Против течения,

ОЧЕВИДНОЕ И НЕВЕРОЯТНОЕ

О реформах мы много слышим, но мало их видим. Реформа — это не переполненный рынок и обнищавшие люди. Такая стадия может быть первым шагом к реформам, но по существу это не является реформой. Цель реформ — сделать разнообразие товаров и услуг доступными для людей. Будем откровенны: украинский рынок все-таки заполнен. (Посмотрим на предложения роскошных, но безлюдных супермаркетов). Украинскому рынку трудно найти того, для кого он инстинктивно (и правильно) начал работать — покупателя. Сегодня украинский рынок работает для «новых украинцев», но они не составляют базу «социально-рыночной экономики» как цели реформ, потому что это порождение требует, чтобы основная масса людей была зажиточной, чтобы покупка компьютера или мобильного телефона не становилась личным кризисом. Реформа — это системное изменение. Реформа — это когда уничтожается не все, а только то, что отжило. Реформировать мертвечину невозможно. Изменить можно только живое.

В контексте этих мыслей хочу обратиться к статье Леся Качковского «По какому критерию оценивать реформы» («День», 15.03.00), весьма амбициозного автора, который пытается проанализировать ход проведения экономических и административных реформ в Украине. Сама тема статьи очень актуальна, потому что кто же сейчас не ощущает социального напряжения, которое в Украине достигло своего апогея? В этой связи захват студентами помещения ЦК КПУ, забастовки шахтеров, почти полный отказ МВФ от сотрудничества с Украиной только добавляют давления на сильно деморализованное общество, и без того подавленное низкими зарплатами, безработицей, налоговым прессом. Конечно, только спокойные, последовательные и рассудительные шаги парламента, правительства и Президента могут разрядить ситуацию. Реформы явно нужны. Они назрели давно. Но я согласен с Дмитрием Корчинским, который в своей статье в «Комсомольской правде в Украине» утверждает, что механическое сокращение административного аппарата ничего не даст. Это только прибавит головной боли гражданам, которые будут вынуждены выстаивать во все более изнурительных очередях к чиновникам для получения нужной бумажки. Необходимо создать ситуацию, в которой такие магические нынче бумаги будут вообще не нужны, необходимо выводить из-под влияния и контроля государства целые зоны. Сокращение государственного аппарата, безусловно, нужно, и еще более необходима модификация деятельности бюрократов, которые отнюдь не являются самоубийцами. Аппарат никогда не пойдет на самоуничтожение. Есть такая цифра — приблизительно 11% украинцев так или иначе живут за счет лицензирования, то есть за счет бумажек. Какой смысл бегать по инстанциям, платить за регистрацию фирмы сотни долларов, если можно оформить ее, например в Вашингтоне, за $20? Это прямая дорога к расширению оффшорных зон, к оттоку капиталов за границу. Конечно же, государству нужны деньги, единственный путь получить их — налоги. Но не платить зарплату — это самый плохой способ экономии. Когда аппаратчик не получает зарплату, он прибегает ко взяточничеству. И никакие запреты, никакая угроза наказания его не остановят. Ни для кого не секрет, какими поборами занимаются некоторые работники Госавтоинспекции. Для примера, в США вы проедете на авто не одну тысячу миль и можете быть уверены, что вас никогда не остановит полиция без крайней на то нужды. Но, как правило, водителям даже не придет в голову, например, превышать скорость. Она практически на всех дорогах оптимальна для данного отрезка пути, а не декретирована волюнтаристскими методами. Это не означает, что дороги не контролируются. Просто для этого задействован весь возможный технический арсенал. Свое новое удостоверение водителя я получил в США меньше чем за минуту. Механизм, вместе с проверкой компьютерных данных и изготовлением документа и даже фотографированием, отработан до секунды. Во всей этой процедуре задействован всего один человек. Мотивируя перемещение большей части своего табачного производства со Львовщины в Кременчуг, руководство одной фирмы объясняло в прессе свой шаг тем, что большую часть своего рабочего времени они тратят впустую на различных проверяющих. А это большая экономическая трата человеческих ресурсов и человеческого интеллекта.

