог и реально и жестко боролся с властными структурами за это госпиталь на всех направлениях: политическом, юридическом и финансовом, чтою ему быть, действовать и спасать жизни бойцов.

Итак, Украина вошла в войну при полном отсутствии должного вооружения, транспорта, военных медиков, необходимого медицинского оборудования, необходимых медикаментов. В то время в Украине, к сожалению, была большая проблема с обеспечением кровоостанавливающими средствами — не хватало качественных жгутов, не было турникетов, отсутствие собственного производства кровоостанавливающих средств, а именно их требовалось больше всего, требовалась помощь людей. И именно силами граждан неравнодушных, добровольцев, волонтеров, врачей-добровольцев, студентов-медиков была спасена Украины!

— Тот факт, что среди волонтеров были люди, которые, прикрываясь патриотическими лозунгами, заботились не столько о войске, как о собственном благополучии, не будете отрицать?

— Были и такие, возможно, и до сих пор есть паршивые овцы в стаде... Конечно, это очень плохо, потому что именно такие люди подрывали доверие людей к нам, волонтерам. Но об этом уже столько говорено... Как говорят в народе — «в семье не без урода». Бог им судья, а нам свое дело делать.

«ВОЙНА — ЭТО «ПРОРВА», КОТОРАЯ БУДЕТ ПОСТОЯННО ТРЕБОВАТЬ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ РЕСУРСОВ»

— Точно знаю, что та помощь, которую вы оказали воинам, измеряется семи-, а то и восьмизначными цифрами. У вас есть состоятельные и патриотически настроенные спонсоры? Правда ли, что и эти люди устали от войны и сократили ту помощь, которую ранее предоставляли более активно?

— По моему мнению, война — это «прорва», которая постоянно будет требовать дополнительного ресурса, и это бесконечно, — помощь людей будет актуальна до самой победы, до завершения войны. Убеждена в том, что общество, отдельные граждане всегда должны быть с теми, кто их защищает !!! Уменьшилась помощь? Да, в разы. Но и война сегодня не та, нет масштабных военных операций, она перешла в так называемое окопно-снайперское состояние. Вялая, замедленная война не требует массовой и большой помощи от людей. Но это совсем не означает, что люди должны успокоятся, а волонтерские доставки остановитьсяя. Те, кто стоит между пулей и нами, гражданами, должны постоянно чувствовать нашу благодарность, заботу и помощь! Мы не можем даже и думать, что война существует только для тех, кто воюет, для их семей и семей, потерявших своих родных на этой проклятой войне. Пока продолжаются боевые действия, до тех пор этот вопрос должен быть первым на повестке дня общества.

А что касается спонсоров, то, конечно, есть люди, бизнесмены, предприниматели, которые выстроили свою линию обороны и держат ее так же честно, как и те, кто в окопе, тем самым помогают нам, волонтерам, делать свою работу. Это, в том числе, и изготовление оригинальных высокоэффективных оптических приборов, приобретение и передача автомобилей в части, масла, для чистки оружия, которое изготавливают наши волонтеры-химики, дополнительная удобная военная одежда, разноплановые хитрые разгрузки и другое удобное снаряжение, медикаменты, радуем их разными лакомствами... Кстати, по-моему, очень плохо, что на первой линии обороны ощутимо уменьшили пищевые нормы бойцам. А к тому же армия не обеспечивает холодильниками. Мясо, рыбу привезут на всю неделю, а где и в чем их хранить? Вот и «спасают» продукты с коротким сроком хранения поеданием в один присест, и получается так: сначала густо, а потом пусто. Могла в этом убедиться в прошлой поездке. Куры, которые нам постоянно передает на фронт Мироновский ГКХ, были восприняты как подарок судьбы, потому что с пятницы по воскресенье ребята «сушили бы весла» — каша и плохие макароны с подливкой, вот и все, что у них оставалось. А это не учреждение для похудения, это боевое подразделение, и бойцы должны быть сытыми, здоровыми, сильными, иначе никак.

