Владимир СЛИВКА: «Настоящие студенты хорошо знают, чего хотят»

ВЛАДИМИР СЛИВКА

— Владимир Юльевич, думаю, не ошибусь, если скажу, что наибольшим подарком к юбилею вашего вуза стал Указ Президента Украины «О предоставлении Ужгородскому государственному университету статуса национального»?

— Без преувеличения, для нас это эпохальное событие, в то же время ставшее и высшей оценкой нашего прежнего вклада в развитие национального образования и науки. Мы, в сущности, последними из классических университетов страны — а к 1990 году их было 8 — получили этот статус. Я хорошо понимаю, что он не только почетный, но и ко многому обязывает, и ставит перед коллективом новые и довольно сложные задачи. Естественно, что на сегодняшний день нашему университетскому уставу придется испытать серьезные коррективы. А еще — мы создаем надзорный совет из числа известных как на Закарпатье, так и по всей стране людей. Тем не менее надеемся отныне и на большую поддержку государства, так как без его надежного плеча национальным вузам вряд ли удастся стать мощными образовательными центрами по подготовке высококвалифицированных кадров еврообразца.

Мы считаем, что новому статусу УжНУ должны вполне соответствовать и вузовские реалии. А ради этого нам следует создать значительно лучшие, чем теперь, условия для работы преподавателей и обучения студентов, поднять образовательный уровень наших выпускников, учитывая при этом специфику Закарпатья. Дело в том, что в области количество студентов по расчету на тысячу человек традиционно является наименьшим по сравнению с другими регионами Украины. Мы должны изменить этот досадный для нас показатель, дать возможность любому, кто к этому стремится, получить высшее образование.

— Как человек и профессионал вы формировались в разные времена. Вполне естественно, что у вас есть какое-то видение того, что было, и того, что нас ждет.

— Я все больше убеждаюсь, что в высшей школе мы наломали немало дров. Сколько уже раз брались за ее реформирование! И это, кстати, правильно. Но почему-то даже за 10 лет украинской независимости мы так и не могли себе позволить разработку единой программы реформирования области — как высшего образования, так и средней школы. А это же звенья одной цепочки. Начали с высшей школы, где ввели ступенчатое образование, дальше взялись за среднее, затем снова вернулись к усовершенствованию вузовского образования. Однако целостную систему подготовки специалистов нам так и не удалось выработать. Между тем мир пошел именно этим путем. Отсюда и наше желание — пусть в границах возможного — вводить в вузовское образование современные стандарты подготовки кадров. Последняя, кстати, обязательно может быть непрерывной. Поэтому в УжНУ в марте 2000 года был открыт факультет последипломного образования, на котором за 2—3 года можно получить второе высшее образование практически по всем базовым специальностям.

— Там же, насколько мне известно, вы хотите опробовать еще одну свою идею, связанную с намерениями децентрализовать управления университетом. Что, собственно, за этим стоит?

— Я убежден, что в управлении таким мощным учебным заведением, как наше, обязательно должны состояться значительные структурные изменения. Всем нашим факультетам, в частности, следует предоставить большую административную автономию. Зачем? А чтобы ректор не занимался всем и вся. Руководитель вуза, ректорат вообще должны генерировать новые идеи, определять стратегию его дальнейшего развития, а не заниматься бесконечными мелочными проблемами. И этот процесс у нас, что называется, уже пошел. Сначала посмотрим, каково в таком режиме будет «последипломникам», а потом их опыт с коррекцией на ошибки распространим на все другие факультеты. Кстати, мы здесь не изобретаем велосипед. Таким путем пошли в Киевском национальном университете. И мне он кажется верным.

— Владимир Юльевич, вы не только ректор университета, но и физик с мировым именем. Интересно, как чувствует себя сегодня фундаментальная наука в, так сказать, вузовской системе координат?

— Я полагал и полагаю, что подготовка грамотного специалиста возможна там, где созданы мощные научные школы. В УжНУ это математика, физика, языковедение, история. У нас, к примеру, сегодня работают 22 физика — доктора наук. То есть развивать фундаментальную науку есть кому. Но любая фундаментальная наука делается не на голом энтузиазме. Когда-то финансирование было неплохое. Лет 15 назад мой предшественник в ректорском кресле, тоже физик, даже вычислил формулу: 1-10-100. Что это значит?

Все очень просто: для того, чтобы высшее учебное заведение пользовалось репутацией престижного вуза, оно должно иметь в своем активе одну госпремию, выполнить хоздоговорных работ на 10 млн. тогдашних советских рублей и иметь в своем штате 100 докторов наук. У нас на сегодняшний день имеется уже 3 государственные премии в области науки и техники, в нашем штате работает около 100 докторов наук, а вот с хоздоговорными деньгами ввиду наших насущных проблем в экономике ситуация пока затруднительная. Поэтому, думаю, государство должно хотя бы выборочно стимулировать те направления отечественной науки, которые имеют мировое признание. Для УжНУ это, прежде всего, физика и химия твердого тела, электронных столкновений, история, алгебра, языкознание, экология и т.д.

— Сегодня можно услышать немало сетований на то, что студент сейчас не тот, что когда-то. Вы тоже так думаете?

— Нет, так как сегодня мы имеем дело с совсем другим уровнем студенчества. Современные студенты более раскованные и не такие закомплексованные, какими мы были когда-то. Они хорошо знают, чего хотят. Есть среди них вообще чудо-студенты. В некоторой степени это связано с введением платного образования. Молодые люди, родители которых оплачивают их образование немалыми деньгами, начинают понимать, что им, собственно, нужно от вуза — диплом или знания. И в этом плане мы даже встретились уже с таким явлением, что если от ректората требуют заменить преподавателей, которые, как считают студенты или их родители, не на том уровне читают курс.

