Обама и «красная линия» в Украине

На днях президент США Барак Обама дал часовое интервью The International New York Times на тему внешней политики США. И как отметил вице-президент программы фонда Карнеги по вопросам России и Евразии Эндрю Вайс, Обама не установил «красные линии» в Украине и лишь заявил в этом интервью, что российская интервенция является неприемлемой, а также нарушением международного права. Возникает вопрос, а как же США тогда могут остановить Путина, который, по словам Обамы, может в любой момент вторгнуться на территорию Украины, как это уже было в случае аннексии Крыма, что было очевидным нарушением международного права. И что?

Также удивление вызывал комментарий Томаса Фридмана, который брал интервью и заявил, что сам лично считает расширение НАТО ошибочным, поскольку без России нельзя решить международные проблемы. Неужели автор многих книг не понял до сих пор, что Россия как раз и создает проблемы, чтобы потом иметь повод вмешаться под предлогом посредника либо миротворца.

«День» попросил экс-посла США в Украине, члена Атлантического Совета США Джона Хербста прокомментировать последние заявления американского президента об Украине и в частности о том, почему Обама не хочет устанавливать «красную линию» относительно Украины.

— Президент Обама не хочет устанавливать «красную линию» в Украине, потому что, во-первых, он не будет использовать американские войска, чтобы защитить Украину, и во-вторых, он «прогорел», когда устанавливал «красную линию» в Сирии. Тем не менее он заслуживает уважения за проведение эффективной политики санкций, приобщив Европу, которая не очень хотела этого, выступить против российской агрессии. Обама также четко осудил вместе с нашими европейскими союзниками российскую агрессию под видом  «гуманитарной интервенции». Это означает, что если Россия начнет такую операцию, то она подвергнется более жестким санкциям. Вот почему господин Путин позвонил по телефону Баррозу, чтобы поговорить о гуманитарной миссии. Он хочет получить некоторые признаки того, что Запад воспримет такую акцию. Пока западные лидеры будут выражать решительный протест против кремлевской «гуманитарной миссии», Путину будет сложно, но это не означает, что невозможно, и дальше вмешиваться в ситуацию в Украине.

Наивно утверждать, что НАТО не должно расширяться в Восточной Европе из-за того, что Запад нуждается в России для решения международных проблем. Да, это правда, что склонная к сотрудничеству Россия будет способствовать решению таких проблем, как Северная Корея и Иран. Но Россия редко была заинтересована в том, чтобы решить эти проблемы. Что еще более важно, с начала 90-х годов Россия стремилась реализовать гегемонию во многих государствах бывшего Советского Союза, распространяя нестабильность и региональные образования, над которым центральное правительство не имеет контроля. Это было реализовано в Южной Осетии и Абхазии, которые входят в состав Грузии, Приднестровье, которое принадлежит к Молдове, Крыму и в настоящее время на Донбассе, который входит в состав Украины, а также Нагорного Карабаха, принадлежащего Азербайджану. Такой была политика Москвы в начале 1990-х — до расширения НАТО.

Такая политика всегда была рецептом для беспорядка. Но в последние годы российские войска были использованы для расчленения Грузии в 2008 году и Украины (Крым) в 2014 году; теперь же Россия проводит гибридную войну на востоке Украины. Эти действия четко свидетельствуют, что кремлевская политика является главной опасностью для европейской и глобальной безопасности. И господин Путин с гордостью провозгласил право защищать русскоязычных, что делает его угрозой для всех стран, где они проживают.

Вопрос членства Украины в НАТО является спорным, и в этом отношении будет мало  прогресса в ближайшем будущем. Повестка дня саммита в Уэльсе до сих пор находится в состоянии рассмотрения главным образом из-за агрессии Москвы в Украине. Эта агрессия заставила НАТО внести некоторые коррективы относительно своего подхода к России. Если господин Путин усилит свою агрессию, отправив «гуманитарную миссию» до саммита в Уэльсе, то он увеличивает шансы более сильной реакции НАТО на его политику. Подобно угрозе санкций, это даст Путину повод для осторожности. Но, учитывая его готовность идти на риск, это не означает, что он будет осторожным.