Уроки равнодушия

Три года назад Россия в некоторых районах Луганской и Донецкой областей организовала так называемые референдумы. Назвать эти флешмобы референдумами в смысле волеизъявления народа не только трудно, но и невозможно. Напечатанные на ксероксе бумажки с вопросом об отделении от Украины якобы носили игровой характер, но, учитывая то, что Донбасс на то время уже активно наполнялся российской военной техникой, намерения оккупанта были явно серьезные.

12 мая, сразу после «референдума», я делал аудиозаписи разговоров боевиков по радио Zello на канале «Луганское войско». Какие были настроения у тех, кто еще вчера на подъеме кричал за не просто отделение Луганска от Украины, но и — присоединение украинских земель к России? Чувствовалось разочарование. Первое — никто в мире, в Украине (да и мало кто в самом Луганске) серьезно не отнесся к этому мероприятию, которое хоть и носило все признаки преступления против государства, все равно по сути было очевидной фикцией (правда, это не мешает сейчас упрекать луганчан и донетчан фразами «ходили на свой референдум!»). В опустошенном Луганске просто не мог быть проведен никакой референдум — в городе почти не было людей. Поэтому для картинки, которую транслировали российские СМИ, количество участков было уменьшено в разы, чтобы увеличить «плотность» собравшихся. Да и это не помогло. Плотность потока людей увеличилась утром и через несколько часов ощутимо уменьшилась.

ПРИГОВОР СЕБЕ. «РЕФЕРЕНДУМ» В ДОНЕЦКЕ 11 МАЯ 2014-го / ФОТО РЕЙТЕР

Сам город пребывал в страхе. Фактически «волеизъявление» проходило под дулами автоматов. Позже, 2 ноября, когда российские бандиты проводили «выборы» самих себя, они стали более изобретательны. В голодном Луганске для обеспечения явки выдумали так называемые народные карточки. Эти карточки, с одной стороны, давали право на получение продовольствия, а с другой — наличие такой карты, так сказать, подтверждало лояльность оккупанту. Мол, факт участия в «выборах» свидетельствовал о признании оккупационной власти. Но еще в мае 2014-го боевики в переговорах сами признавали: местное население не расшатывается. Оно и не удивительно: Луганск никогда не был бурным. Весной же 2014-го Луганск вообще был напуган. Даже активная часть населения предпочитала переждать, спрятаться, уехать на определенное время из города (начались первые расправы над проукраинскими активистами). Люди брали с собой по несколько летних рубашек, думая, что все закончится в течение нескольких недель, и отправлялись «на моря». Ощущение тревоги и летнего сна. Возвращались луганчане уже в окончательно оккупированный город.

Член Старобельской общественной организации «Воля» Владимир ГРИГОРЕНКО, который в те майские дни сохранил сорванный пророссийской толпой украинский флаг в Старобельске, комментирует «Дню»: «И до тех событий, и сейчас я могу с уверенностью сказать, что самая большая наша беда — это равнодушие. Я имею в виду равнодушие большинства населения, его апатичность. Люди не интересуются тонкостями жизни, не обращаются к причинно-следственным связям, к глубинам тех или иных событий. От этого не выученные уроки и повторение ошибок. От этого трагедии и катастрофы государственного и исторического масштаба. Не было интересно луганчанам и старобельчанам в 2013 году, почему стоит Майдан. Они позволяли манипулировать собой, своими мнениями, фактически вверив свои взгляды пророссийской пропаганде. Им было все равно, что сорван флаг, и то, почему именно его сорвали. Те, кто пошел на «референдум», сделали это больше по инерции, без должной оценки собственных действий. Большинство населения не осознавало, что происходит. Поэтому вопрос здесь не в том, что кто-то имел какие-то сепаратистские взгляды, а в том, что как раз никаких основательных взглядов у них не было. Было только равнодушие. А равнодушных людей легко обмануть. Помню, как 7 мая сорвали украинский флаг. Я очень долго, до полуночи сидел и обсуждал с этими людьми с георгиевскими лентами то, что именно они хотят, в чем их цель. Ответ один: мы хотим провести референдум. Говорю я: референдум — это инструмент, а не цель. Они: мы еще не знаем, но начать нужно с референдума. Когда человек копает огород, не зная, что будет на нем сажать, то в конце концов он может выкопать себе могилу. Для многих на Луганщине так и произошло».

Интересная деталь: перед «референдумами» Путин призывал «народ юго-востока» не спешить с их проведением. Кремль знал, что Донбасс пока не готов клюнуть на российскую авантюру. Кремлю нужны были провокации, смерти для культивации мифов, для создания образа врага. Огонь и кровь 2 мая в Одессе стали одним из таких толчков, но и этого было недостаточно. Бесплатные автоматы, которые раздавали среди соответствующей категории населения, должны были создать условия дестабилизации, но глуповатые бандиты никак не были похожи на настоящую власть (поэтому в конечном итоге Москва в Луганске сделала ставку на бывшего чиновника Игоря Плотницкого, который откровенно написал в своей характеристике: «умею подчиняться»).

