Москва — Вашингтон: в шаге от новой гонки вооружений

По известному выражению А. П. Чехова, если ружье вынесли на сцену в первом акте, в последнем оно должно выстрелить. На международной арене таким провокационным ружьем стал Договор по ПРО 1972 года. Именно вокруг него разворачиваются главные события в российско-американских отношениях, следствием которых может стать выстрел в сердце международной системе обеспечения глобальной безопасности и восстановление силового противостояния между Соединенными Штатами и Россией.

ВЗАИМНО ГАРАНТИРОВАННОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ

Договор по ПРО 1972 г. был неотъемлемой составляющей общей системы договоров и режимов, которые на протяжении последних десятилетий играли исключительно важную роль в процессе сокращения стратегических наступательных вооружений. Подписание Договора по ПРО, договоров СНВ-1 и СНВ-2 создало возможность реального снижения уровня ракетно-ядерного потенциала двух супердержав, содействовало сохранению стратегической стабильности на земном шаре и практическому привлечению мирового сообщества к процессу разоружения. Настоящие договоры тесно связаны между собою (так, русский закон о ратификации Договора СНВ-2 предусматривает выход Москвы из этих — и не только этих — договоренностей в случае прекращения действия Договора по ПРО).

Действие Договора по ПРО базировалось на реализации положений концепции «взаимного гарантированного уничтожения» (ВГУ), возникшей в условиях биполярного мира для двух стратегических неприятелей — СССР и США. Вмешательство в их противоборство третьих сил не предполагалось. Основным условием поддержки стабильности было отсутствие стратегической ПРО (защищающей территории России и США от взаимных ядерных ударов). Такая ситуация гарантировала сторонам сохранение достаточного ядерного потенциала для соответствующего удара. Сегодня это условие является тормозом и означает, что Россия и США не имеют правовых основ для употребления мер по противодействию потенциальным угрозам со стороны третьих сил — например, «государств-террористов». В связи с распространением ядерного оружия и ракетных технологий такая угроза стала более реальной, чем возможная ядерная война между бывшими идеологическими противниками.

Дополнительным аргументом в пользу подписания в 70-х годах прошлого века Договора по ПРО стали выводы специалистов, проанализировавших большое количество информации, полученной в процессе полигонных испытаний и математического моделирования возможностей по перехвату баллистических ракет (БР). Было доказано, что создание эффективной и надежной противоракетной обороны довольно большой территории — задача исключительной сложности, требующая огромных финансовых затрат. Убедительность результатов испытаний и совпадение оценок возможной эффективности перспективной системы ПРО, полученных как в СССР, так и в США, дали возможность политикам в 1972 г. провести переговоры и заключить исторический договор, отвечавший интересам национальной безопасности обеих стран и укреплявший их стратегическую стабильность на конкретном историческом этапе.

ОДНОПОЛЯРНЫЙ АРГУМЕНТ

Предыдущая американская администрация президента-демократа Б. Клинтона лишь вынесла на международную авансцену «ружье», но не отважилась его применить. Республиканец Дж. Буш-младший еще во время избирательной кампании откровенно дал понять: если Россия не согласится изменить Договор по ПРО, Соединенные Штаты на протяжении полугода (как и предусмотрено текстом Договора 1972 года) выйдут из него.

До 1996 г. программа создания системы противоракетной обороны национальной территории США имела статус «программы разработки технологии». В связи с этим не планировалась непосредственная подготовка к развертыванию системы ПРО. В 1996 году ее статус был изменен на «программу готовности к развертыванию системы оружия», что предусматривало подготовку и принятие решения о развертывании системы на протяжении трех лет. Определенные после такого корректирования временные рамки ее поэтапной реализации стали основой для ее условного определения — «3+3» (три года на разработку плюс три года на развертывание). Таким образом, администрация Соединенных Штатов в конце двадцатого века отступила от своей бывшей позиции, предусматривавшей сохранение Договора по ПРО в его нынешнем виде. Одновременно США начали активную деятельность по созданию ПРО «театра военных действий» (ПРО ТВД).

Руководство США объясняет необходимость изменения положений Договора или выхода из него тремя общими причинами:

Первая — потенциальные угрозы ударов по территории США межконтинентальными баллистическими ракетами со стороны так называемых «стран-террористов», к которым Соединенные Штаты относят Северную Корею, Иран, Ирак. (Хотя в ряде американских документов отмечается сохранение угрозы и со стороны России и Китая).

