Святослав ПИСКУН: «...Не нужно было меня снимать с должности»

Генеральная прокуратура вот уже несколько дней в эпицентре политических событий. Намедни следователи Генпрокуратуры объясняли журналистам причины закрытия резонансных дел. За событиями в главном следственном ведомстве страны внимательно следит и бывший руководитель ГПУ, а нынче депутат-регионал Святослав Пискун. Кстати, как выяснилось, он не прочь вернуться в кресло Генпрокурора, однако не раньше 2011 года. Говорит, именно тогда «работать будет весело и интересно». На грядущем съезде Партии регионов, по спискам которой господин Пискун и прошел в Раду на прошлогодних выборах, он намерен предложить к существующему названию партии добавить слово «народная». Уверяет, что данная инициатива — это не пафос, а лишь констатация существующего факта. В интервью «Дню» Святослав Пискун рассказал о том, почему он прекратил борьбу с Президентом за свое восстановление в кресле Генпрокурора, спрогнозировал, в каком случае коалиция может подержать кандидатуру Виктора Короля на должности председателя СБУ.

— Верховный Суд Украины недавно возобновил экс-губернатора Киевской области Евгения Жовтяка на посту главы Киевской ОГА. Президент назвал действия господина Жовтяка шоу. Как вы считаете, чем закончится эта кадровая волокита, ведь вы также еще недавно судились с Виктором Ющенко, пытаясь посредством суда вернуться в кресло Генпрокурора?

— Действительно, история, которая произошла с Жовтяком, один к одному идентична с историей, которая должна была состояться с Пискуном. То есть основания увольнения Жовтяка аналогичны основаниям увольнения Пискуна. И поэтому решение по Жовтяку говорит о том, что 19 февраля текущего года должно было произойти аналогичное решение суда и по Пискуну. Знаете, почему я тогда забрал свое заявление? Потому, что я не был уверен в том, что Президент выполнит закон и возобновит меня в должности Генерального прокурора.

— Нынче сотрудников ГПУ представители парламентской оппозиции обвиняют в выполнении политического заказа. В частности нашеукраинец Давид Жвания утверждает, что Генеральной прокуратуре Украины со стороны представителей команды Виктора Януковича дано указание при любых условиях привлечь к уголовной ответственности экс-министра внутренних дел, лидера «Народной cамообороны» Юрия Луценко. Прокомментируйте. И скажите еще, почему ваши коллеги по фракции так болезненно реагируют на политическую деятельность Юрия Луценко?

— Я бы не сказал, что на Луценко кто-то болезненно реагирует. Например, я вообще никак не реагирую (смеется). А я ведь тоже член Партии регионов, не так ли? Что касается первой части вашего вопроса, могу сказать, что, на мой взгляд, давать какие либо указания Генеральной прокуратуре касательно отдельно взятой персоны… Знаете, это просто отдает грязью. Это уже было. Не знаю, какая ситуация в ГПУ сейчас, но о себе могу уверенно сказать: я никогда не выполнял никаких указаний.

— А это вообще реально?

— Реально, нереально, но все знают, что Пискун не выполнял заказов. Почему же меня тогда два раза увольняли? Именно за то, что я не выполнял незаконных указов, меня два президента (Кучма и Ющенко) и снимали с должности Генерального прокурора. Я уверен, что и Медведько будет вести себя аналогично. А если он все же начнет выполнять установки, это будет очень большой его ошибкой, потому что придет время, когда он уже не будет Генеральным прокурором и ему об этом обязательно напомнят.

— Юрий Луценко, Василий Цушко.. Они гражданские министры, которые не имеют ни специального образования, ни тем более опыта работы в силовых структурах. Как вы как бывший Генеральный прокурор смотрите на то, что политики назначаются на высшие посты в силовых структурах?

— Если бы я не проработал 20 лет в прокуратуре, никто бы меня не выдвинул на должность Генерального прокурора. Это я знаю наверняка. А вообще, я считаю, что такие должности должны занимать профессионалы. Но есть политическая воля. Парламентскому большинству или меньшинству, возможно, известны какие-то особые качества, например того же Цушко, по которым он, на их взгляд, может быть профессиональным министром внутренних дел.