Очень сложно определить, какие регулирующие функции оставить аппаратчикам, а какие просто ликвидировать. Тут существенную помощь могут оказать западные эксперты. При Президенте Украины действует совет немецких экономистов. Из их выступлений в прессе абсолютно ясно, что они хорошо понимают проблемы украинской экономики. И очевидно, что их рекомендации просто игнорируют. Их никто не слушает. Так может, нужно начать слушать? Один мой знакомый занимался довольно серьезным проектом, в котором были задействованы самые крупные западные аграрные фирмы, готовые инвестировать до $50 млн. в украинский агробизнес. Инвесторы потеряли миллионов семь, прежде чем поняли, что ситуация в Украине безнадежна, что любое хорошее дело теряется в бюрократических сетях, и ушли с украинского рынка. Таких примеров множество. Украинцам как-то нужно понять, что эффективный бизнес — это такой бизнес, который является прибыльным для всех действующих сторон, всех субъектов. Инвестор — не меценат, он хочет зарабатывать, а не оказывать благотворительную помощь, которая неизвестно куда девается. Сегодня на Уолл Стрит можно услышать множество рассказов- «страшилок» о перспективе бизнеса в Украине, где в ответ на деловое предложение в лучшем случае бросят: «Благодарим, но нам это не нужно». Неспособность к честной игре, попытка любым способом и в минимальный срок хоть что-то «урвать» и убежать делают невозможными деловые отношения. Репутацию государства, которое защищает и своих, и чужих владельцев, трудно заработать, но потерять можно легко и надолго. Если не навсегда.

«Реформы не идут», — констатирует господин Качковский. «И «новые украинцы», — считает автор, — вряд ли почувствуют потребность в легитимации приобретенного богатства», потому что они сами рассматривают себя гражданами более широкого общества. Но ведь так же чувствуют себя и американцы, и японцы, и немцы. И чехи, и поляки. Но там технический прогресс в основном не мешает им честно зарабатывать свои капиталы, развивать свой бизнес. Очевидно, что дело не в том, что украинцы такие «хитрые» и не хотят руководствоваться законами в своих практических делах. Может, дело в самих законах, которые постоянно меняются и сбивают с толку рядового украинца, который осмеливается играть с государством по его правилам? Почему- то, например в Канаде, украинская ментальность не помешала украинской диаспоре стать одной из богатейших в стране.

Л.Качковский проводит аналогию с американскими индейцами в период их колонизации выходцами из Европы; он утверждает, что трагедия индейцев, утративших, по его мнению, способность к эволюции, состояла именно в столкновении с «высшей» европейской цивилизацией. Он считает, что корни сегодняшних невзгод нужно искать именно в этом пункте. В том, что открылись новые информационные пространства, началось приобщение к мировой экономике, фактически к новой цивилизации, а Украина оказалась к этому не готова. В его рассуждениях, по моему мнению, есть две фундаментальные ошибки. А проще говоря — подмена понятий.

Во-первых, Украина никогда не была низшей цивилизацией даже по отношению к высокоразвитому Западу. Нужно принимать во внимание такие отрасли экономики, как ракетостроение, военный комплекс, металлургия. В сфере культуры Украина до сих пор имеет более высокий уровень грамотности, чем США. При всех идеологических и культурных ограничениях тоталитарного прошлого нельзя игнорировать высокий уровень музыкального, театрального искусства. Не говоря уже об архитектуре или библиотечном деле — одном из самых развитых в мире, которое сейчас деградирует на глазах. Ведь нельзя сказать, что преподавание в Киевском политехническом более низкого уровня, чем в Массачусетском или Калифорнийском технологических институтах. И уж в чем я точно убежден — студенты Киево-Могилянской академии дадут фору студентам Гарвардского университета.

Во-вторых, столкновение цивилизаций «низших» и «высших» не всегда приводило к «поглощению» одной другой. Наиболее эффективный путь — это взаимодействие, взаимопроникновение. Открываются новые просторы для активного взаимонасыщения, в несколько сот раз возрастает уровень экономики. Вспомним экономические анализы выдающегося российского ученого Кондратьева. Или то, как развивались Япония, Южная Корея.

