Письмо из Москвы,

Когда-то очень давно, если мне на изменяет память, в 1978 году, сестра моего отца, жившая тогда в Керчи, взяла путевки в профсоюзной организации и повезла меня с собой на выходные в дом отдыха на острове Тузла в поселок, который звался Средняя Коса.

Тогда эта полоска земли, лежавшая между Черным и Азовским морем, не имела никакого хозяйственного или, тем более, политического значения. Отдыхающих привлекало только то, что купаться там можно было на выбор — в Черном или в Азовском море. Несколько заброшенных строений рыбацкого поселка, длинная полоса морского побережья, одинокие рыбацкие лодки, покинутые на нем, и теплые волны двух морей — вот и все, что было тогда на острове. Казалось, что тишина, покой и забвение будут царить здесь всегда.

Все внезапно изменилось здесь этой осенью. Остров «развернулся». Значимым стало не его южно-северное, а восточно- западное расположение. Неожиданно этот малозначащий и мало известный островок вырос до масштабов европейской политики и стал, как до того Крым или Севастополь, едва ли не важнейшим фактором в российско-украинских отношениях.

«Цена вопроса», как принято сейчас говорить в таких случаях, составляет где-то $10 — 15 млн. Как сообщили в отделе безопасности мореходства Министерства транспорта России, целых два года назад там провели подсчеты и выяснилось, что российские суда за проход через Керчь-Еникальский пролив платят Украине где- то приблизительно $15 млн. в год. Это — плата за навигационные, лоцманские услуги и несколько других сборов. Сейчас через пролив ежегодно проходит около 8 — 8,5 тысяч судов, из которых 65% — непосредственно российские или направляющиеся в российские порты. Обострились и проблемы рыболовства: заводы по разведению рыбы находятся в Краснодарском крае, а ямы, где зимует рыба, в Украине.

У каждого рассудительного человека возникает вопрос, можно ли решить эти проблемы как- то иначе, не нанося такой вред российско-украинским отношениям в целом? Кстати, об убытках — никто не подсчитал убытки от ухудшения отношений между двумя странами вследствие этого конфликта. Оказывается, можно.

Для этого нужно выкопать еще один канал по мели длиной приблизительно 800 метров и углубить два других существующих там фарватера. В таком случае корабли могут не пользоваться Керчь-Еникальским каналом, и соответственно, не платить денег Украине. Проект этот существует уже несколько лет, но до сих пор не был осуществлен по причине неурегулированности статуса Азовского моря и Керченского пролива.

В таком случае принадлежность косы Тузла вообще не будет иметь никакого значения, так же как и строительство дамбы до нее. Судоходство по этой мели в Азовском море не осуществляется, и дамба может помешать разве что рыбацким лодкам.

Вместо переговоров по сути дела с намерением как-то разрядить ситуацию, обе стороны ведут позиционную дипломатическую борьбу, которую уже давно наблюдатели в Украине зовут «холодным миром», с поразительным спокойствием наблюдая за тем, как в конфликт постепенно втягивается общественность обеих стран и даже другие страны, влиятельные международные организации.

Президент Украины Леонид Кучма сообщил о назревающем конфликте руководству НАТО. При том генеральный секретарь, пока что Альянса, Джордж Робертсон собирается обсудить эту проблему с главой МИД России Игорем Ивановым во время его визита в Москву, который запланирован на 29 — 30 октября...

О том, что Россия, если бы захотела или придавала соответствующее значение проблеме, давно могла бы решить проблему судоходства по Керченскому проливу, уже говорилось. И цифра $15 млн. на общем фоне цифр, фигурирующих во взаиморасчетах двух стран, настолько мала, что о ней просто бы забыли в других обстоятельствах. Можно допустить, что дело здесь в другом.

В ноте МИД Украины говорится о большой обеспокоенности в связи с просьбой МИД России предоставить ему «копии документов, включая картографические, на основании которых украинская сторона строит свои представления о принадлежности ей Тузлы».

