«Пока оснований для оптимизма мало»

Верховная Рада утвердила законопроект, который запустит судебную реформу и предусматривает изменения в ряд кодексов, а также новации. Изменения вызвали бурную реакцию как среди экспертов, так и среди самих народных депутатов. «За» проголосовали 234 депутата. «Мы приняли самый долгий законопроект в истории украинского парламента, это была тяжелая трехнедельная работа, коллеги, но мы смогли выйти на позитивное голосование», — заявил после голосования спикер Верховной Рады Андрей Парубий. Проголосовать за законопроект коалиции, которой в действительности юридически не существует, помог Оппоблок, часть из которого отдала свои голоса «майдановской власти». Остальная часть не голосовала, а Добкин даже написал, что в знак протеста он выходит из фракции.

Конечно, представители провластного большинства законопроект хвалили, называя его настоящей реформой судебной ветви власти. Итак, какие нововведения предусматривает документ? Одним из основных пунктов закона является определение Верховного Суда как единственной кассационной инстанции в Украине, которая будет рассматривать дела в составе коллегии из трех или большего непарного количества судей. Также вводится новый порядок рассмотрения дел Верховным Судом.

Согласно новой редакции Гражданского процессуального кодекса и Кодекса об административных правонарушениях, ответчика, третьего лица, свидетеля, местожительство, местонахождение или работа которого неизвестны, будут вызывать в суд через объявление на официальном веб-портале Судебной власти Украины. За невыполнение процессуальных обязанностей, злоупотребление процессуальными правами и другие нарушения может быть наложен штраф как принудительная мера.

Согласно новой редакции Хозяйственного процессуального кодекса, в системе хозяйственного судопроизводства будет действовать Высший суд по вопросам интеллектуальной собственности. Документ предусматривает пересмотр ставок судебного сбора.

Закон также включает нормы, которыми вводится «электронный суд». Он предусматривается функционирование Единой судебной информационно— телекоммуникационной системы. Исковые и другие заявления, жалобы и другие предусмотренные законом процессуальные документы, которые подаются в суд и могут быть предметом судебного разбирательства, подлежат обязательной регистрации в Единой системе в день поступления.

Изменений на самом деле  много, но позитивны ли все они? Перед голосованием Руслан Князевич от «БПП» заявил, что комитет Совета по вопросам правовой политики и правосудия изъял из законопроекта все противоречивые пункты. Однако уже на следующий день депутаты от «Самопомочі» зарегистрировали постановление об отмене законопроекта. Одна из самых скандальных поправок — так называемая правка Лозового к статье 219 УПК. Она предусматривает сокращение сроков расследования, а срок пребывания в статусе подозреваемого предлагается сократить с 12 до 2 месяцев.

ФОТО АРТЕМА СЛИПАЧУКА / «День»

«Это позорное явление (кнопкодавство. — Ред.), которое сегодня культивируется в украинском обществе, против которого стоял Майдан, против которого говорили все, что регламент — это Конституция парламента, который нельзя нарушать в любом случае. Ведь регламент обеспечивает демократию, а процедура это и есть стабильность демократии. А то, что сегодня делает Парубий и большинство, — это то же, что делали «регионалы» за свое время пребывания у власти. Это то же, что делали 16-го января. Приняв «правку Лозового», Украину вернули в бандитские 90-х и таким образом отменили все расследования относительно Майдана», — заявил Виктор Чумак (zik.ua).

Итак, какие плюсы и минусы судебной реформы? «Бесспорно, в этом комплексе законодательных изменений есть плюсовые позиции, — комментирует «Дню» кандидат юридических наук, старший научный сотрудник Института государства и права им. В.М. Корецкого НАН Украины Николай СИРЫЙ. — Прежде всего это касается возвращения к единому высшему центру в судебной системе. Это правильный шаг, ведь Украина длительное время жила по трехзвенной судебной системе, где были низшие суды, суды среднего звена и Верховный Суд. В постконституционный период были определенные расшатывания, вследствие которых было создано как промежуточное звено ряд высших специализированных судов. Теперь промежуточное звено ликвидируется и мы опять возвращаемся к трехзвенной системе и единому кассационному Верховному Суду. Но возвращение к трехзвенной системе требует ответа на вопрос — каким образом огромное количество дел, которое рассматривается на низших уровнях, будет попадать и получать юридический ответ в Верховном Суде? То есть Верховный Суд один (в нем будет работать немного больше 100 судей), а количество дел очень большое. По состоянию на сегодняшний день нерассмотренных дел по разным оценкам 80 тысяч. Пока развязки этого вопроса нет. Начинать работу Верховного Суда с такого завала не совсем разумно».

«Вторая вещь, на которую хотелось бы обратить внимание, — это тенденция на удорожание правосудия, — продолжает Николай Сирый. — Мы имеем четкую тенденцию относительно того, что все дороже и дороже гражданам Украины отстаивать свои права в судах. Этими изменениями мы видим очередной шаг на увеличение судебного сбора и разного рода выплат, которые придется осуществлять гражданам во время судебного процесса. Также проголосован ряд крайне сомнительных норм, в частности, это касается закрытия уголовных дел по истечению определенных сроков. В этом допущена принципиальная ошибка, когда государство правовой нормой утверждает, что возбужденное дело будет закрыто, если оно не получило результатов расследования за полгода или за год. Это абсолютно неправильный подход. Эту норму нужно отменять. Ограниченные сроки могут касаться преследования лица, то есть конкретное лицо нельзя преследовать бессрочно. А когда речь идет об установлении факта преступления, то такое установление не может быть закрыто через определенный срок. Применяться должны лишь сроки давности относительно привлечения к уголовной ответственности».