ЖАЛЬ БИЗОНОВ

Я хорошо помню заповедь моих учителей не отвечать на очевидные, скажем так, чересчур дерзкие гипотезы. Пусть простят мои наставники, но не отреагировать не могу. То, что господин Качковский говорит в своей публикации об индейцах, является интеллектуальным оправданием геноцида, не более и не менее. Бедные, бедные индейцы! Если бы их не уничтожили, то до сих пор они охотились бы на бизонов (кстати, индейцы каждого убитого животного использовали полностью, до кончика хвоста, там не было бессмысленных убийств, как в Европе, где это стало развлечением, спортом). Бедные, бедные бизоны, каковых, кстати, и не было в восточных лесах, где жили ирокезы, о которых идет речь в статье Качковского. А индейцы — дикие и босые, в перьях и с камнем в руке бросались бы на каждого белого человека, охотясь за скальпами. И забыли бы о своей письменной культуре, о чести, совести, о заповеди Божьей «не убий», которая присутствует не только в христианской или мусульманской религиях, но обозначена во всех религиозных традициях мира. Подозреваю, что это наследие, оставшееся еще от первых людей, которые договаривались с Богом, — Адама и Евы. Позволю себе контраргумент в ответ господину Качковскому: если бы не появление Сталина, то украинцы до сих пор прозябали бы на хуторах, танцевали гопак, заливали в себя самогон и заедали салом? Убить украинцев, чтобы спасти украинцев, убить вьетнамцев, чеченцев, шумбо, юмбо ради их же спасения. Как сказал один американский генерал во время вьетнамской войны: «Нам нужно было уничтожить вьетнамское село, чтобы спасти его». Такова логика, логика «гуманиста». Голодомор? «История жестока», — утверждает мой оппонент. Простите меня, может, это просто следствие психологической Постсовдепии, где миллион туда, миллион сюда — «какая разница?», но мир уже научился ценить каждую человеческую жизнь, по крайней мере, учится. И шестнадцать миллионов индейцев, уничтоженные культуры, храмы, дух — это наш крест, с которым мы живем, который мы несем. И который мы, американцы, возлагаем на себя. Наследие истории — это, как правило, наследие, замешанное на крови. На трагедиях. А между ними одиночные вспышки высокого человеческого духа, самопожертвования — Прометей, Сократ, Шевченко. А не было бы их, где бы мы были? Спорить не стоит. Я знаю. Но подобным стократно тиражируемым «поискам» нужно ответить, чтобы не сеялись зубы дракона.

Качковскому, автору статьи об индейцах, который, возможно, никогда в жизни не видел живого коренного американца, в Америке сразу же поставили бы клеймо расизма. Каждый, кто читает «День» в Интернете, может без проблем посетить сотни индейских web-страничек и познакомиться со множеством достижений гордого народа, у которого есть немало причин для боли и страдания, но и многое, чем можно гордиться. Из Интернета можно узнать, как быстро и эффективно приспособилось племя чероки к новым историческим и экономическим обстоятельствам, как возрастало их благосостояние, какое количество новых ремесел появилось, и было начато книгопечатание, появился алфавит, началось издание газет. Причина гибели индейцев заключается совсем не в их нежелании приспосабливаться к новым обстоятельствам, а в варварской, завоевательной политике тех белых, которым хотелось забрать то, что имели другие. «Высшей» цивилизацией тут и не пахло. Сама логика статьи Л.Качковского поражает. Ведь в конечном итоге выиграли Шекспир, Толстой, Фуро, Ганди, Мартен Лютер Кинг, Леся Украинка, Ницше и Заратустра, а гитлеры со сталинами проиграли. И всегда будут проигрывать. Поэтому и авторы теорий о защите наций от наций, людей от людей, баранов от баранов тоже неминуемо будут проигрывать. На этом все, и вернемся к нашим баранам, и начнем говорить о рыбе, которую, прежде всего, нужно поджарить.

КАЗНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ

Итак, о кризисе нашего времени. «Нужно реформировать, — пишет г-н Качковский, — а реформ нет». Еще раз подчеркну, что я с этим согласен. И обеими руками подписываюсь под тем, что за повышение интеллектуального потенциала нации нужно бороться, потому что деинтеллектуализация приведет к деградации — в том числе, а, возможно, и в первую очередь, экономической. И одно дело — сокращение госаппарата, совсем другое — сокращение в сфере науки, образования, здравоохранения, охраны окружающей среды. Еще раз замечу, что эта, мягко говоря, неразумная экономия на невыплатах зарплаты приводит к самоуничтожению именно тех институтов, которые обеспечивают интеллектуальный уровень нации. Что же он предлагает? «Думать», — пишет Качковский. Действовать — убежден я. Действовать через партийные, культурно-образовательные структуры, через центры искусств, через просветительские общества. Люди уже подумали и дали ответы. Почти все элементарные ответы на элементарные вопросы уже получены.