Вторая — ограниченность системы ПРО, которую предлагают развернуть США. Она никоим образом не угрожает российскому потенциалу ядерного сдерживания и способна перехватывать только небольшое количество боезарядов. Стратегические ядерные силы (СЯС) России сохраняют эффективную возможность преодоления этой ПРО.

Третья — после подписания Договора по ПРО прошло уже 28 лет. За это время мир очень изменился. Закончилась «холодная война». Россия и США уже не являются потенциальными противниками. У них много общих проблем и угроз. Поэтому настало время адаптировать положения Договора к новым, современным вызовам.

Акцент, сделанный Соединенными Штатами на необходимости адаптации Договора к современным условиям и, прежде всего, потребность защиты территории страны от ракетного нападения стран-террористов, имеет под собою реальные основания, а именно:

— «привлекательность» ракетно-ядерного оружия, массовое и слабо контролируемое распространение в мире которого приобрело угрожающий характер. «Привлекает» этот вид оружия прежде всего возможностью преодолевать оборону и обеспечивать высокую эффективность ударов;

— проблема неконтролируемого распространения ракетно-ядерного оружия возрастает в связи с потенциальной возможностью покупать БР или соответствующие технологии в других государствах, не имеющих обязательств по нераспространению ракетных технологий (как это, например, сделала Саудовская Аравия, приобретя у Китая БРСД (ракету средней дальности) «Дунфен-3»). Прогнозировать распространение ракетных и ракетно-ядерных технологий очень трудно, поэтому угроза ракетных и ракетно-ядерных ударов может возникнуть с любого направления и в сравнительно короткие сроки (по оценкам, 1-2 года);

— потенциально все страны, которые владеют или хотят приобрести ракетное оружие, имеют возможность создать (а некоторые уже создали) собственное химическое оружие или другое оружие массового поражения для боевого оснащения головных частей БР. В частности, за последние годы увеличилось количество стран, работающих над проблемой создания и применения биологического оружия. К ним относятся некоторые страны Среднего Востока;

— даже мало обогащенные радиоактивные вещества могут представлять собой опаснейшее экологическое оружие, поскольку заражение ими местности делает ее непригодной для жизни на продолжительный период (убедительный урок Чернобыльской катастрофы). По этой причине радиологическое оружие для стран «третьего мира» может стать вполне реальной и сравнительно дешевой альтернативой ядерному оружию. И вдобавок надо учитывать, что каждое государство, владеющее ядерным реактором, может добыть плутоний, урановую руду или урановый концентрат в количествах вполне достаточных для оснащения одного-двух боеприпасов;

— оценки и расчеты показывают, что даже в случае ограниченных ударов БР (в том числе и нестратегических) потенциальных агрессоров потери населения и промышленного потенциала, а также необратимые экологические последствия (вследствие разрушения объектов химической промышленности, АЭС, плотин, водохранилищ и т.п.) могут иметь для любых стран катастрофические последствия. Итак, представляется вполне естественным стремление выявлять и учитывать потенциально возможные угрозы относительно любой страны.

ДЕЛО НЕ ДВОИХ

Значение и роль Договора 1972 года уже давно вышли за рамки интересов двух стран — США и России (СССР). В результате изменений, произошедших в мире в связи с распространением оружия массового поражения (ОМП) — Индия и Пакистан, кардинальными геополитическими трансформациями (распадом Варшавского договора, СССР, превращением США в единоличную супердержаву) — мир стал существенно более сложным и менее предсказуемым, чем это было в 1972 году.

Взаимозависимость и «связь» событий, происходящих в разных частях мира, существенным образом возросли. В этих условиях любая новая договоренность, достигаемая лишь на двусторонней основе, или обеспечение общих технологических прорывов для решения проблемы ПРО, что не учитывает интересы мирового сообщества, неминуемо будет рассматриваться как потенциально опасная, подрывающая доверие всех других стран и к США, и к России и квалифицируется как намерение сторон обеспечить свою безопасность за счет других стран, в т.ч. владеющих ракетно-ядерным оружием.

Кроме того, изменение основных положений Договора неминуемо приведет в действие механизм противодействия, результатом которого будет уменьшение стратегической стабильности в мире и, как следствие, снижение уровня безопасности самих США, необходимость дальнейшего совершенствования ПРО. Таким образом, круг замкнется, и эскалация процесса раскручивания спирали гонки вооружений, и эскалация напряженности прийдут в действие. Экспертные оценки показывают, что за 5—7 лет порог ядерного сдерживания может подняться минимум в 1,5- 2 раза, что как минимум в 1,5-2 раза приблизит мир к губительной для всех развязке.