О чем еще говорили боевики? О кредитах. Именно так — множество из них были в долгах перед банками и действительно думали, что если в Луганске не будет власти Киева, то можно будет не отдавать эти долги. Такова была банальная логика тех, кого Кремль использовал для тарана украинской государственности на Донбассе. Но от них можно было услышать и странное: собраться и вместе свергнуть олигархов. Напротив захваченного здания СБУ висел самодельный плакат, на котором можно было увидеть в неприглядных видах и Порошенко, и Турчинова, и Тимошенко, и Добкина, и Ефремова, и Королевскую. Все эти персоны для возмущенной толпы были единым образом врага. Вот только о Кучме, которого в свое время поддержал Донбасс и который стал отцом кланового олигархата, почему-то луганчане забывали, как будто чувствуя вину. Забыли они, кто именно того же Ефремова им назначил «князем», а точнее — феодалом.

Красноречивым стало фото апреля 2014 года, на котором изображены боевики за столом главы Луганской ОГА. «Лица, не обезображенные интеллектом» — так тогда о них говорили. Но эта вчерашняя голытьба имела в руках автоматы и чувствовала себя очень уверенно не только в чужих кабинетах, но и в чужих домах и в чужих джипах. Через некоторое время эти бандиты будут уходить из жизни один за другим. Причем от рук «своих». Калейдоскоп смертей тех, чьими руками была сделана первая черная работа, начался через полгода после событий мая 2014-го.

Можно ли было тогда, в начале мая 2014 года, удержать Луганск? Человек, пожелавший остаться неизвестным, рассказал автору: «Весной 2014-го «народный губернатор» Валерий Болотов, который в этом году умер от кофе в Москве, еще тогда просил прислать ему... нескольких советников из Киева. О чем это говорило? Брошенная в жерло атаманщины Луганщина, несмотря на то, что была под влиянием Кремля, пребывала в состоянии брожения. Бандиты сами друг для друга начали составлять угрозу. Меры со стороны Киева действительно нужно было принимать срочно, но все больше чувствовалась другая апатия — столичная. Киев как будто находился в другой реальности, арестовывая тех, кто имел неопределенную позицию (как, например, еще один «народный губернатор», пропойца Харитонов), и фактически открывая дорогу российским наместникам».

«То, что произошло в 2014 году на Донбассе и, в частности, на Луганщине, было закономерным явлением, которое не случилось врасплох, — говорит «Дню» бывший мэр Луганска и экс-глава Луганской ОГА Алексей ДАНИЛОВ. — Этот процесс происходил еще со времен президентства Леонида Кучмы. Те персоны, которые взяли в руки автоматы весной 2014-го и начали называть себя «народной властью», на самом деле к тем событиям не имели прямого отношения. Вопросами Донецкой и Луганской областей и до войны, и сейчас занимается Россия во главе с Владимиром Путиным. Эти вопросы Кремль вел и ведет настойчиво. Они тратили на это огромные деньги, содержали большое количество людей. К сожалению, и сейчас даже на свободной территории Россия оставляет свое влияние. Сейчас преследуют одного Ефремова, который сидит в Старобельске. Но тех, кто сделал все, чтобы Путин пришел на Донбасс, была целая когорта. Почему ими никто не занимается? Речь идет не только о том же Викторе Тихонове, но и о руководителях СБУ области, которые занимали свои должности в те времена. Они разве не должны отвечать за то, к чему они довели регион? Должны. Но никого почему-то это не интересует. У многих из тех, кто сейчас служит в «ЛНР», до сих пор в Украине есть звание заслуженных и народных, у них есть украинские пенсии, никто не аннулировал их загранпаспорта. Сегодня говорят о «банде Януковича», а кто-то видел полный список той «банды»? Создается впечатление, что власть опять из нас делает дураков. И делается это потому, что правоохранительные органы просто не будут выходить сами на себя, ведь все нити все равно приведут и к тем, кто остался в Украине и имеет влияние».

Кремль существует за счет страха и создания мифов. Культивация иллюзий опасна, но на определенный промежуток времени дает возможность реализовать имперские намерения, фактически обмануть людей. «Безсмертные полки» и «референдумы» — элементы имперской параллельной реальности, в которых оккупанту удобно манипулировать, а обманутым комфортно существовать. Ложью можно объяснить и оправдать что угодно — в том числе убийства и оккупацию. В конце концов, те самодельные бумажки, которые боевики назвали «бюллетенями», стали первым пропуском к страшной трагедии — тысячам погибшим и потерям территорий. Они стали прологом к псевдореспубликам и псевдопраздникам на земле, где уже рождается поколение, которое не помнит Украину.