На протяжении четырех с половиной лет я был исполнительным директором комиссии Конгресса и президента США по изучению голодоморов в Украине. Потом я вдруг стал безработным. Не нужно басни рассказывать о том, как хорошо людям на пособии. Люди стремятся к самореализации. Хотят быть нужными. Тут не утешает даже самая большое пособие по безработице. Это путь к саморазрушению и деградации личности. Это путь в никуда. С другой стороны, не очень весело работать на производстве, где делают ненужные вещи, на шахте, которая вместо угля выдает на-гора пустую породу. Не очень весело слушать «фанерные» концерты и «фанерных» депутатов. Реформы нужны во всех отраслях, во всех сферах жизни народа. Насколько я знаю украинцев, они не пойдут на баррикады ради мифических идей. Село не будет бастовать, потому что урожай пропадет. Не будет бастовать бизнесмен — бизнес прогорит. Здравый смысл здорового народа требует и будет требовать перемен, постоянного движения. Государство — это люди. Они многое отдают государству и требуют защиты, уюта, комфортной жизни. Государство должно позаботиться, чтобы оноприенко сидели в тюрьме, а учителя сеяли «доброе и вечное». И чтобы получали достойную зарплату. От государства. То есть, от народа. То есть, от нас. А нам нужно дать возможность самим работать и заработать. И дать государству. Кесарю — кесарево.

Ведь что такое реформа? Сейчас реформа означает, в общих чертах, совершенствование системы, которую можно еще спасти от ее недостатков, без глубоких системных изменений. Поэтому встает вопрос: возможно ли это?

Симптомы нынешнего кризиса в Украине очевидны: неработающие предприятия, теневизация экономики, коррумпированность на всех уровнях государства, бедное население, массовый отток инвесторов. Развяжем этот узел — преодолеем кризис. Спасем государство. А если нет, то нет. В этом, ином, варианте украинские парни будут воевать в Чечне, украинских красавиц будут выставлять на всех невольнических рынках Европы, Азии, Африки. Пусть не будет этого, второго, самого худшего, варианта. Потому что не нужно создавать мир, где честные люди могут работать только на рэкет.

Подозреваю, что в 1991 г. мы все совершили неосознанную ошибку, перепутав появление новонезависимых государств с появлением новых независимых государств. На территории СССР фактически состоялось обретение независимости бывшими его составляющими, в том числе и Украинской Советской Социалистической Республикой. Изменились флаги, идеология, риторика, даже названия государств. Но у пульта власти остались преимущественно те же люди в тех же структурах, которые потом привели «своих». Они продолжали работать приблизительно так же, как и раньше, а предыдущая система по инерции двигалась дальше и эволюционировала в то, что мы пока что имеем.

Почему предприятия начинали приходить в упадок? Но вспомните, как, когда и для чего они были созданы. Разрыв экономических связей с Россией, очевидно, не помогал, но подозреваю, что основная причина экономического кризиса намного более глубокая — она в мире, где власть 70 лет программировала уровень всех цен, где никто не знал, что сколько стоит на самом деле, (ценообразование в свое время превратилось поистине в государственный спорт). Девальвация цен, фактически хаос цен... Не имело значения, что и сколько на самом деле стоит, сколько человеческих и материальных ресурсов затрачено на данное изделие — столько, сколько власть приказывала — не менее, но и не более. Это фактически превратило производство в инженерное искусство. Только результат имел значение. Складывалось впечатление, что в Совдепии как ресурсы, так и люди были необъятными, неисчерпаемыми. «Широка страна моя родная»...

Такая система никогда не была эффективной при использовании ресурсов. Недавно американские эксперты выяснили, что производительность труда в советские времена никогда не превышала 30% производительности труда американцев. Хватало для военно-промышленного комплекса, пропитания населения, небольшого количества дефицитных потребительских товаров. Хватало даже на атомные бомбы и на статус суперсилы.

Закономерно, что когда старый режим распался и надолго закрытые ворота открылись в мировую экономику, стало ясно, что многие предприятия были просто неконкурентоспособны. После отпуска цен часто продукция предприятий становилась дороже, чем израсходованные на ее производство ресурсы. Это суть того, что некоторые западные специалисты называют «виртуальной экономикой»: наличие предприятий, которые, симулируя дополнительную стоимость, фактически уничтожают ее.

В СССР коррупция в определенной степени базировалась на фундаменте советской системы. Командная экономика часто командовала пустотой, ничем. Например, мой тесть, возглавлявший колхоз в Галичине, когда-то получил приказ собрать по 500 центнеров сахарной свеклы с гектара на земле, которая не могла дать и половины того, что ей было предписано. Решить проблему было просто. Напоить представителя райкома, поехать на Волынь, туда завезти гречку, сюда привезти сахарную свеклу и сдать государству. И за это дать одной из своих работниц звание Героя Соцтруда.