Киев ссылается на такие документы — географические и топографические карты, изданные в СССР, а также советские справочники административно-территориального деления УССР и, в частности, справочник 1969 года издания. Все они, сообщает МИД Украины, «должны быть в российских архивах», и они относят расположенный на острове населенный пункт Средняя Коса к административному подчинению Кировского райисполкома Керчи. Кроме того, в ноте есть ссылка на устав СНГ и два договора. Первый был заключен до распада СССР 19 ноября 1990 года, и в нем говорится о сохранении границ, установленных при советской власти. Еще раз нерушимость границ была подтверждена в Договоре о дружбе, сотрудничестве и партнерстве от 31 мая 1997 года. Между прочим, у Москвы есть свои возражения по этому поводу. После распада СССР делимитация российско-украинской границы так и не была проведена, потому что стороны не смогли договориться о разделе акватории Азовского моря. А это означает, что российская сторона никогда не признавала вопрос закрытым.

И все-таки я верю, что «ударная стройка» остановится на границе, или пойдет дальше только по обоюдному согласию. Я верю, что и это досадное событие поможет нам понять важные для нас вещи. Может быть, что в этом споре кто-то что-то для себя выторгует у другой стороны, выиграют какие-то конкретные бизнес-интересы на какое-то время. Но такое, извините, политическое поведение с обеих сторон, чтобы ни говорили люди, которые должны его оправдывать, на какие бы «национальные интересы» для этого не ссылались... Я уверен в том, что к настоящим национальным интересам Украины или России все это имеет отношение очень относительное и косвенное, или вообще прямо им противостоит.

Что касается меня, я привык понимать под национальным интересом любой страны интересы большинства ее граждан. Откровенно говоря, мне не очень нравилась, по понятным тогда и теперь причинам, идея разъединения трех славянских народов еще в середине и конце 80-х годов. И вовсе не потому (как тогда, так и сейчас), что я не признавал за своей Родиной, которую после матери, жены, детей и внучек люблю больше всего в жизни, права на самостоятельное государственное существование. А потому, что мы, к сожалению как всегда, очень опоздали с этим, и опоздали едва ли не навсегда. И еще больше потому, что даже со своим бюрократическим, комсомольским опытом, я уже тогда понимал, что в наших условиях, при нашей политической культуре за этим обязательно придет подмена, тотальная подмена национального — корпоративным, общего — личным, и действенных средств борьбы с этим страшным и разрушительным явлением мы пока что не имеем.

«Тузлинский инцидент», а я очень надеюсь на то, что это будет именно инцидент и не более того, — это только еще одно проявление в длинной цепи других того, что общественное мнение — наше с вами, уважаемые земляки, — в России и в Украине еще очень мало значит, что все мы, уважаемые, еще очень мало понимаем, в чем заключается настоящий национальный интерес. Что контроль с нашей стороны, со стороны общества за политической системой, ее деятелями пока что не установлен вовсе, вот они и делают, что им заблагорассудится.

То бишь, я о том, что пока этого нет, пока нет гражданского общества, будем мы с вами слепыми орудиями в руках власти, в том числе и очень национальной, в России, Украине — все равно.

Несколько дней назад в Москве произошло событие, которое меня удивило, с одной стороны, и укрепило надежду на лучшее — с другой. Здесь группа граждан, откровенно говоря не очень большая, провела демонстрацию протеста против односторонних действий местной краснодарской власти, которые вредят развитию нормальных отношений с Украиной. Это впервые, когда российская общественность выступила против действий своей власти в таком вопросе. Я надеюсь, зная нашу власть, не в последний раз.

Я уверен, что и в Украине найдется немало людей, которые будут способны смотреть на любое событие в российско-украинских отношениях с народной, извините, а не с господской точки зрения. А она, как по мне, такова: и для Украины, и для России хорошо все те и все то, что содействуют развитию самых тесных отношений между ними на всех направлениях, а все, что этому препятствует, однозначно плохо. Лично я, живя в Москве, все время придерживался такой точки зрения, и поверьте мне, она меня ни разу не подвела.

«І на обновленій землі Царя не буде, супостата! А буде син і буде мати, І будуть люди на Землі», — писал Кобзарь. Мне кажется, что Тарас Григорьевич имел в виду не только того самого царя, но и всех других. Подумаем над этим вместе.