Памяти «украинского Ганди»

14 мая 2017 года на 91-м году жизни умер многолетний заключенный советского тоталитарного режима, глубокий интеллектуал Евгена Грицяк, который в 1953 году возглавил Норильское восстание в лагерях ГУЛАГа. Украинские СМИ, да и власть в целом, не очень «баловали» Евгена Степановича своим вниманием, хотя для стран, которые заботятся о своих героях, такой человек должен был бы быть под постоянным вниманием и опекой.

Но не «День». В последние годы мы пытались лишний раз не тревожить Евгена Грицяка, потому что давали о себе знать возраст, подорванное здоровье, но когда в стране происходили важные события, то обязательно интересовались мнением нашего «украинского Ганди», как его в редакции «Дня» назвала известная правозащитница Мридула Гош. Одним из таких моментов стало начало Евромайдана. Тогда Евген Степанович в интервью «Дню» (№ 224 за 6 декабря 2013 года) предупредил всех, что протест должен быть мирным, ведь именно так они победили в Норильске в далеком 1953 году. Хотя система тогда была намного сильнее — сталинская.

Из свежих примеров «мирной революции» можно привести недавние события в Армении, где фактически состоялась своего рода «культурная революция», когда люди определенной внутренней работой пришли к изменениям на нынешнем этапе.

«Как избежать крови?» — обратились мы в декабре 2013-го к Евгену Грицяку. Интервью небольшое, потому цитируем его полностью:

— Евромайдан сегодня напоминает мне наше восстание в Норильске. Вспоминаю, как в Караганде мне предложили возглавить общегулаговскую  забастовку. Тогда я сказал, что сразу это сделать нельзя и предложил организовать забастовку в одной конкретной зоне. Хотел показать, что можно противодействовать мирно, без оружия. Раздумывал с таким расчетом, что потом пойдет цепная реакция... К счастью, так и случилось. По всем лагерям Советского Союза начали бастовать. Сначала Норильск, потом Воркута, за ними — Кенгир. Мне чрезвычайно приятно, что эта цепь свободы уже дошла до Киева. Наконец! Сегодняшний Евромайдан — это тот же ненасильственный метод давления — метод гражданского неповиновения. Поверьте мне — эту силу ни одна диктатура одолеть не сможет. Никогда. Я знаю. Чрезвычайно рад, что люди вышли, что люди стоят, что люди верят. То, что беркутовцы сделали со студентами — зверство. Своего рода провокация против своего же народа. Провокация на физическую месть. Это — вершина преступности и наглости. Спецподразделение милиции «Беркут» давно пора распустить... милиции «Беркут» давно нужно распустить...

— Что посоветуете сейчас украинцам, вышедшим на Евромайдан?

— Терпения. Морально я сейчас там, с этими студентами и молодыми людьми. Знаете, как-то газета «День» написала, что я, мол, всех политиков меряю по лекалам Ганди. Это правда! У Ганди была страшная судьба, но он не сдавался. Он шел к мирной победе. Так нужно и нам. Держаться, но делать это достойно. Не поддаваться ни на какие провокации, в частности и от силовиков.

— Оппозиция выдвинула ряд требований к власти, в частности, роспуск правительства, президентские и парламентские перевыборы...

— Скажу нашей оппозиции: сразу ничего не бывает. Нужно действовать постепенно. Реально оценивать свои силы. Силу народа мы увидели, что теперь покажут оппозиционные лидеры? Прежде всего им нужно требовать от власти того, что они способны осилить, чего способны добиться. Для начала объявить план-минимум. И хотеть его реализовать. Там, где они чувствуют, что сил кардинально изменить ситуацию нет, честно об этом сказать. Не нужно требовать сразу и все, ведь, когда этого не удастся добиться, они продемонстрируют свою слабость. Необходимо размеренно идти к цели. Нашим оппозиционным политикам нужно научиться играть в шахматы, а для этого — предусматривать ход противника на несколько шагов наперед. Если политик не может оценить реальных последствий его действий, он проигрывает. Контрудар может быть неслыханно сильным.

Я верю, что Майдан приведет к позитивным сдвигам. Более того — знаю, что Евромайдан уже изменил страну. Такие усилия энергии всей нации, поверьте, бесследно не исчезают.

Но к Евгену Степановичу, как показали дальнейшие события, не прислушивались. Последствия пожинаем до сих пор.