Кроме того, законодатель указывает и на то, что «такие большие изменения требуют срок на подготовку для их внедрения, но общеполитическая ситуация указывают на то, что, скорее всего, такого срока не будет». «До Нового года, наверное, будут ликвидированы высшие специализированы суды и действующий Верховный Суд, а на их место будет запущен новый Верховный Суд, — отмечает Николай Сирый. — Соответственно, будут запущены все те изменения судебной реформы, которые были проголосованы. Это опасная ситуация, потому что она очень серьезно разбалансирует систему правосудия».

«Ключевое требование этой реформы — это унификация кодексов, так как существует четыре кодекса, которые по-разному регулируют процесс отправления правосудия в разных юрисдикциях, — дает комментарий «Дню» адвокат Виталий ТИТИЧ. — Но учитывая то, как себя ведет Верховная Рада, какие там технологии присутствуют, по отношению к очень важному документу начали устраивать диверсии путем внесения разных правок, в частности и так называемой «правки Лозового». Он это рекламирует как защиту прав потерпевших и невинно преследуемых лиц в уголовном производстве, но это очевидный бред, потому что они не имеют никакой юридической почвы. Те, кто вносил такие правки, на самом деле уже понимают, как они будут их использовать. В частности, речь идет об ограничении сроков досудебного расследования в части до предъявления подозрения лицу. Если раньше баланс между общественными интересами лица обеспечивался с момента предъявления подозрения, то сейчас ограничиваются сроки досудебного расследования просто с момента внесения в ЕРДР. Это недопустимо по многим параметрам. Потому что теперь лицо не будет заинтересовано вносить сведения в ЕРДР, так как будет понимать, что может не успеть ничего расследовать и вынуждено будет закрывать производство. В свою очередь, потерпевшие будут оспаривать такие решения, соответственно это приведет к сплошному коллапсу. То есть все вроде бы выглядит достаточно просто, но в действительности эта норма приведет к серьезным последствиям. И с этим никак нельзя соглашаться».

«Очевидно, что на основании этих изменений есть вполне справедливые комментарии, что могут быть закрыты дела Майдана, — продолжает Виталий Титич, который занимается этими делами. — Инсинуации о том, что предыдущие преступления якобы не имеют обратной силы, являются недопустимыми. Уголовное право свидетельствует, что если это смягчает участие лица, а закрытие уголовного производства и есть смягчение участия, то они имеют силу. Если власть понимает, что закрытие дел Майдана потянет за собой общественно-политические последствия, для меня это выглядит как преднамеренное обострение ситуации. И в этом непосредственно принимает участие Верховная Рада. Вообще нынешний парламент — это деградация нашего базового законодательного органа, потому что от Рады к Раде становится все хуже. Общий интеллект значительно снижается. Вроде бы появилось много новых лиц, но на фоне тотального невежества и понижения планки, они там ничего не могут изменить». 

По поводу назначения судей Верховного суда также не все так просто.  Здесь скандал. 29 сентября Высшая рада правосудия приняла решение внести представление Президенту относительно 111 кандидата для назначения судьями Верховного Суда, 25 из которых Общественная рада добропорядочности призывала Петра Порошенко не назначать из-за обоснованных фактов их несоответствия критериям добропорядочности и профессиональной этики. «Большой веры у меня не было, но я ожидал, что после того, что произошло во время Евромайдана (кажется уже все забыли о труппах у нас в центре столицы), они хоть немного возьмутся за государство, а не будут думать только о собственных интересах, — говорит Виталий Титич, который является соучастником Общественной рады добропорядочности. — Я не думал, что это будет в такой отвратительной и циничной форме, как это, например, сделала Высшая рада правосудия, фактически плюнув нам в лицо. Мне даже стыдно, потому что я не ожидал, что будет так плохо. Но это не значит, что мы должны прекратить бороться за справедливость».

«Практики формирования высших судов путем конкурса при полной перезагрузке в современных цивилизованных странах нет, — комментирует ситуацию Николай Сирый. — Ни на американском, ни на европейском континентах. Это должно настораживать любого умного мыслящего человека. То есть мы применили модель отбора, которой нет в цивилизованных странах. Не существует и не может существовать какого-то конкурса, которым можно было бы качественно отобрать судей в Верховный Суд. Но если уже применили такой инструмент, то возврата нет. Если говорить о результате, то высказывается немало предостережений, что в действительности прозрачности, которая декларировалась, нет, потому что в конечном итоге нет инструментов проверки этой прозрачности. В этом плане критика со стороны общественности относительно добропорядочности имеет основания. На первых страницах звучит критика именно добропорядочности отбора судей. Это важная претензия, но не основная. Главный вопрос заключается в готовности или неготовности основного суда выполнять функцию Верховного Суда страны. И здесь, думаю, общество не получит надлежащее качество ВС из-за элементарной неготовности делать соответствующий запрос. Если к этому еще добавить серьезные опасения относительно политической склонности части судей Верховного Суда, то нужно отметить, что судьи частично тяготеют к праву, а частично к политике, то есть к ресурсам и возможностям. На сегодня мы имеем чрезвычайно слабые связи тяготения именно к праву. Зато имеем очень развитые и действенные механизмы тяготения к политике. Это не дает оснований для оптимизма».