Хорошо известно, что Франция, Великобритания и Китай весьма отрицательно отнеслись как к американской программе «звездных войн» (СОИ), так и к идее Глобальной системы защиты (ГСЗ), когда она впервые прозвучала в российско-американских документах 1992 года. И это было вполне естественно. Россия и США, имея огромные, даже после намеченных сокращений, арсеналы ядерного оружия, способны создать систему защиты против ограниченных угроз, не затрагивающую их взаимные потенциалы сдерживания, а тем более их потенциалы сдерживания относительно других стран. В то же время более скромные потенциалы сдерживания Англии, Франции и Китая могут быть поставлены под угрозу на сравнительно раннем этапе развертывания ГСЗ. Поэтому любые разговоры о противоракетной обороне всегда воспринимались этими странами болезненно. Однако представление европейских стран о спектре угроз национальной безопасности в последнее время существенно изменилось. Об этом свидетельствует активная разработка планов ПРО южного фланга Европейского континента. Страны НАТО стали на путь разработки и создания системы тактической противоракетной обороны «MEADS».

Появление новых факторов, влияющих на систему аргументации в области ПРО, активизировало усилия США по уточнению того места, которое может занять противоракетная оборона в обеспечении американской военной стратегии. Дополнительные аргументы сторонникам развертывания противоракетных систем объективно дает тот факт, что режим нераспространения ядерного оружия до сих пор не стал высокоэффективным инструментом, гарантирующим безопасность мирового сообщества в ХХI столетии. В этом контексте возникают иные, чем в 80-е годы задачи — создание системы ПРО с ограниченными, но достаточными возможностями для эффективного противодействия тем типам ракетного оружия, которые имеют, или в ближайшем будущем будут иметь страны «третьего мира». Речь идет о необходимости создания противоракетной системы «театра военных действий» (ПРО ТВД) для защиты «экспедиционных сил» США и войск союзников за границей (прежде всего о развертывании систем тактической ПРО в Японии и Южной Корее). Сейчас эта программа рассматривается руководством Пентагона как имеющая «наибольший приоритет».

Одним из не очень афишируемых американскими правительственными структурами мотивов повышенного внимания правительства США к проблеме модернизации Договора по ПРО является привлекательность самой идеи безопасности с целью достижения гарантированного технологического отрыва от любых других стран мира, а уже на этой основе — преимущества своей стратегии во всех других сферах жизнедеятельности в XXI столетии.

РОССИЙСКИЕ СТАВКИ ПРОТИВОРАКЕТНЫХ ТОРГОВ

Позиция Москвы по данному вопросу состоит в том, чтобы, используя противоречия, связанные с пересмотром Договора по ПРО, дать наглядно понять Вашингтону, куда могут завести его попытки дальнейшего вытеснения России из ее традиционных сфер влияния. Усилия РФ нацелены на сохранение роли ракетно-ядерной составляющей национальной безопасности в условиях деградации обычных ВС и распространения неядерных угроз России с разных направлений. Россия сохранила единственную составляющую бывшей сверхдержавы в виде ракетно-ядерных сил и не хочет лишиться остатков преимуществ, которые придают стране на международной арене соответствующий вес. При этих условиях переговоры по ПРО дают Москве возможность разыграть ракетную карту с целью получения определенных политических дивидендов, среди которых могут быть:

— отказ США и НАТО от тактики распространения Альянса на Восток и приема новых членов;

— ликвидация ядерных сил передового базирования США в Европе и неразмещение ядерного оружия на территориях государств — новых членов НАТО;

— значительное сокращение обычных ВС Альянса и Соединенных Штатов Америки;

— участие России в создании элементов американской ограниченной ПРО и европейской нестратегической ПРО.

Таким образом, Договор по ПРО на продолжительную перспективу превращается в краеугольный камень международной политики безопасности, а стратегические партнеры Украины, учитывая их противоположные взгляды по этому вопросу, будут стараться обеспечить международную поддержку своей позиции, прежде всего среди тех стран, которые после подписания 26 сентября 1997 г. Меморандума о правопреемственности после соответствующей ратификации могут стать непосредственными участниками настоящего Договора.

