Аннексия по-путински

Сегодня президент России Владимир Путин попытался словесно оформить фактическую аннексию Крыма. Выстроенная логика действий Кремля по отношению к Украине срывала овации у присутствующих на выступлении клерков, но осталась абсолютно непризнанной мировым сообществом. Перекручивание, ложь, цинизм и двойные стандарты аргументов Путина поражали. Как следует воспринимать спич президента России? Означает ли это пересмотр мирового порядка? Перед каким выбором оказалась Украина? В интервью с политологом, директором Института глобальных стратегий Вадимом КАРАСЕВЫМ.

- Вадим, какие основные сигналы следует выделить из выступления Путина?

- В выступлении Путина было три основных сюжета. Первый – возвращение  Крыма, Севастополя в состав России, т. е. восстановление «исторической справедливости». Второй – «бендеровская», по их мнению, Украина и нелегитимная власть как результат инспирированных извне безответственным Западом «цветных революций», Майдана. Третий – международное право, проблема мирового порядка, которое было в свое время «попрано» тем же Западом на примере Югославии, потом признание Косово. Это, по словам Путина, вынудило Россию действовать в такой же логике разрушения международно-правовой среды, установление новых международно-правовых прецедентов и претензии России на равноправное, долевое участие в формировании нового мирового порядка, но без односторонних уступок Западу.

Стержневой темой трех сюжетов была, разумеется, Украина. Путин говорил о выходе РФ из международно-правовой среды, сформированной после распада СССР. Он говорил с претензией на то, чтобы используя «украинский кризис» и присоединение Крыма, договориться с Западом на более сильных условиях по новым правилам игры в новом современном мире. Само выступление Путина – это заявка на пересмотр итогов «холодной войны», окончившейся в конце 1980-х – начале 1990-х гг.; заявка на пересмотр распада СССР с соответствующим предъявлением претензий Западу; заявка на то, что теперь историческая Россия будет собираться, осуществлять восстановление своего исторического пространства, которое выходит за рамки нынешних территориальных границ России. Сюда входит не только Крым, но и юг с востоком Украины. Ну и, конечно, было бы странным, если Путин не упомянул о Киеве как о «матери городов русских», православии как общем цивилизационном коде, «Русском мире», русском языке. Изюминкой всех этих рассуждений – мираж о едином народе (украинцы, русские, белорусы).

Вот это и есть концептуальный, геополитический контекст от Путина, в котором надо искать рисунок претензий и воинствующих заявлений. Путин считает, что украинская государственность не состояла, потому что дескать ее сотрясает на протяжении более 20 лет (постоянные кризисы, конфликты, падение политических режимов, коррупция и грабеж элитами собственного народа), что логически привело к Майдану, который закончился хаосом, погромом, убийствами – как объединенных усилий «бандеровцев», националистов, антисемитов, русофобов. Исходя из истинного или намеренно ложного выступления, Путин считает исторически правомерным или политически целесообразным аннексию Крыма и присоединение к России, считая несправедливым акт передачи полуострова Украине Хрущевым. Ну и потому что нет смысла оставаться Крыму в рамках государственности, которое является либо несостоятельной, либо узконационалистической.

- Что означают все эти заявления?

- Что нас не оставят в покое. Украину Путин рассматривает как историческое недоразумение, а стало быть, над частью Украины необходима постоянная защита русскоязычных соотечественников, очевидно считая, что украинское государство не будет или не может защищать своих граждан. Причем, Путин оперирует понятиями – соотечественники, население, русскоязычные, славянский этнос, но не – граждане, которые не имеют этнических коннотаций. Гражданин – это субъект, права которого защищено законом, политико-правовой системой той или иной страны. Путин к такой категории вообще не обращается. Он мыслит не в рамках отношений права, а с точки зрения лингвистической, религиозной, этнической принадлежности тех или иных людей.

Легким намеком в выступлении Путина прозвучало то, что украинскую государственность можно переформатировать на тех условиях, которые выгодны России. Для Путина главная опасность, если Украина уйдет на Запад, в ЭС, НАТО. Как раз операция России по Крыму и связана с этим. Путин рассматривает Украину как повод не только переписать правила мировой политики на выгодных для себя условиях, но и, используя «украинский кризис» вместе со странами Запада, создать новую украинскую государственность, суверенитет,  которые бы устраивали Россию – не украинских граждан. И претендует на то, чтобы стать одним из суверенов украинского суверенитета. Тут имеется в виду – федеративное устройство, русский государственный язык, военно-политический нейтралитет и т.д. В речи Путина мы должны увидеть заявку нынешней российской элиты на ту модель государственности, которая выгодна России.

- Какие выводы следует сделать Украине, какие должны быть действия?

- Из этого следует, что Украине нужно сегодня заняться созданием или укреплением собственной государственности во всех измерениях, понятиях этого слова. Не будет сильного, правового, эффективного и способного государства, значит, всегда будет повод либо условия обосновать право на вмешательства во внутренние дела Украины.