— Дело Гонгадзе. Дело об отравлении Ющенко. Все Генпрокуроры, и вы в том числе, называли расследование этих дел делом чести. Почему до сих пор, по меньшей мере, в названных эпизодах не поставлена точка?

— Когда я был Генеральным прокурором, и эти дела, в том числе, активно расследовались.

— Вместе с тем они не доведены до суда. Почему?

— Не нужно было меня снимать с должности. Я знаю, что при мне было раскрыто дело Александрова, при мне расследовалось дело Гонгадзе, при мне, правда, частично, было расследовано отравление Ющенко. Было много чего сделано, и я думаю, что лично ко мне по расследованию резонансных дел было намного меньше претензий, нежели к другим Генеральным прокурорам.

— Хорошо. Ваш прогноз: дело отравления Президента когда-нибудь доведут до конца? Общество узнает имена заказчиков и исполнителей?

— Безусловно.

— Дело гибели генерала Кравченко недавно закрыли ввиду отсутствия состава преступления. Родственники недовольны этим решением, они не верят в самоубийство и намерены судиться с Генпрокуратурой. Ваша оценка.

— Главное, чтобы все было по закону. Если сотрудники Генеральной прокуратуры поступили по закону — честь им и хвала, если нет, придет время и это постановление кто-нибудь отменит.

— В каких реформах, на ваш взгляд, нынче крайне нуждается Генеральная прокуратура Украины?

— В первую очередь, выделение следствия в отдельный орган.

— Сейчас Генпрокуратура и МВД — политизированы?

— Мне кажется, что названные вами структуры всегда были политизированы. Поскольку та политическая сила, которая имела в стране власть, пыталась иметь своего Генпрокурора и своего министра внутренних дел. Это было всегда. Но не надо на это смотреть так, как будто у нас происходит не так, как везде. Просто общество и журналисты должны в прямом смысле слова «вбивать» в рамки законности эти органы.

— «Вбивать», простите, как?

— Я, например, предложил создать общественный совет при Генеральном прокуроре, состоящий из журналистов, психологов, филологов, политиков. И члены этого совета, зная о том, что происходит в ГПУ, могли бы советовать Генпрокурору, что и как надо сделать, чтобы данный орган имел свое, не политизированное лицо. Это вовсе не значит, что кто-то будет вмешиваться в работу Генпрокуратуры, нет. Но советы общества и обязательно контроль должны быть. И, конечно, защита тоже, если в таковой есть необходимость.

— Ваши коллеги по фракции выступили с законодательной инициативой касательно упразднения СНБО. Вы считаете целесообразным, чтобы функции Совета национальной безопасности и обороны были переданы президентскому Секретариату, как это предлагают авторы законопроекта?

— Деятельность СНБО, насколько я помню, прописана в Конституции Украины. И если какой либо депутат выдвигает законодательную инициативу — это его личное мнение. Более того, каждый депутат имеет полное право озвучивать свои мысли. Но названный вами вопрос связан с Конституцией. А решение Конституционного суда Украины от 2005 года говорит о том, что все другие решения к Основному Закону могут вноситься только посредством плебисцита — через референдум.

— Спикер Мороз и другие ваши коллеги по коалиции, особенно после подписания соглашения о сотрудничестве между БЮТ и «Нашей Украиной», все чаще говорят о том, что в ближайшем будущем коалиция расширится до 300 депутатов. Это, на ваш взгляд, реально? И в этой связи второй вопрос. Юлия Тимошенко говорит о том, что представители коалиции пытаются перекупить оппозиционеров, чтобы они перешли в лагерь правящего большинства…

— Говорить можно о чем угодно, но нужны факты. Мы, например, можем говорить о звездах или других космических вещах, и также мы можем говорить и о подкупе депутатов. Этого нам никто не запрещает и запретить не может, ведь человек для того и имеет язык, чтобы говорить. Однако для того, чтобы доказать свою правоту, надо, во-первых, апеллировать фактами, а во-вторых, если нарушен закон, депутаты обязаны уведомить об этом правоохранительные органы. Сейчас, как видим, все ограничивается только разговорами. Ни публичных фактов подкупа, ни заявлений от депутатов в милицию не поступало. Что касается перспективы расширения коалиции, могу сказать, что лично я выступаю за то, чтобы она насчитывала в своем составе 350 народных депутатов. От этого, поверьте, общество только выиграло бы.

