Неуловимый марш

С того момента, как СПУ и КПУ слились с Партией регионов в тесном союзе труда и капитала , левый фланг украинской политики оказался свободным даже теоретически. Та многочисленная, социально неорганизованная электоральная ниша, которую принято называть пролетариатом, включающую в себя всех людей наемного труда, осталась без своих, пусть уже, во многом и номинальных, вождей. От остатков того небольшого доверия, с которым левые партии завершили свой последний политический забег, к моменту следующих выборов, скорее всего, не останется и следа. Свою миссию управляемого буфера в переходный период перестройки постсоветской экономики они выполнили с блеском. И, получив в качестве приза немножечко власти, могут вздохнуть, наконец, с облегчением. Переложив, таким образом, «защиту» многомиллионной армии «маленьких украинцев» на плечи следующего, более модернизированного, но такого же коньюктурного и управляемого проекта, каким является персональный политический проект БЮТ.

В отличии от своих «красных» и «розовых» предшественников, этот блок более персонализирован и менее скован жесткими рамками идеологии. Что позволяет ему быть социально всеядным и политически мобильным. Являясь тем самым более идеальной квазиоппозиционной ширмой на новом этапе политической структуризации общества.

Заявленный, как единственный солидарный выразитель интересов широких слоев украинского рабочего и мелкобуржуазного люда, политпроект БЮТ решает для существующей власти две основные задачи. С одной стороны, подхватывает оппозиционную эстафетную палочку, с помощью которой тем же коммунистам на протяжении девяностых удавалось удерживать недовольные и ностальгирующие по социализму массы в рамках социального мира. С другой, он призван сыграть роль некоего политического «тромба», временно блокирующего приток носителей свежих лиц и идей на оппозиционное украинское поле. Продлевая тем самым жизнь существующему политическому режиму, так умело мимикрирующему свое вечное движение к стандартам западной демократии.(Потому что действительное движение к этим стандартам попросту не оставит камня на камне на их бизнесе, распухающем на бюджетных схемах).

Таким образом, в украинской политической конструкции оппозиция по своим функциям напоминает одну из ступеней космической многоступенчатой ракеты, цель которой — сохранение правящей элиты у власти. И в этой связи, вряд ли уже вызовет удивление тот факт, что слухи о новом оппозиционном проекте, рождаемом в тиши властных кабинетов, окажутся сильно преувеличенными.

И поскольку свято место пусто не бывает, перед украинским обществом, особенно в его левом сегменте, снова стоит выбор. Или проглотить то, что предлагают, или выработать свой собственный политический проект. Насколько он реален в современной Украине, «День» попросил прокомментировать своих политических экспертов.

Евгений ГОЛОВАХА, доктор философских наук, заместитель директора Института социологии:

— Любое движение должно быть кем-то возглавлено. В противном случае речь может идти о деятельности отдельных недовольных индивидуумов или групп. Что касается деятельности этих индивидуумов, нельзя не признать, что за последние 6 лет в Украине наблюдается достаточно существенный рост социального самочувствия населения. Существенно сократился удельный вес людей доведенных до отчаяния. Об этом в частности свидетельствуют данные нашего мониторинга. Если в 90-е годы происходил процесс ухудшения социального самочувствия и нарастания левых сил в обществе, то начиная с 2000 года наметился достаточно бурный экономический рост. Правда, это связано не с талантами наших руководителей, а с определенными макроэкономическими тенденциями.

Вместе с тем, сейчас остается еще достаточное количество населения, которое чувствует себя не просто проигравшими, но и незащищенными. Это пенсионеры, люди неквалифицированного труда или те, кто занят работой в государственных сферах. Но эти прослойки, хоть и многочисленны, но наименее социально активны. Поэтому им будет трудно навязать какие-то формы сопротивления власти или сложившимся экономическим и социальным отношениям вообще. Учитывая достаточно высокий процентный состав этих групп населения, можно было бы ожидать, что кто-то всерьез поборется за эту часть электората, но это не происходит по одной причине. Корпоративный эгоизм элит, независимо от их идеологической направленности, оказывается сильней даже их собственных интересов, связанных с получением дополнительных голосов. Об этом свидетельствует то, что материальное положение всех без исключения сил приобрело уже какой то болезненный характер с точки зрения нормальной социальной организации. А именно, многократные повышения чиновничьих зарплат, никому не ведомые, но постоянно звучащие случаи очерченных взяток за голосования, переход из фракции в фракцию. Все это показывает то, настолько оторвались эти люди от реальной политической жизни и от реального электората. Их интересы просто несопоставимы с интересами избирателя. Достаточно только взглянуть на автомобили, на которых ездят представители всех фракций, в том числе и тех, кто защищает интересы обездоленных.