Так и для предприятий. Так как к директору предъявлялись приблизительно такие же требования, и он не мог рассчитывать на своевременное получение нужных ресурсов, то вынужден был иметь своего «снабженца», задачей которого было найти их во что бы то ни стало. Дать взятки инструктору райкома, уполномоченному, другому директору, чиновнику — и нужный поезд поедет вместо Магадана в Днепропетровск. Совдепия была страной, где поезда регулярно исчезали в неизвестном направлении. Как они не попадали всякий раз в аварии, на Западе никто никогда не мог понять.

Это правда, что приспособиться к мировой экономике, тем более стать одним из ее основных игроков, Украине трудно, но только не из-за ее «нецивилизованности». Просто вампир Совдепии еще тянет с нее свою дань. Трудно видеть в государстве друга, когда оно всегда было врагом. Нелегко поверить государству, когда оно всегда человека обманывало. Это трудный путь для государства и для его граждан. Преодолевать свой страх перед так называемыми «чужими» и «своими». И каждому нужно выбирать и находить свою дорогу в этой жизни. Капиталистический способ жизни, как бы я не ратовал за него, как ни горько мне это говорить, но это жизнь индивидуалистов. Где каждый сам за себя.

А коррумпированность была и будет всегда, в тех или иных масштабах, как и преступность, как и люди, которые не хотят платить налоги. Но возникает вопрос о размерах и причинах ее универсального присутствия здесь и теперь.

Коррупция сегодня связана с теневой экономикой. А что такое теневая экономика как массовый феномен? Просто симптом того, что агенты экономической деятельности не могут следовать требованиям государства (налоги, чрезмерная регуляция и тому подобное) и уходят от государства, потому что просто невозможно заниматься стопроцентным легальным бизнесом. Без уменьшения таких требований никакой детенизации экономики не будет. И ничего не даст амнистия теневых доходов. Ну не прибегут бизнесмены к чиновникам и не закричат: «Я украл, я отдаю». При таких условиях все проекты «поступлений новых доходов в госбюджет» становятся пустым номером. Никто не будет их платить, они просто толкают экономику все глубже в тень.

Обнищание населения продолжается, потому что экономика не работает, особенно в секторах, которые больше всего возрастают во всех западных государствах, — малом и среднем бизнесе. Именно в тех секторах, которым меньше всего уделялось внимания в бывшем СССР. Такие предприятия особенно уязвимы к чрезмерным требованиям государства. Из-за того, что принципиально нежизнеспособные предприятия могут выжить только за государственный счет, то есть через скрытые субсидии, привилегии или создание жутких условий для конкурентов (бесконечные проверки, замораживание их банковских счетов и тому подобное). Так государство становится активным игроком в теневом секторе — через протекцию менее эффективным традиционным предприятям, защиту от конкуренции более эффективных конкурентов. Ирина Клименко недавно цитировала отчет одной консалтинговой фирмы, называющей это явление «неравной конкуренцией», которая дает преимущество менее эффективной конкуренции перед более эффективной. Отсюда мизерные зарплаты, отсюда задержки зарплаты.

Очевидно, подъема экономики недостаточно. Если мы хотим ввести демократическое самоуправление западного типа, нужно добавить прозрачности политическому процессу относительно «реальных конфликтов» украинской политики и защитить украинскую культуру, язык, все, что придает Украине ее самобытность в дискурсе мировой цивилизации. Я верю, что все народы мира имеют свой особый, специфический дар и назначение. В том числе и коренные народы Америки. И украинцы. Поддержка культуры тоже стоит денег. Но распределять можно только созданное, реальное богатство, а не то, что высасывается государством из людей подобно тому, как паук высасывает из мухи.

Народный депутат Александр Турчинов, чья научная монография о теневой экономике в свое время была первым обстоятельным исследованием и объяснением этого феномена, объясняет в еженедельнике «ПіК» (10—16.03.00), что ни правительственные чиновники, имеющие возможность получить миллионы от нынешней ситуации, ни олигархи с их миллиардами не заинтересованы в детенизации. «Все уже привыкли к существующей системе. Она имеет свои преимущества для тех, кто с ней работает». Поэтому как можно думать о реформах, когда суть реформ конфликтует с интересами власть имущих? Реформы возможны только тогда, когда основная масса обнищавших людей начнет понимать, что происходит, начнет осознавать необходимость изменения целой системы. И начнет действовать. Не путем революции или красного реванша, а путем самоорганизации свободных и равных граждан, т. е. путем создания гражданского общества.

Приглашаем читателей высказать свое мнение о затронутых в статье проблемах. Ожидаем ваших писем по адресу: 04212, ул. Маршала Тимошенко, 2л, e-mail: time@day. kiev.ua