Важно еще и другое — настоящий студент хорошо видит перспективу. Мы думали, что инженерно-технический факультет при нынешнем состоянии экономики мало кого заинтересует. Фантастика. Наши студенты совсем другого мнения по данному поводу. И они действительно правы. Я думаю, что через год-два потребность в инженерах новой генерации будет колоссальная. Правда, это будут инженеры совсем другого уровня, подготовленные на качественно другой информативной базе.

— А вы успеваете за современными информационными технологиями?

— Приходится. Вузы — учреждения консервативные по своей природе. Это правда. Так что мы несколько поздно спохватились. Однако сегодня уже есть понимание того, что на ногах будет крепче стоять то учебное заведение, которое будет иметь лучшее информационное обеспечение. Во Франции, в США до этого «созрели» еще 8—10 лет назад. Там при каждом вузе создана современная материально-техническая база, библиотеки, фондам и оснащенности которых можно только позавидовать. Если же мы будем затягивать с этим, то пропустим наш шанс. Так как недалеко уже то время, когда, к примеру, диплом Орегонского университета в США можно будет получить через Интернет. А мы с нашим техническим обеспечением вчерашнего дня станем вообще никому не нужны. Отсюда еще одна большая наша насущная проблема, также требующая немалых капиталовложений.

— А пока что в этом году прием в УжНУ впервые проходил по тестовой форме сдачи вступительных экзаменов. Не вышел ли первый блин комом?

— Наоборот. Тестирование позволило принять всех, кто набрал от 1 до 60 баллов. Справился с тестами лучше — направляешься на госзаказ, хуже — на платную форму обучения. Раньше мы не могли себе это позволить, так как министерская лицензия ограничивала прием. В этом же году Минобразования и науки сняло эти рамки для государственных учебных заведений высшего уровня аккредитации. Так что сегодня наша главная задача — подтянуть тех новоиспеченных студентов, уровень знаний которых, мягко говоря, оставляет желать лучшего.

— То есть эксперимент с поступлением в вуз по-новому удался, и отказываться от этого новшества вы не собираетесь?

— Это стандартная американская система оценки знаний. И если бы наше государство было богаче, в нашей стране следовало бы ввести независимое компьютерное тестирование выпускников школ в специальных центрах, имеющих соответствующий государственный сертификат. А мы набирали бы себе студентов по его результатам.

— За последние годы для страны вообще и вузовской науки в частности характерное явление — так называемая «утечка мозгов». В УжНУ испытали эту проблему «на своей шкуре»?

— Сегодня мы являемся открытым обществом, так что эта проблема будет актуальной до тех пор, пока не станет выгоднее работать у нас, а не в США, во Франции или в Англии. К сожалению, пока что ситуация складывается не в нашу пользу. Зарплата профессора, к примеру, в Польше составляет на сегодняшний день около $1000, а в Украине — $70—80. И даже несмотря на это, наши научные работники, ведущие соответствующие учебные курсы в Венгрии, Польше, Словакии, делают все для того, чтобы не терять контакты с вузом. Вдобавок, к счастью, у нас нет недостатка в «чудаках», воспринимающих наши сегодняшние экономические реалии философски. Для них понятие Родины, престижа отечественной науки — отнюдь не пустой звук...

— Я знаю, что вы тесно сотрудничаете со многими аналогичными научными учреждениями как дальнего, так и ближнего зарубежья. По опыту общения с коллегами, поделитесь: каковы их отзывы об уровне нашей высшей школы и что вы думаете о системе подготовки специалистов высшей квалификации у них?

— Мы поддерживаем тесные контакты с американскими университетами штатов Джорджия и Коннектикут, с бизнес-центром штата Нью-Йорк, университетами Шотландии, Бельгии, Франции, я уже не говорю о соседях. А 4 года назад, перед Олимпиадой в Атланте, я лично побывал в США. После того, что я там увидел, напрашивался вывод, что по уровню образования студентов 1—5 курсов мы кое в чем даже опережаем американские стандарты. Другое дело — что у них лучше поставлено последипломное образование. Аспирантура, интернатура, где работает жесткая система отбора действительно талантливых молодых людей. А вообще плакаться в жилетку и жаловаться на судьбу нам не следует, система подготовки кадров у нас ничем не хуже.

— А в организационном плане что больше всего бросается в глаза?

— Финансирование. Если только на библиотеки в США в прошлом году было выделено $2 миллиарда, а в Украине — всего лишь 250 тысяч гривен, то какие-либо комментарии здесь просто излишни. Тот же Джорджия-университет, о котором я только что упомянул, имеет три источника финансирования — федеральный, штата и города. Разумеется, если денег, как говорится, куры не клюют, то и горы можно свернуть.

— Человеку свойственно время от времени оглядываться назад, чтобы подытожить прожитое и пережитое. Вы никогда не спрашивали себя, почему в вашей жизни все сложилось так, а не иначе?

— Спрашивал, но ответ пришел только недавно: иначе просто и быть не могло. Я же родился в... школе. В маленькой, начальной, в верховинской глубинке, где учительствовал мой отец. Вся наша большая семья жила в одной комнате, а уроки для учеников сразу четырех классов проходили в другой. Детей в деревне из 40 хат, конечно, было немного, так что учительского внимания хватало на всех. В то же время пусть краем уха, но мы имели возможность прислушиваться к тому, чему учились наши «старшеклассники». Удивительно, но такая методика оказалась удивительно эффективной. И посмотрите, что мы имеем: из 96 докторов наук в моем родном вузе почти 80 — выходцы из села. Как это расценивать, в особенности в том контексте, что сегодня мы так много говорим о том, что современной педагогике недостает новаторства?..