УКРАИНСКАЯ ИГРА

Относительно позиции, которую должна занять Украина в ситуации с Договором по ПРО, следует учитывать следующие принципиальные положения:

1. Как будут разворачиваться события вокруг Договора по ПРО. Какую стратегию изберут США в взаимоотношениях с Россией?

2. Есть ли правовые основания для изменения положений Договора?

3. Готовы ли США выйти из Договора, тем самым провоцируя лавинообразный процесс разрушения всей международно-правовой системы уменьшения угрозы ракетно-ядерного конфликта?

4. Должна ли Украина поддержать одного из своих стратегических партнеров?

Давая ответ на первый вопрос, следует отметить, во-первых, что США будут и в дальнейшем реализовывать программу создания национальной ПРО, уклоняясь от усиления конфронтации с Россией, используя российский потенциал и привлекая на свою сторону ведущие европейские страны. В пользу такого сценария развития ситуации свидетельствуют последние события. План Москвы по созданию нестратегической системы ПРО для Европы, переданный генсеку НАТО Д. Робертсону, не имел того резонанса, на который надеялись в России. С одной стороны, Европа не настолько доверяет России, чтобы попасть в зависимость от нее в этом вопросе, а возможность России выполнить свои предложения вызывает огромные сомнения, учитывая тотальную нехватку средств. С другой — российские инициативы по созданию нестратегической европейской ПРО были умело использованы американской администрацией в свою пользу, исключительно как признание американских аргументов о существовании ракетно-ядерных угроз.

Во-вторых, юридическое основание, которое разрешает ревизию Договора, есть в самом документе. Так, статьей XIII предусмотрено, что Постоянная консультативная комиссия (ПКК), создание которой предусмотрено Договором, может анализировать изменения стратегической ситуации, касающиеся Договора. Комиссия готовит соответствующие поправки, возможность внесения которых обусловлена статьей XIV, а процедура вступления в силу определена статьей XV (путем ратификации всеми Сторонами).

Итак, отказ РФ от обсуждения конкретных предложений американской стороны по внесению необходимых изменений в двусторонний Договор по ПРО с юридической точки зрения не имеет оснований и может привести только к денонсации Договора Соединенными Штатами.

В-третьих, все предшествующие события и заявления из Вашингтона, связанные с темой ПРО, довольно четко указывали на то, что решительность США в деле создания НПРО уже ничем не сломить. В самих США довольно много противников развертывания системы национальной ПРО. Есть они среди ученых и среди сенаторов-демократов. Но все они делают одинаковый прогноз на перспективу: ПРО территории страны будет создана. Если не удастся договориться с Россией об адаптации Договора по ПРО 1972 года к новым угрозам, то США выйдут из настоящего договора. Военные объясняют это американским менталитетом: «Если у нас есть экономические и технологические возможности защититься от любой угрозы, то мы это делаем».

Однако после Каирской февральской 2001 г. встречи глав внешнеполитических ведомств России и США Игоря Иванова и Колина Пауэлла появились признака желания вести разговор на эту тему. Москва и Вашингтон не хотят скатиться к конфронтации и вернуться во времена «холодной войны», несмотря на наличие существенных противоречий, прежде всего в вопросах дальнейшей судьбы Договора по ПРО. Они договорились вести диалог по этой проблеме, что уже дает надежду на то, что новая администрация США, несмотря на жесткие заявления, все же не станет (на протяжении следующего полугода, как это планировалось раньше) в одностороннем порядке выходить из Договора по ПРО 1972 года.

Еще одним знаковым событием, свидетельствующим в пользу возможностей вести переговоры по ПРО, был визит делегации конгресса США, которая посетила Москву 19.02.01. Руководитель делегации Курт Уэлдон передал Президенту РФ В. Путину официальное послание Президента США Джорджа Буша. В послании было предложение об общей разработке двумя странами системы ПРО. К. Уэлдон, в частности, заметил, что речь могла бы идти об общих научных разработках элементов ПРО, размещении на российских предприятиях ВПК заказов на изготовление компонентов, а также в перспективе — о создании общей системы управления ПРО. Конгрессмен также сообщил, что США однозначно готовы вести переговоры с Россией об общей работе по формированию коллективной ПРО. «Мы можем совместно работать, чтобы защитить не только наши народы, но и население Европы», — сказал он. То есть американская администрация по всем признакам будет искать возможности не обострять отношения с Россией и не нарушать систему международных режимов в области безопасности.

