А завтра... была война

В то время, когда украинская армия на четвертом этапе отвода войск, прозревает и прекращает такой отвод в результате «не выполнения своих обязательств со стороны боевиков», мы уже мало чему удивляемся. За год мы привыкли к «успешным отступлениям» из Дебальцево, выравниваниям фронта за счет украинской территории и т. п. Дмитрий Тимчук сообщает, что уже сформирована единая командная структура так называемой «армии Новороссии». Это не удивительно, ведь Мавры, которые сделали свое дело по оккупации Донбасса в лице казаков и нанятых местных бандитов, друг за другом системно отходят «на отдых» (контролируемые — в Россию, менее контролируемые — в тюрьму, неконтролируемые — в гроб). Оккупация Донбасса состоялась по факту. И это нужно признать. Теперь масштаб захвата территорий будет лишь расширяться. Но мы знаем из классиков, что «кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится». Случайность всегда является следствием предшествующих закономерных событий. Иногда памятные даты нам дают возможность не просто вспомнить, как проходило в частности порабощение Донбасса, но и понять, почему так произошло.

Луганск. Год назад, как и на этот раз, был весенний солнечный день. 9 марта на центральной площади Луганска традиционно собрались люди (около 300-400 человек). Проходило празднование 200-летия со дня рождения Тараса Шевченко. Под памятником Шевченко традиционный митинг с поздравлениями, словами благодарности, украинскими песнями и бандурой. «Гопники», явно не местные, а завезенные из области, собирались неподалеку. Некий Арсен Клинчаев (тот самый Клинчаев, который впоследствии будет арестован, а затем будет прогуливаться по пляжам киевского Гидропарка и кофейням Хрещатика), переодетый в обычную спортивную куртку, собрал их сначала около своего гаража, где выдал соответствующие аксессуары. Среди этой агрессивной толпы были и те, кто как-то странно не ориентировался не то что в Луганске, а вообще в городах области. В словах их чувствовалась соответствующая российская чеканка. Они — штурмовики, которые в определенный момент с битами набросятся на людей, — органично слились с местными. Георгиевские ленты, красные флаги с надписями городов области, капюшоны на головах, надрывные крики, которые резали пение собравшихся около памятника Шевченко, — картина беды, которая надвигалась на Луганск, и в конечном итоге катастрофы, которая угрожала всей Украине.

Но злая туча с триколорами снесла мирный митинг. Девушек тогда таскали за волосы, палками били ребят, а затем кто-то из этой озверевшей толпы словно по команде двинулся на здание облгосадминистрации. Кто-то — это те же «чтокающие» штурмовики, которые не знали даже имя губернатора, которого они собирались выгонять. Милиция отгоняла активистов, которые стояли на обороне госздания, — «Сами без вас справимся!», но они оставались не столько как сила сопротивления, сколько как свидетели, на глазах которых стражи порядка вынуждены были хотя бы имитировать сопротивление. ОГА захватили, заставили написать губернатора Болотских заявление об отставке и, опять же, по чьей-то команде ретировались из здания, которое только что захватили. Тот день стал знаковым, ведь ничего подобного в Луганске еще не происходило никогда. В страшном сне можно было представить себе избиение мирного митинга на праздновании Дня рождения поэта мирового значения. Никто тогда не думал о возможности захвата госзданий. Страшный сон становился явью. Стало ясно — враг перешел грань условностей, но окончательной команды по захвату области еще не было. Луганск, как и другие города Востока, еще пробовали «на зуб».

«Как только мы появились на площади, было понимание того, что произойдет провокация, — вспоминает участник тех событий Дмитрий Снегирев. — Была информация о том, что будет силовая акция против участников проукраинского митинга. Здесь есть вопрос к организаторам того митинга, которые и по сей день пиарятся на этой акции. Они вывели людей, фактически зная об опасности. Предполагалось, что в Луганск собираются боевики не только из Луганской области, но и из Донецкой, которая впоследствии была подтверждена. Более того, была информация о том, что в Луганск будут переброшены боевики из областей РФ, в частности Белгородской и Воронежской. Те 300—400 человек, которые вышли в Луганске почтить память Кобзаря, не были готовы физически и морально к противостоянию. На то время проукраинская громада в Луганске представляла собой интеллигенцию, которая способна махать флагами, но не осуществлять силовые акции. Попытка создать единое боевое крыло наталкивалась на, как минимум, непонимание, а то и воспринималась как провокация.

