«Украинская позиция должна быть прагматичной»

Первая сессия новой Рады показала — с результативностью парламентского большинства у Партии регионов могут возникнуть проблемы. Конечно, были примеры позитивных голосований (кадровые назначения), но были и провалы (не удалось уволить с первой попытки председателя Нацбанка Арбузова). Договариваться теперь регионалам будет однозначно сложнее и, наверное, дороже — нынешняя депутатская публика в отличие от предыдущего созыва стала более разношерстной. Немного увеличилось число коммунистов, а главное       — появилось немало мажоритарщиков, которые часто играют свою игру. Со всеми нужно найти общий язык. Каким образом? Будет ли стабильное большинство у регионалов? Насколько реальным является персональное голосование? Способна ли Партия регионов к эволюции? Как договаривались с коммунистами? Как будут строиться отношения с оппозицией? Беседуем с народным депутатом от Партии регионов Дмитрием СВЯТОШЕМ.

ДАЖЕ НА ЗАСЕДАНИЕ НАШЕЙ ФРАКЦИИ, НА ЗАСЕДАНИЕ СОВЕТА ФРАКЦИИ СОРКИН НЕ ПРИШЕЛ

— Пан Дмитрий, в парламенте голосовали за снятие Сергея Арбузова с должности главы Нацбанка. Почему не хватило голосов с первой попытки?

— Проблема заключалась в том, что не было убедительного большинства у Партии регионов, коммунистов и определенного количества мажоритарщиков. Думаю, это техническая проблема. Но хочу отметить, что было бы правильно, если бы кандидат на должность главы Национального банка пришел на встречу со всеми депутатскими фракциями и провел дискуссию. К сожалению, этого не произошло. Даже на заседание нашей фракции, на заседание Совета фракции Соркин не пришел. Поэтому и возникли проблемы во время голосования за снятие Арбузова. Определенное количество народных депутатов элементарно отсутствовало. На моей памяти это уже четвертый глава Национального банка, в голосовании за которого я принимал участие, но первый, который не встречался с депутатскими фракциями.

— Почему?

— Этот вопрос нужно задать нынешнему главе Национального банка. Есть определенная политическая культура, традиции в Верховной раде, которые предусматривают встречу кандидата на должность главы Нацбанка со всеми депутатскими фракциями, независимо от того, из оппозиции они или от власти.

— Но у большинства были проблемы и с последующими голосованиями. Приходилось ставить на повторное рассмотрение определенные проекты, поскольку снова не хватало голосов. Выходит, стабильного большинства нет?

— Стабильного большинства нет, потому что стабильное большинство — это 250—260 народных депутатов. Сегодня все держится на грани фола, потому что большинство, которое сплочено вокруг Партии регионов, составляет 226—230 депутатов, а учитывая требования оппозиции относительно персонального голосования, возникает еще больше проблем.

РЕШЕНИЯ ДОЛЖНЫ ПРИНИМАТЬСЯ БОЛЬШИНСТВОМ ОТ СОБРАВШИХСЯ В ЗАЛЕ, А НЕ ОТ КОНСТИТУЦИОННОГО СОСТАВА ПАРЛАМЕНТА

— Персональное голосование — это проблема для большинства?

— Это проблема для всего украинского парламента в течение последних 20 лет. Сегодня, когда у оппозиции нет четкой политической программы, а главное механизмов, как реализовать свои предвыборные обещания, она начинает сводить все к персональному голосованию. Хотя если мы посмотрим на работу парламента предыдущего созыва в первые годы его работы, то увидим, что фракции БЮТ и НУ — НС никогда не голосовали персонально. Поэтому сегодняшние заявления оппозиции о персональном голосовании — это замыливание глаз. В целом же, независимо от того, кто находится при власти, этот вопрос стоит остро еще с начала 90-х.

— И его нужно решать, потому что это норма Конституции.

— Да, но если я, например, вышел на две минуты и поручил (передал полномочия) своему коллеге проголосовать так, как я сам бы проголосовал, то я не вижу в этом большой проблемы. Потому что в результате голосование в зале выходит таким, как и при личном нажатии кнопок. Вот если за меня проголосовали, а я об этом не знаю или не поддерживаю такое решение, тогда это проблема. В противном случае я не считаю это нарушениям законодательства.

— Даже если вы передали кому-то свои полномочия на голосование, это нигде не прописано, а следовательно, является нарушением законодательства.

— Это есть проблема несогласованного законодательства. Если голосование не приводит к искажению личной точки зрения народного депутата, возможно, это и является правонарушением, но оно не имеет негативных последствий.

— Как партия власти собирается решать этот вопрос?

— Есть два пути. Первый — это практика Соединенных Штатов. Там депутат-конгрессмен лично выходит на трибуну, называет, кого он представляет, и выражает общую позицию своей политической силы, потом нажимает кнопку. Но давайте посмотрим, сколько нормативных актов принимается в американском Конгрессе и сколько нашей Радой. Мы принимаем в сотни раз больше документов. Поэтому такая практика у нас вряд ли работала бы.

Второй — решения принимаются большинством от собравшихся в зале, а не от конституционного состава парламента. В таком случае на заседание Верховной рады ходили бы все народные депутаты. Считаю, что как раз этот подход был бы приемлемым для Украины. Если бы регламентный комитет ВР предложил такие изменения, я бы за них проголосовал.

ДАЖЕ ЕСЛИ КОММУНИСТЫ И ВЕДУТ ПЕРЕГОВОРЫ ЗА ДОЛЖНОСТИ В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ, ТО ОНИ НИ К ЧЕМУ НЕ ПРИВОДЯТ

— В условиях работы «на грани фола», наверное, каждый раз приходится договариваться?

