Кровь Новолуганского...

Реальна гибридная война — это то, с чем мир столкнулся в последние годы. И следует признать, это то, к чему западные страны оказались не готовы. Россия, при всей своей отсталости, действительно испытывает политику, к которой она готовилась долгие годы и которая включает в себя новейшие технологии влияния. Главной ареной боя и российской агрессии, к сожалению, стала наша страна. Украина первая по «полной программе» почувствовала на себе, что такое гибридная война со всеми ее составляющими: непосредственная военная агрессия, использование частных военных кампаний, информационная пропаганда, дипломатическое наступление, разжигание вражды с соседями по всему периметру границ, приватизации истории и героев и тому подобное.   

«За год до открытой агрессии России против Украины Россия заговорила о гибридной войне, — пишет у себя на странице в FB представитель Украины в подгруппе по безопасности Трехсторонней контактной группы Евгений МАРЧУК. — Обратите особое внимание на соотношение невоенных и военных действий у гибридной войне. 4 к 1 в пользу невоенных действий (определение, что такое «доктрина Герасимова», который предусматривает ведение гибридной войны со стороны России, можно найти в открытых источниках, например, на wikipedia.org. — Авт.). ...Нагнетание страха и создание при этом атмосферы неопределенности — это один из базовых компонентов гибридной войны. А теперь вспомните последнюю пресс-конференцию Путина несколько дней назад, где он говорил, как «националистические батальоны устроят резню на Донбассе, когда они туда вернутся». Как показательно синхронизирован макро- и микро-уровень спецоперации по нагнетанию страха среди населения возможным возвращением киевской «хунты».

«Нужно учитывать, что амбиции России унаследованы от традиций Советского Союза, — комментирует «Дню» директор Центра исследований армии, конверсии и разоружения Валентин БАДРАК. — Они всегда были глобальными. Такие образования, как, например, «Раша тудей» были подготовлены давно. В течение 2005—2010-х годов только в Украину зашло около 30 структур, в том числе под видом редакций. Офис того же Затулина в Киеве существовал даже еще в начале войны. И таких примеров много. В частности, РИА «Новости» через телемосты делала много чего для влияния российских политиков на украинскую среду. Вспомним, каким пацифистским было восприятие украинцами россиян в то время, как Россия буквально раскручивала маховик ненависти к так называемым «бандеровцам». Российское население готовилось таким образом к войне. В середине 2008 года фиксировалось, что 2/3 россиян видели Украину среди враждебных государств. При этом украинцам рассказывали о русском «братском» народе. Таким образом, нас даже на этом уровне пытались обезоружить, притупить нашу бдительность. Такую ситуацию нельзя сломать за короткий срок. Особенной проблемой является то, что в украинском обществе действительно есть достаточно большая прослойка людей, которые убеждены в целесообразности пророссийского и провосточного развития Украины. Это является базой для вербовки Кремлем украинских граждан внутри нашей страны».

ЧТО МОЖЕТ ПРОТИВОПОСТАВИТЬ УКРАИНА?

«Я предлагаю создать на государственном уровне небольшую структуру по координации противодействия именно в невоенном секторе гибридной войны, — пишет Евгений Марчук. — Речь о структуре, которая бы координировала противодействие России в невоенной сфере ее гибридной войны против Украины. Координировать противодействие в военной сфере в сфере спецслужб есть кому. Дело только в качестве этой координации. Теперь же всем дошло, что невоенные компоненты этой войны оказались не менее, а иногда и более эффективны, чем боевые действия. Но целеустремленно высокопрофессионально на общегосударственном уровне организовывать и координировать противодействие России в этой сфере некому. Причем организовывать и координировать не только противодействие, то есть оборону, а организовывать и своеобразные наступательные операции в этой невоенной сфере, как это делает Россия против Украины. Да, это новый вид деятельности на общегосударственном уровне (хотя какой он новый!)».

НОВОЛУГАНСКОЕ. 18 ДЕКАБРЯ 2017 г. / ФОТО РЕЙТЕР

«Если говорить о создании новой структуры по исследованию гибридной войны, то в действительности я считаю, что этих структур у нас хватает, — говорит Валентин Бадрак. — Другой вопрос в наличии и качестве их деятельности. Особенно, когда мы говорим об информационных мерах, о противодействии подрывной работе, в том числе в сфере информационно-психологических влияний».

ТАК ЛИ ЭТО?