Поэтому сегодня, на мой взгляд, нет политических лидеров, которые бы смогли достойно проявить себя на этом спектре политического поля, кроме политических маргиналов, которых вообще нельзя подпускать ко власти.

В связи с этим мы должны признать только один факт. У нас есть корпоративная, деидеалогизированная, коррумпированная элита, которая будет использовать любые лозунги для достижения своих интересов.

Кость БОНДАРЕНКО, политолог, Институт проблем управления им. Л. Гаршенина:

— При наличии многомиллионной армии рабочего класса и достаточно большого количества лиц наемного труда, в Украине есть все предпосылки и положительная конъюнктура для создания и активизации левого движения. Однако классические левые демонстрируют свою неспособность возглавить новое левое движение. Коммунисты, если говорить словами Ленина, уже не стоят на позиции Маркса, а сидят и даже лежат на Марксе. Они уже забыли о том, что необходимо модернизироваться и приспособляться к реалиям времени. Социалисты ориентированы в основном на электорат центра и юга Украины, где мало промышленных предприятий и где существует аграрная основа для левого движения. Проект Витренко — это проект от выборов до выборов, а БЮТ —просто спекулятивный проект.

Появление новых левых может происходить двумя путями — отпочкование от классических для Украины проектов и откол от других политических партий, как оранжевых, так и бело голубых. Питательной средой для них будут являться усиливающееся рабочее движение на юго-востоке Украины и профсоюзное движение, которое может прийти на смену нынешней федерации профсоюзов, которая является абсолютно бесперспективной. Кроме того, не стоит забывать о том, что с 2007 года земля может стать товаром и привести к росту недовольных, которые могут так же питать новые левые политически проекты.

Новых, многообещающих лидеров в этом сегменте пока не видно, есть только некоторые заявки. Но то, что левый проект состоится, — это однозначно. Украина, безусловно, стоит на пороге новых левых.

Не стоит забывать так же о том, что оранжевая революция не решила задач ни левых, ни правых, поэтому будущая революция не за горами. И в этой революции новые левые и правые временно сойдутся в своих целях. Но потом разойдутся навсегда.

Ульяна КИРИЕНКО, заместитель директора Института глобальных стратегий:

— По итогам последнего электорального цикла — президентских выборов 2004 и парламентских выборов 2006 года — левые КПУ и СПУ, получив достаточно низкий электоральный результат, тем не менее смогли трансформировать его в политические дивиденды, войдя в коалицию с Партией регионов. В этой ситуации партийное поле трансформируется и левая ниша, которая к тому же традиционно в украинских условиях еще была и оппозиционной, становится вакантной. Снижению идеологичности коммунистов и социалистов и повышению их политической прагматичности способствовали как изменение формата политического режима — ведь теперь нет главного их оппонента в лице сильного президента (вспомним, что главным оппонентом и КПУ, и СПУ был экс-президент Л. Кучма), так и изменения в политической конкуренции — после Майдана общество оказалось разделенным по политическим цветам. Кроме этого, изменения в стратегических приоритетах партий, которые стали отчетливо направлены на вхождение во власть, идеологический ресурс был принесен в жертву лидерскому и организационному.

Какова может быть перспектива у левой ниши исходя из сегодняшних реалий? Во-первых, вероятно, что партийная программность будет формироваться вокруг социально-экономической деятельности правительства, которое демонстрирует черты строгого либерального курса. Это говорит о том, что существует запрос на левого идейного оппонента, однако перспектива его появления во внекоалиционном партийном поле призрачна. Во-вторых, переформатирование партийного поля в идейно-политическом плане напрямую будет зависеть от того, кто займет оппозиционную нишу. В настоящее время на нее претендуют две политические силы: блок Юлии Тимошенко и блок «Наша Украина». Если «НУ» не войдет в коалицию и займется строительством нового правого партийного проекта, то левую нишу займет БЮТ, причем эта ниша снова будет оппозиционной. В случае вхождения «НУ» в коалицию, БЮТ будет пытается работать по максимальному азимуту — от левого центра до правого.

Что касается возможности появления новых партийных проектов с левой идеологией, то скорее всего это будут проекты не общенационального масштаба, а больше с региональной, социальной, отраслевой и демографической направленностью (партии защиты пенсионеров шахтеров, учителей и проч).