«Сначала не было чувства страха... »

Известная писательница Светлана Алексеевич утверждает, что «у войны не женское лицо». Не стану спорить с женщиной, да еще и лауреатом Нобелевской премии, а напомню лишь, что ни одно военное противостояние не обходилось без участия в нем женщин. По крайней мере в ХХ веке: на фронтах той же Второй мировой войны в составе Красной армии воевало более 800 тыс. советских женщин!..

А разве представительниц прекрасного пола нет в армейских подразделениях, которые защищают Украину от путинской России? Галина Алмазова — одна из них. И хотя она непосредственного участия в боевых столкновениях не принимала, об артиллерийско-минометных обстрелах, ударах «градом» знает не из телесюжетов и даже не по рассказам тех, кто побывал под ними.

«Я НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ ПРОВЕЛА НА МАЙДАНЕ»

— Пани Галина, как вы попали в район боевых действий? Захотелось острых ощущений?

— Острых ощущений мне хватало по жизни: автоспорт, горные лыжи, горный велосипед, альпинизм и работа кризисным менеджером добавляли адреналина. А теперь скажите, несмотря на услышанное, да еще и тот факт, что я буквально несколько месяцев провела на Майдане, могла я тогда оставаться сторонним наблюдателем всего того, что начало происходить на Донбассе?..

— Наверное, нет...

— Правильно. На фронт попала летом 2014-го в качестве волонтера. Украинская армия тогда была не только раздетой, но и голодной. Поэтому совместно со своими единомышленниками мы возили нашим ребятам все — от хлеба до бронированных автомобилей... А уже в сентябре 2014-го, узнав, что не хватает водителей на «скорую», предложила себя. Первый выезд, в качестве водителя и парамедика «скорой помощи», был в Луганскую область... И сразу первые погибшие, первые раненые... Времени на «адаптацию» не было совсем.

— Перед началом нашего общения вы сказали, что до Революции Достоинства мало интересовались политикой. Интересно, как аполитичная женщина оказалась среди протестующих?

— В то время я была в командировке во Львове, у нас была рабочая встреча всех филиалов компании. 30 ноября утром я увидела новости о том, что избили студентов на Майдане. Меня настолько шокировало и задело это, что я отменила все дальнейшие рабочие мероприятия, села в машину и после обеда я уже была в Киеве, на Майдане.

— На Майдане тоже было «жарко». Не было страшно? Особенно тогда, когда узнали о гибели Нигояна и Жизневского?

— Сначала не было чувства страха. Я думаю, что из-за того, что мало кто из нас понимал, насколько это было опасно. Первый раз, когда мне действительно стало страшно, я помню очень хорошо. Это было в ту ночь, когда силовики начали штурм. Я тогда села в машину и поехала в эпицентр событий. До сих пор до мурашек на коже вспоминаю колокольный звон, который звучал в час ночи 11 декабря 2013 г. с колокольни Михайловского монастыря. А люди со всех сторон сходились на Майдан. Так вот, я оставила машину недалеко от Бессарабского рынка и дальше шла пешком. Перед ЦУМом плотной стеной стояли силовики. И мне нужно было пройти через них, чтобы попасть к протестующим. Вот тогда мне стало страшно. Но, слава Богу, меня пропустили, может, потому что на мне была накидка с Красным Крестом, и только попав к «своим» я успокоилась. Конечно, я понимала, что каждый из нас тогда мог стать жертвой. Но никогда не думаешь, что это может произойти именно с тобой. И нас было много, тех, кто стояли бок о бок и поддерживал друг друга.

— Сегодня, учитывая нынешние события, не жалеете, что столько дней мерзли там?

— Конечно же, нет! Ни разу не пожалела! Я себе никогда бы не простила, если бы в это время осталась в стороне и отсиделась в безопасном месте.

«ВЫСОКИЙ КПД В МОЕЙ РАБОТЕ НА ФРОНТЕ БЫЛ ИМЕННО ЗА РУЛЕМ АВТОМОБИЛЯ»

— К 2014-му вы имели достаточно успешный бизнес и уверенно чувствовали себя в жизни...

— Да, мне нравилось то, чем я занималась, это давало возможность иметь все необходимое для нормальной жизни, для увлечений и путешествий, которые я так люблю!..

— На Донбассе вы были парамедиком, не имея медицинского образования, да?

— Почему «была»? Наша команда не прекращала свою работу на фронте... Ну, скажем так — больше водитель, потом уже парамедик. Да, у меня нет медицинского образования. Первые курсы по оказанию доврачебной помощи я прошла на Майдане, потом таких курсов было много разных. Наши экипажи состоят из водителей и медиков. Все водители имеют подготовку по тактической медицине, для того, чтобы помогать медикам, когда необходимы еще одни руки.

— А почему стали именно водителем «скорой»? До этого вас что-то связывало с автомобилями?

— Я — пилот профессионального женского экипажа (это было до войны), с отличным опытом и знаниями контраварийного и экстремального вождения. Я подумала, что именно водителем «скорой» буду наиболее полезной. И не ошиблась. Высокий КПД в моей работе на фронте был именно за рулем автомобиля.

— По какому принципу отбираете в свою команду людей? Желания было достаточно, или брались во внимание и другие факторы?

— Стараюсь брать знакомых и проверенных людей, в которых уверена, которым могла бы доверить свою жизнь и здоровье. Так как наша работа связана с постоянным риском. Обязательно с хорошей профессиональной подготовкой — ошибки в нашей работе должны быть максимально снижены, так как это может стоить жизни или здоровья людей, которым мы помогаем, и себе в том числе. Конечно, этот человек должен быть «командным игроком», с хорошей адаптацией к любым условиям. Мы живем там в замкнутом коллективе достаточно длительное время и в не очень комфортных условиях (мягко говоря), поэтому люди должны понимать друг друга с полуслова, помогать друг другу, поддерживать, заботиться.