— Ваш прогноз касательно перспективы Виктора Короля со второй попытки возглавить СБУ.

— Знаете, лично я очень хорошо отношусь к Виктору Николаевичу Королю, поскольку я с ним работал. Он был начальником налоговой милиции, а я был его заместителем. На мой взгляд, это честный, порядочный, и, главное — ответственный человек. Правда, он милиционер. И мне кажется, именно этот факт останавливает коалиционные фракции в вопросе поддержки его кандидатуры. Но, мне кажется, если будут проведены нормальные консультации, возможно, мы и проголосуем за него. Однако нам не следует забывать о том, что это очень ответственная должность и мы должны ответственно, а не с пылу- жару, подходить к рассмотрению данного вопроса.

— Вы акцентируете внимание на том, что председатель СБУ — это очень ответственная должность. Вместе с тем Служба безопасности вот уже несколько месяцев не имеет полноценного руководителя. Это вообще нормальное явление, как вы считаете?

— Не усугубляйте. На самом деле ничего страшного в этом нет. В СБУ есть исполняющий обязанности, поэтому говорить об отсутствии руководителя вообще не стоит. Кстати, одно время Олег Литвак исполнял обязанности Генпрокурора девять месяцев при президенте Кучме. Так что в политике бывает всякое.

— В последнее время с трибуны ВР часто говорят о попытке госпереворота. Примечательно, что коалиция обвиняет в этом оппозицию, а оппозиция, напротив, говорят об узурпации власти со стороны правящего большинства и правительства, квалифицируя эти действия как попытку госпереворота. Как вы относитесь к подобным «спичам» политиков?

— Я не вижу никаких оснований либо предпосылок, чтобы сегодня говорить о госперевороте. Могу сказать, что я как бывший Генеральный прокурор, как человек, который уважает Конституцию и законы Украины, сделаю все для того, чтобы защитить закон. Причем, даже если мне для этого придется совершить непопулярные политические решения.

— Известно, что вы являетесь сторонником избрания Президента в парламенте. Почему?

— Я не говорю, что это должно быть обязательно. Но как вариант я этого не исключаю. Вот, например, в Латвии, президента выбирают в парламенте, и что, латыши разве живут хуже нас?

— На ваш взгляд, сосуществование президента — представителя одной политической силы и премьера — лидера другой политструктуры, может быть продуктивным и бесконфликтным априори?

— На самом деле, на мой взгляд, все зависит не от конкретных персон, а от того, как будут прописаны законы. Если четко разграничить их обязанности, всем сразу будет понятно, что и от кого требуется. А когда один, например, не понимает, что пришли изменения, и тот комплекс полномочий, который он имел ранее, не соответствует требованиям Конституции, тогда очень трудно найти общий язык.

— А вообще парламентско- президентская модель правления оправдывает себя?

— Я выступаю за политреформу, поскольку я считаю непозволительной ситуацию, когда власть сконцентрирована в одних руках. Я не хочу, чтобы жизнь, здоровье, благополучие моих детей, моих внуков, моих близких зависели от воли одного человека, который сегодня вдруг проснется не с той ноги, нарубит дров, да так, что «щепки людям глаза повыбивают».

— Ваши оппоненты называют коалицию филиалом Кабинета Министров, дескать, вы голосуете все правительственные законы на уровне рефлексов собаки Павлова.

— Возможно, мы и голосуем на уровне собаки Павлова, но у меня, например, нет критических замечаний к тем проектам законов, за которые я голосую. Это соответствует моим моральным и политическим взглядам, кроме одного случая, когда моей карточкой проголосовали проект закона «О геноциде». Я не успел забрать из ячейки карточку, потому что был в другом помещении Верховной Рады.

— Как вы считаете, почему в нашей стране прослушивают всех спикеров? Сначала Литвин жаловался, теперь Мороз.