«Отдельные ведомства иногда что-то делают и, как правило, разрозненно и всегда вдогонку российским акциям, не говоря уже о несравненном профессиональном уровне, — отмечает Евгений Марчук. — Для такой структуры, безусловно, нужны предписывающие полномочия, и вмонтирована она должна быть в исполнительный сектор власти. Аппарат СНБО не имеет предписывающих функций, но способствовать этому виду деятельности и активно взаимодействовать с ним может. Речь не идет о новом министерстве. Для начала нужно 5-10 профессионалов высокого уровня и правильно поставленная им задача профессионалами еще высшего уровня. Только один пример. Я убежден, что не случайно в пределах всего одного года во время войны у нас «вдруг» серьезно испортились отношения с нашими ближайшими важными соседями — Польшей, Венгрией и Беларусью. На очереди — Румыния, Словакия и Молдова и периметр проблем по всей границе замкнется. Это невоенная сфера, но вреда и потерь эта спланированная и хорошо скоординированная акция именно теперь (!) причинила нам очень много».

«Наступление» России, как известно, ведется не только против Украины, но и Западf: военная операция в Сирии, технологическое вмешательство в выборы, поддержка тех или иных кандидатов на выборах, информационные атаки, содержание на зарплате отдельных политиков... Как отвечает Запад?

«Запад действительно проснулся, но он готов защищать себя по границам НАТО, — считает Валентин Бадрак. — Украину Запад рассматривает лишь как буферную «серую» зону. Причем европейские страны не будут спешить вооружать Украину, так как побаиваются влияния здесь России. Эту ситуацию может разгерметизировать позиция наших заокеанских партнеров. Прежде всего это США и Канада. Если это произойдет и мы с ними из партнеров перейдем в статус союзников, то мы сможем получать помощь на уровне Израиля, а следовательно, и сотрудничество в других областях перейдет на совсем другой уровень».

Также мы связались с военным из Министерства обороны Украины, чтобы услышать, как там оценивают ситуацию и как реагирует Украина. Но свой комментарий наш собеседник согласился дать на условиях анонимности:

—На Западе действительно существует большой запрос на исследования тех событий, которые происходят у нас на Донбассе и в Крыму. И гибридная война привлекает особое внимание, притом что касается она не только упомянутых территорий, а имеет более широкое приложение. Запад создает новые структуры для изучения этого явления, в частности в Финляндии в Хельсинки. Там открыт центр по изучению гибридной войны. Не будем забывать, что вообще-то подобных центров уже большое количество и стоит вопрос о большей их нагрузке новыми задачами. Например, Центр стратегических коммуникаций изучает информационную составляющую или Центр кибербезопасности в Таллинне в сфере противостояния в кибервойне. И это, повторяю, на Западе буквально тема «аншлаг» — является очень популярной. На это выделяют большие гранты.

Конечно, Украина очень заинтересована также в сотрудничестве с Западом. В 2016 году НАТО начало с Украиной платформу изучения опыта гибридной войны. Сторона НАТО была довольна диалогом и предложила осуществлять деятельность упомянутой платформы на постоянной основе, так как с обеих сторон существуют исследовательские научные структуры. С нашей стороны главным координатором этого процесса был Национальный институт стратегических исследований, хоть он и не охватывает всех направлений. Таким образом, к процессу были привлечены и другие структуры и институты, в частности Национальный университет обороны Украины. На волне эйфории начала работы были составлены планы на последующее сотрудничество. К сожалению, потом с нашей стороны инициативность начала стихать, и новые структуры не были созданы, а следовательно, дополнительные задачи были возложены на уже существующие структуры.

По большому счету, в Украине уже существуют соответствующие структуры, которые должны заниматься вопросами в том числе и гибридной войны. Это, в частности, СНБО. Возникает вопрос — в чем тогда его функция, если нужно создавать дополнительные институты? Под СНБО было несколько больше исследовательских структур. Остался сейчас Национальный институт стратегических исследований. В чем функция Национального института стратегических исследований? У них есть подразделения, которые занимаются и блоком обороны и блоком информационной и экономической безопасности. Существует центр военно-стратегических исследований. Это их хлеб, и работа все же ведется.

Потенциал СНБО можно оценить скромно в плане исследования гибридной войны. Это касается как профессиональных возможностей, так и наличия воли. Поэтому упомянутая проблема может решаться в рамках расширения полномочий СНБО. Создавая дополнительные структуры, мы рискуем наращивать чиновнический аппарат, который будет формально отчитываться перед Президентом, как мы это видим по примеру Министерства по оккупированным территориям. К сожалению, на Печерских холмах и в чиновнических мозгах война уже закончилась. Для кого-то эта война превратилась в бизнес.

Так что со стороны НАТО интерес исследования вопросов гибридной войны есть, но они же не будут все время платить за нас. Украине самой нужно более активно включаться в этот процесс и находить свои ресурсы. Идея заключается в том, чтобы  мы были активнее и отказались от роли просителя. Мол, дайте нам деньги, а мы проведем исследование и конференции. И это был бы наш вклад в том числе и в их безопасность. Можно уже приводить сотни примеров того, что сделал Запад на нашем примере, хотя и на уже другом качественном уровне и с другим бюджетом, ведь у нас есть неоценимый опыт ведения войны.