— Кто они, члены вашей команды?

— Это обычные люди. Хотя вряд ли их можно назвать обычными!

В нашей команде врачи, медработники, музыканты, художники, бизнесмены, строители, юристы, депутаты, айтишники, военные, учителя, даже мэр был :), вообще, очень разные люди. Но все они невероятные, настоящие, тем, кому я могу доверить свою жизнь. Люди с большой буквы! О каждом из них можно писать отдельную книгу. Каждый из них Герой! Это уже наша семья навсегда.

— Женщины среди них есть?

— Да, конечно, у нас в команде больше половины — это женщины.

Пусть простят меня мужчины, но во многих вопросах женщины более стрессоустойчивы, выносливы и дисциплинированы.

«СТРАШНЕЕ ВСЕГО БЫЛО КОГО-ТО НЕ СПАСТИ, НЕ УСПЕТЬ, НЕ ДОВЕЗТИ»

— Вам пришлось побывать в районе Донецкого аэропорта в те дни, которые выдались особенно «горячими». Мне рассказывали, что вашему мужеству удивлялись даже «киборги», которых трудно было чем-то удивить...

— Спасибо, я очень тронута такой оценкой. Но на самом деле никакого мужества не было. Да, это были страшные и тяжелые дни. Конечно же, мне, как и всем, было очень страшно, иногда сердце «бежало впереди машины». Но было так много работы, что думать об этом было некогда: страх за свою жизнь и осознание всей опасности приходили после.

К тому же я работала не одна. Со мной была наша команда. Мы постоянно поддерживали друг друга и подавали друг другу пример. И ребята — те же «киборги», заботились о нас. Страшнее всего было кого-то не спасти, не успеть, а не довезти.

 Тогда практически каждый наш выезд был экстремальным... Когда забирали погибших ребят с 32-го блокпоста, когда вывозили раненого «Медведя» — (Павел Иванович Розлач — майор Вооруженных сил Украины, командир 2-го ДШБ, 95-й бригада), когда оказывали помощь трем раненым парням в Песках под плотным обстрелом, когда ночью случайно заехали на вражескую территорию, когда забирали раненых с блокпоста «Балу» (Луганская область), когда ночью, вывозя раненых, заезжали и выезжали по «дороге смерти» (Пески) под прицельным огнем. Если все случаи вспоминать, то одной вашей статьи не хватит.

— Как отнеслись к вашему решению поехать в район АТО ваши родные?

— С пониманием! А могли ли они на мое решение повлиять, был ли у них выбор?! На самом деле мне повезло с моими родными, они все это время поддерживают меня и помогают.

— Расскажите, пожалуйста, о сотрудничестве с волонтерской организацией «Вернись живым».

— С «Вернись живым» мы знакомы с первых дней их существования. Очень уважаю эту команду, которая с первых дней войны и по сей день помогает армии. Достаточно длительный промежуток времени наши команды сотрудничали, периодически помогая друг другу решать различные вопросы. А начиная с ноября 2017 года, сотрудничаем на постоянной основе. Они взяли на себя сложную финансовую часть по обеспечению наших потребностей, для бесперебойной и продуктивной работы наших экипажей.

— Подтвердите или опровергните информацию о том, что когда вы таксовали в Киеве и заработанные деньги отдавали на нужды армии, среди ваших клиентов были и такие, кто не жалел по 10—20 тыс., узнав о цели вашего таксования...

— Приведу только один пример. Когда я таксовала на WAR такси по Киеву, один бизнесмен вызвал именно меня. Мы проехали маленький круг вокруг его офиса, и он передал 30 тыс. А в целом за несколько часов я собрала в тот вечер более 50 тыс. гривен. Это был замечательный проект и замечательная идея.

«ОЧЕНЬ НАДЕЮСЬ, ЧТО ВСЕ ЭТО НАКОНЕЦ ЗАКОНЧИТСЯ»

— На ваших глазах гибли молодые ребята. Как вы это переживали, когда понимали, что вряд ли довезете их до госпиталя?

— Эта боль стоила мне душевного спокойствия, нормального сна, здоровья. И вряд ли она когда-нибудь пройдет. Силы мне дают наша чудесная команда, мое нынешнее окружение, моя работа, благодарность бойцов и их семей и осознание того, что все это не зря!

— Чем вы сегодня занимаетесь? Связь со своими боевыми побратимами поддерживаете?

— Сегодня, как и всегда, наша команда продолжает дежурить на передовой. Я, конечно, уже реже езжу на дежурство: только когда становимся на новое место дислокации или в новое подразделение. Также раз в месяц езжу на фронт для решения организационных вопросов и привожу волонтерскую помощь на передовую. Кроме того, у меня есть работа в мирной жизни, которую никто не отменял и которая дает мне небольшую финансовую поддержку для нужд наших экипажей и бойцов на передовой, а также хоть какую-то уверенность в завтрашнем дне.

Конечно же, я не только поддерживаю связь с теми, кого приходилось вывозить ранеными или непосредственно оказывать помощь, но и с теми, с кем приходилось быть на фронте, а также с семьями погибших ребят. Со многими мы друзья, это почти, как семья!

— Вы не устали, не хочется махнуть на все рукой и просто наслаждаться путешествиями, которые вы так любите?

— Честно говоря, устала. Я обычный человек. Бывает и депрессия, и разочарование. Но разве я уже смогу «махнуть на все рукой», как смогу жить спокойно? Вряд ли. Теперь уже до конца. До победы. Очень надеюсь, что все это наконец закончится и я смогу вернуться к нормальной жизни. Я очень этого хочу.