— Спикеров прослушивают потому, что они умные люди, и они говорят интересные вещи. Зачем слушать дураков? (смеется).

— Правда ли, что вам предлагали место в списке пропрезидентской «Нашей Украины»?

— Да, был разговор на эту тему с Президентом. Но не пошел я туда и, поверьте, не жалею об этом.

— 31 марта — день съезда «Нашей Украины». Виктор Ющенко может снова вернуться на пост главы НСНУ. После того как глава государства реально возглавит оппозиционную политическую силу, как, на ваш взгляд, изменятся и без того непростые отношения по линии Президент — коалиция — правительство?

— Это было бы умным решением хотя бы потому, что реально больше некому возглавить партию. А что касается взаимоотношений… Возможно, напротив, это была бы открытая, честная политика, а не заигрывание с народом.

— Виктор Ющенко выразил готовность ветировать те законы, при рассмотрении которых не были учтены поправки и пожелания объединенной оппозиции. Это может привести к законодательному кризису…

— Не может. Уже много законов написано, и государство по ним живет. Я думаю, что мы найдем способ, как эти законы воплощать в жизнь другими методами. Поэтому тут я проблемы не вижу. А если Президенту хочется ветировать? Он имеет право — пусть ветирует. Но это, следует отметить, является оценкой самого Президента. Все принимается законным большинством. Точка. А почему он ветирует — это уже третий вопрос.

— Вы не жалеете о том, что пошли в политику?

— Нет. Меньше всего я хотел бы сейчас быть Генеральным прокурором.

— Почему?

— Неинтересно. Но я не исключаю, что вернусь в Генпрокуратуру в 2011 году.

— А в политике карьерный предел — это депутатство?

— Да. Я заместитель главы комитета ВР по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности. Мне нравится моя работа. Я стал доступнее для людей. Более того, люди ко мне стали относиться с большим уважением, нежели это было в то время, когда я занимал кресло Генпрокурора. У меня в Киеве, на улице Воровского, есть общественная приемная, где я регулярно встречаюсь с людьми и помогаю им решать проблемы.

— А вы разделяете идеологию Партии регионов или для вас не принципиально название партии, депутатом от которой вы являетесь?

— Я разделяю идеологию Партии регионов. Кстати, возможно, это будет сенсация, но я хотел бы предложить коллегам переименовать партию в Народную партию регионов.

— Отчего вдруг?

— Чтобы быть ближе к народу.

— Народ у нас украинский, а вы в своей партийной программе декларируете необходимость предоставления русскому языку статус второго государственного…

— Программа на съезде, и я в этом уверен, будет изменена. Не будет в программе написано русский язык, если государственный язык — украинский. Этого априори быть не может, и я буду на этом настаивать.

— А почему «Народная партия регионов» не голосует за признание Голодомора актом геноцида против украинского народа? Только два депутата — Черновил и Герман из 186 регионалов нажали кнопку «за».

— Не два депутата, а три. Я передал свою карточку под слово, что голосование будет таким, как надо. Потом я не успел ее выдернуть вовремя. А вообще, на мой взгляд, данное голосование — это наша политическая ошибка.

— Когда состоится съезд Партии регионов, и какие вопросы на нем будут рассмотрены?

— Съезд состоится осенью. Повестка дня еще не определена, но, как мне кажется, мы, во-первых, должны все же стать Народной партией регионов. Во-вторых, мы должны показать людям свое политическое и экономическое лицо. Мы либералы, мы центристы — это понятно, но нам все же надо четко определиться: куда мы идем? У нас есть богатые люди. Так вот, наша задача состоит именно в том, чтобы богатые люди: и с Партии регионов, и другие богатые люди Украины честно поделились с теми, кто является бедным, и дали работу тем, кто нынче не может ее найти.

— Вы можете сказать, что Партия регионов — это монолитная партия?

— Бесспорно. Люди там умные, ответственные, дисциплинированные. В большей части — это люди зрелого возраста и мне с ними очень комфортно работать. Если я, например, говорю, меня слышат. Это важно? Мне кажется, очень.