Вы упомянули об усталости людей, так, по моему мнению, больше всего устали те, кто за годы войны продавливал диван перед телевизором. Но меня это меньше удивляет и меньше возмущает, а чем странная «усталость» военного руководства от войны. Конечно, мое личное мнение относительно ситуации на востоке субъективная, которая формируется от услышанного, увиденного в разных воинских частях. Знаете, есть и очевидные негативные тенденции, ситуации, которые не имеют двойного толкования и промолчать о них — равно как предать.

К примеру. На всех уровнях наблюдается игнорирование достижений, полученных во время войны сверхсложной ценой. Это касается и Вооруженных сил, и медицины. Так вот, иногда не просто удивляет, но и возмущает назначение в подразделения «паркетчиков» из старой советской эпохи — в подразделениях такие назначения воспринимаются как вызов, как издевательство над бойцами. «Паркетчики», не нюхавшие пороху, не видевшие крови, стремятся учить тех, кто окоп покидал только, чтобы нужду справить, и так на протяжении войны. Наблюдается возврат к «советизации», из-за чего многие патриотически настроенные военные, медики с неоценимым опытом, полученным в боях, не выдерживают такого издевательства, такого неуважения и увольняются, а на смену им приходят неумелые, равнодушные, искатели УБДшек или откровенные зароботчане.

Больно ранит пренебрежение волонтерами, запрет нашей деятельности в подразделениях, все чаще звучат команды не пропускать волонтеров к бойцам, чтобы те «чего-то такого» не увидели, не услышали и не вынесли «сор из избы». Все чаще слышим от военных просьбу не озвучивать в соцсетях их потребности, чтобы чего не вышло, чтобы не быть наказанными командирами высшего звена. Чтобы, чтобы, чтобы... Поэтому заявки принимаю, выполняю их и молча передаю на передовую, чтобы, помогая, им не навредить.

«БОЙЦЫ ПОЛАГАЮТСЯ БОЛЬШЕ НА МНЕНИЕ И РЕШЕНИЕ СВОИХ НЕПОСРЕДСТВЕННЫХ КОМАНДИРОВ»

— Уже седьмой год подряд вы посещаете наших воинов: во многих бригадах и даже подразделениях, находящихся недалеко от так называемой линии разграничения, вас знают десятки, если не сотни солдат. Отсюда и вопрос: ситуация на фронте как-то меняется? Если да, то в какую сторону...

— У добровольцев и военных, прошедших не один год войны, — в мотивационном плане все в порядке, многие из них говорит, — с войны уйдем только с победой, как и обещали нашим павшим собратьям... А вот что касается новоявленных и плохо обученных зароботчан — здесь дела хуже, многие из них пошли на контракт, потому что не смогли себя реализовать дома, а здесь «...хавчик, зарплата и надбавка, можно жить».

— Вы общаетесь со многими военными — от обычного солдата до генерала. Они не устали от этой войны?

— На счет усталости, конечно, устали. Условия как на войне — спать, не раздеваясь; купаться согласно графику, потому что не у всех на передовой обеспечена такая очевидная возможность; едят, когда есть время; воюют без ощущения наличия плана у командования по возврату утраченных земель; дерганье с разрешениями на выстрел, запрет на ответ, партизанщина в своих же подразделениях, потому что крадутся и стремятся «навалять» врагу! Возможно, бойцам и не видны общие и стратегические планы командования, что и понятно, но если представители штабного командования лично и посещают передовую, то бегом — доверие к ним теряется, поэтому бойцы полагаются больше на мнение и решение своих непосредственных командиров, которые, к слову, тоже не всегда могут объяснить суть приказов и их целесообразность. Все достаточно сложно.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Вот такая у меня получилась беседа с пани Юлией, которая наотрез отказалась рассказать о тех реальных вещах, которые она делает со своими коллегами вот уже седьмой год подряд. Возможно, некоторые ее рассуждения имеют противоречиво-спорный характер, не всем понравятся. Но эта женщина, несмотря на ее дела, имеет на них право. Ведь объездила весь театр военных действий, побывав в самых горячих точках, о ней с восторгом рассказывают боевые офицеры. Тем более что подобные мысли, даже более резкие, мне приходилось слышать от многих воинов, которые о войне знают не из книг и кинофильмов...