— Каждое голосование в нынешней Раде — это есть и будет продукт договоренностей между депутатскими фракциями.

— Как с коммунистами договариваетесь?

— Я не вхожу в переговорную группу, поэтому могу только сказать, что современный парламент — это возможность находить компромиссы между разными политическими силам и народными депутатами. До сих пор фактически все голосования, которые были в парламенте, имели политическую окраску. 5 февраля начнется вторая сессия. Вот тогда уже пойдет текущая работа Верховной Рады — будут приниматься решения не только политические, но и прагматичные. Весьма вероятно, что будут приняты во внимание разные законопроекты: и от Партии регионов, и от КПУ, и от «Свободы», если это, конечно, будут нормальные законопроекты.

— Вы как-то сказали, что «КПУ — это не партия, а бизнес-корпорация». Не слишком ли дорогая бизнес-корпорация?

— Я их не финансирую, поэтому сложно сказать. Тем более что коммунисты до сегодняшнего дня не обнародовали данных — сколько они потратили на предвыборную политическую рекламу. Я думаю, это была самая дорогая политическая реклама за последнюю избирательную кампанию. Дальше. Даже если коммунисты и ведут переговоры за должности в правительстве, то они ни к чему не приводят. Все должности, которые получила в последнее время Коммунистическая партия, находятся в пределах парламентских инструментов. Ни одной должности в правительстве они не получили.

— В условиях торгов за должности, по вашему мнению, коммунисты сегодня отображают интересы людей левых взглядов?

— Если брать сегодняшний состав парламента, то стопроцентная левая партия в Верховной раде — это коммунисты.

— Но защищают ли они левую идеологию?

— Это можно проверить только во время следующих парламентских выборов — какую поддержку получат коммунисты от граждан.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ АДМИНИСТРАТИВНОГО РЕСУРСА — ЭТО ПОЗОРНОЕ ЯВЛЕНИЕ В УКРАИНСКОМ ПОЛИТИКУМЕ

— Что касается самой Партии регионов. За вашей политической силой до сих пор закреплен образ партии, которая часто «через колено» протягивает необходимые ей решения, или образ людей, которые точно «решат вопрос». Способна ли ваша партия к эволюции, к другим методам работы?

— Без эволюции не может существовать ни один социальный инструмент. К нам приходят новые люди, но фундаментальные позиции Партии регионов остаются базовыми, неизменными. Я считаю, что мы становимся более модерными.

— Но почему-то мы этого не наблюдаем по вашей работе в парламенте.

— А вы наблюдаете в парламенте эволюцию партии «Батьківщина»? Нет, они не меняются. Ничего, кроме «Юле — волю!», я от них не услышал.

— А что касается вашей партии?

— Ситуация очень простая. Если мы сегодня посмотрим на парламент, то увидим, что это верхний срез партийных структур. А самая мощная партия сегодня — это Партия регионов. У нас самое широкое представительство в региональных органах — в городских, районных, областных советах. По количеству людей Партия регионов на сегодняшний день является партией номер один.

— Кстати, часто приходилось слышать, как директоров школ принудительно вынуждают вступать в вашу партию.

— Конечно, есть и перегибы. Но я очень хорошо помню, когда во времена премьерства Юлии Тимошенко фактически все руководители районо в Харькове были членами «Батьківщини». Это называется использованием административного ресурса. Это позорное явление в украинском политикуме, невзирая на то, какая партия при власти, а какая в оппозиции. Также хочу подчеркнуть, что подавляющая часть членов Партии регионов не вышла из партии, когда мы были в оппозиции.

ДАВИТЬ МОЖЕТ КТО УГОДНО НА КОГО УГОДНО, ГЛАВНОЕ —ПРОТИВОСТОЯТЬ ЭТОМУ ДАВЛЕНИЮ...

— В этом парламенте вам придется договариваться и с оппозицией, ведь стабильного большинства у ПР нет. Как бы вы оценили сотрудничество с оппозиционерами по результатам первой сессии, тем более что в новом парламенте есть две новых партии?

— Нынешняя оппозиция настолько же радикальна, как и в 2002 году. Это понятно, тем более накануне президентских выборов 2015 года. Другое дело, что сегодня благодаря партии «Свобода» оппозиция имеет националистически-фашистский окрас.

— Каковы аргументы?

— Партия «Свобода» — это неофашистская партия. Кстати, европейцы также указывают на проблемы с этой политической силой. Я считаю, что это позорное явление в украинском политикуме. Я не могу разделить ту точку зрения, что есть титульная нация, которая прежде всего, а все другие не имеют права на существование или должны быть ограниченными в правах.

— Наверное, ваши коллеги из противоположного лагеря, возразили бы вам и назвали Партию регионов советской и промосковской.

— «Свобода» не является украинской партией. Это фашистская партия. Сотрудничество с ней другим оппозиционным партиям еще аукнется.

— Иногда пишут, что «Свободу» финансируют бизнесмены из Партии регионов.

— Я этим не занимаюсь. Если кто-то и финансирует «Свободу», то это на их совести.

— Вопросы взаимоотношений Украины с Таможенным союзом до сих пор остаются сложными. Как вы думаете, украинское руководство выдержит давление россиян?

— Позиция Москвы понятна — это идеология национального эгоизма. Если бы я был на месте руководства России, я бы действовал так же. Украинская позиция в этой ситуации должна быть прагматичной. Если в экономическом плане мы будем терять, то вступать в Таможенный союз нельзя. С точки зрения экономики сегодня я не вижу весомых аргументов за то, чтобы вступать в Таможенный союз, но нет и весомых аргументов, чтобы не вступать в эту организацию. А давить может кто угодно на кого угодно, главное противостоять этому давлению — это и является проукраинской позицией.