«9 марта, после исполнения гимнов, мы увидели, что на нас двигается организованная колонна, — продолжает Снегирев. — Была заметна структурированность колонны — десятники, сотники. Они были физически подготовлены и имели средства активного нападения — биты, ледорубы, кастеты. Конечно, после нападения не удалось удержать ситуацию. Мы (я буду рассказывать о своих людях) организовано отошли к ОГА. У меня остается вопрос, почему, когда прозвучала команда «отводите людей», главы патриотических движений людей не отвели. Фактически женщины и дети, которые стояли около памятника Шевченко, стали заложниками ситуации. Более того, у меня остается вопрос о том — кто именно предупредил упомянутых глав о нападении, что они из митинга оказались в середине ОГА в момент атаки. Они удивительным образом вышли из-под зоны обстрела. Сейчас некоторые из них объясняют это плохой связью, другие объясняют, что кто-то их предупредил, но кто именно предупреждал? И, если они были предупреждены, то почему самих людей не предупредили? Когда мы подошли к ОГА, то там стоял кордон милиции, которая нас не пускала внутрь. Возникает вопрос — почему именно нас, патриотов с украинскими флагами, не пускали? Упомянутые главы митингов своевременно туда прошли, а мы вынуждены были штурмовать милицию и прорываться внутрь. Возникает тоже много вопросов относительно переговоров в середине ОГА, когда мы забаррикадировались. Фактически милиция стала гарантом неприкосновенности. Первые штурмы внутри ОГА мы отбили, а затем был момент переговоров, когда в помещение зашла так называемая инициативная группа, которую вел один из заместителей начальника УМВД. Само поведение губернатора Болотских было пассивным. И Болотских, и Веригина покинули здание через черный ход, оставив нас с нападающими. Среди представителей нападающих были такие одиозные фамилии, как Арсен Клинчаев, Юрий Юров, Корсакова, Харитонов. Кстати, были даже представители украинского казачества, которые принимали участие в штурме ОГА на стороне пророссийских боевиков. Представьте себе украинское казачество с тризубами на стороне пророссийских атакующих. Те из нападающих, с кем мне пришлось общаться, абсолютно не ориентировались в местных названиях, уже не говоря о специфическом русском акценте. Слово «кава» они вообще не знали. Еще одна показательная деталь, работники Службы безопасности, не прячась от камер, указывали на проукраинских активистов боевикам, среди которых был и будущий вожак бандитов «Леший» и Харитонов».

Участница митинга в Луганске 9 марта 2014 Анастасия Горова на своей странице в Facebook пишет: «Это был переломный момент. Начался явный позорный «слив» Луганска».

Прошел год. Самопровозглашенный «народный губернатор» Александр Харитонов, которого в марте арестовало СБУ, впоследствии появится на сепаратистских «парадах» в Луганске, Арсен Клинчаев, на задержании которого пропиарился один из политиков, все лето отдыхал в Киеве. Алексей Карякин, которого также задержит СБУ вместе с арсеналом российского оружия в Стаханове, будет отпущен сразу после захвата Луганского управления Службы безопасности, который произойдет через месяц после упомянутых событий. Список можно продолжать. Такая же судьба большинства бандитов, их организаторов и пособников не только на Луганщине, но и в целом по Украине. Еще через три недели после захваченного здания СБУ будут взяты ОГА, Прокуратура и Апелляционный суд. В Украине продолжалась предвыборная борьба, и в Луганске за это время успели побывать почти все кандидаты в Президенты. Юлия Тимошенко потребовала переговоров с террористами, называя их «доведенными до отчаяния украинцами», Сергей Тигипко требовал от Киева освободить задержанных бандитов, Петр Порошенко в потемках Луганского национального университета отмечал, что с террористами никаких мирных путей искать нельзя. В мае прозвучали первые автоматные очереди и взрывы гранат, а уже летом, сразу после избрания нового Президента, по улицам Луганска проехались первые российские танки.