В-четвертых, Украина заинтересована в сохранении Договора по ПРО и активном участии в дальнейшем переговорном процессе по «мягкой» адаптации положений Договора к современным условиям. Тем не менее, это не означает однозначной поддержки позиций одной из сторон на переговорах. Украина имеет свои интересы в контексте развития событий вокруг Договора по ПРО. Она в полном объеме несет обязательства по международным соглашениям бывшего Советского Союза по стратегическим наступательным вооружениям и ракетам среднего и малого радиуса действия; имеет значительный потенциал ракетных технологий и ракетостроительной промышленности.

Перспективные вопросы военной безопасности Украины непосредственно связаны с планами развертывания в будущем собственных систем тактической ПРО с учетом важного геостратегического положения страны, существующих угроз и возможностей ее ВПК. На территории Украины расположенные также два узла СПРН (станций предупреждения о ракетном нападении), обеспечивающие функционирование российской системы ПРО (в Севастополе и Мукачеве — стационарные РЛС, которые могут выявлять и определять координаты объектов, маршруты полета которых входят в зону ответственности этих РЛС, а это — приблизительно 1900 километров российской границы). Украина принимает участие в работе специальной консультативной группы, занимающейся всеми вопросами в рамках Договора по ПРО.

После ратификации Верховной Радой Украины 11 января 2001 г. Меморандума о правопреемстве, подписанного 26 сентября 1997 г. в Нью-Йорке, Украина становится полноправным участником переговорного процесса по ПРО между США и Россией.

За счет участия в переговорном процессе по проблемам адаптации Договора по ПРО Украина может решить как принципиальные вопросы своей национальной безопасности, так и иметь определенные политические, экономические и военные дивиденды в сотрудничестве со стратегическими партнерами.

Среди возможных направлений сотрудничества Украины с США и Россией, в частности, можно выделить:

— обеспечение международно-правовых условий создания национальной системы тактической ПРО;

— участие в процессе создания ПРО европейского континента;

— обеспечение равноправного сотрудничества с США и Россией в вопросах модернизации украинских узлов СПРН;

— отладка системы обмена информацией между странами-участницами Договора о предупреждении ракетного нападения;

— участие в работе российско-американского Центра предупреждения о ракетном нападении.

Важным направлением сотрудничества Украины и России в сфере ПРО может стать расширение участия Украины в работе общего Центра обмена данными (ЦОД) от систем раннего предупреждения и сообщения о пусках ракет. Центр обмена данными создается в Москве. Основной задачей, которая возлагается на ЦОД, является «организация постоянного обмена информацией о пусках баллистических ракет (БР) и космических ракет-носителей, получаемой от систем раннего предупреждения (СПРН) РФ и США». Кроме того, на Центр возлагается «оперативное решение возможных неясных ситуаций, связанных с информацией от СПРН» (например, немедленное реагирование на несанкционированные пуски ракет США и РФ или старты ракет третьих стран). ЦОД должен создать основу для формирования «единой базы данных по многостороннему режиму обмена сообщениями о пусках БР и КР».

Учитывая то, что из 5 РЛС систем СПРН бывшего СССР лишь одна находится на территории России, а две на территории Украины (в Мукачеве и Севастополе), то без Украины функционирование ЦОД просто невозможно. Украина также может плодотворно сотрудничать с Россией по всем направлениям модернизации или уничтожения стратегических ракет. Российские стратегические ракеты СС-18 («Сатана») были созданы на украинских предприятиях. И если Россия примет решение о продолжении сроков их эксплуатации, то без Украины она не сможет этого сделать. Также реальным направлением сотрудничества двух государств может стать ликвидация стратегических ракет РС-22 и РСН-52 в соответствии с договорами СНВ-1 и СНВ-2. Предварительная договоренность об этом была достигнута на переговорах в Днепропетровске во время визита Президента РФ В. Путина в Украину в феврале 2001 года.

КСТАТИ

Украина не может оставаться в стороне от решения проблемы, связанной с противоракетной обороной, заявил министр иностранных дел Украины Анатолий Зленко.

«Мы бы хотели принимать участие в этом процессе, так как в Севастополе и Мукачево Украина имеет две радиолокационные станции», — сказал министр, отвечая на вопросы журналистов в понедельник в Киеве на семинаре для региональных СМИ.

Он напомнил, что Россия, как и США, являются стратегическими партнерами Украины, подчеркнув, что «Украина желает, чтобы и США и Россия решили эту проблему», сообщает Интерфакс-Украина.