- Есть ли это понимание у тех, кто сегодня находится при власти в Украине? Способны ли они что-то противопоставить Кремлю?

- А что сегодня украинская власть может противопоставить Путину, если даже Западу (ЕС и США), по большому, счету нечего противопоставить? Конечно, путинской демагогии относительно Косово можно навести другие аргументы: Крым – это не Косово. Референдум по Косово или будущий референдум по Шотландии – это процессы, длящиеся много лет с соответствующими дебатами, дискуссиями на разных национальных и интернациональных площадках. Референдум, как это произошло в Крыму, не проводится за две недели.

Но сегодняшняя реакция Запада на ситуацию с аннексией Крыма – это чисто полемический прием, а где политическая реакция? Было бы наивно рассматривать действия Запада на путинскую реакцию, на послереволюционную Украину лишь на уровне экономических санкций, и то не по отношению к ключевым чиновникам путинской России. У Запада фактически нет ответа. Вряд ли то, что мы услышали, можно принять в качестве ответа. Ситуация достаточно драматична, и тут не может быть простых рецептов или решений. Понятно, что Запад со временем мобилизуется против геополитического и международно-правового ревизионизма путинского режима, который отрабатывается на территории Украины, но это будет потом, а что делать сейчас, в данную минуту?

Нынешняя власть в Украине тоже что-то делает: укрепляет границы, проводит частичную мобилизацию, заявляет, что Украина не собирается вступать в НАТО, частично собирается подписать евроасоциацию. Все это минималистские, реактивные, животные рефлексы, которые должны обязательно срабатывать в таком политическом организме как государство под воздействием внешних военных угроз. А что дальше? Какие могут быть варианты?

- Какие?

- Сегодня постсоветская система, которая была результатом распада СССР, рухнула. Обломок бывшей советской галактики сейчас рассыпается, превращаясь в непонятную социальную туманность. Мы должны понимать, что постсоветская Украина была по-своему тоже малой постимперией, потому что «кусок» империи не мог сразу превратиться в национальную полноценную государственность. Центр-периферическая система организации государства осталась: центр – это все, а регионы – ничто. Это и есть имперский принцип построения государственности. Только в отличие от сильных империй, которые используют эту структуру для укрепления авторитаризма, в Украине эта система рассчитана на коррупционные практики и грабеж своего общества и государственности. На Майдане это система рухнула. И это вызов Украине, которая после недавней революции осталась в состоянии войны (информационной, психологической, геополитической) с Россией. Революция, соединенная с войной – это крайне опасно для стабильности и жизнеобеспечения общества и государства.

Из Майдана вышла первичная субстанция, фундамент, на котором надо теперь строить украинскую государственность. Какой она может быть, учитывая, что Украина наибольшая страна Европы, и то, что наша страна создавалась прирастанием разных регионов (Закарпатье, Галличина, Буковина, Донбасс, Крым…)? Исходя из достаточно масштабных границ, Украина с точки зрения территориальной целостности слабая страна. Из Киева в Луганск или Днепропетровск дороже авиабилет, чем из Киева в Мюнхен. А проехать мобильно из Луганска в Закарпатье на машине по плохим дорогам сложно. Территориальная целостность делает страну интегрированной, сплоченной не на словах, а в повседневной жизни. Поэтому сегодня мы должны думать, как дальше позиционировать Украину для того, чтобы используя внешний фактор, дать новый позитивный толчок в развитии страны.

Внешний фактор для украинской государственности – основной. Сегодня Россия не признает нынешнюю Украину. Поэтому нам будет очень трудно в этой ситуации построить ту Украину, которая нужна нам, а не России. Мы должны понимать, какая перед нами стоит судьбоносная и нелегкая дилемма. Либо мы заявим о своем внешнем позиционировании – вступление в НАТО, ЕС, курс на Запад, тогда мы должны понимать, что Россия нас туда целиком не отпустит. Она будет делать все, чтобы забрать юг и восток Украины. В таком случае, мы должны быть готовы к тому, чтобы не допустить агрессора на восток и юг нашей страны, а для этого нужна сильная государственность, армия, другая экономика, финансирование. Мы должны будем отстоять свой евро-атлантический выбор, не исключая полномасштабной войны на территории Украины.

Либо мы идем другим путем, который нам уже подсказывают Россия и Запад устами Бжезинского и Киссинджера. Это «финляндиязация» Украины, нейтральный статус, федеративный дизайн государственности, расширенная автономия региональный властей и т. д. В таком случае, мы сохраняем нынешние территориальные границы, целостность страны и превращаемся во внеблоковое, нейтральное государство, буфер между РФ и странами Запада.

Можно по-другому поставить дилемму: Украина – это форпост либо оффшор? Если мы форпост, тогда мы прифронтовое государство, как в свое время была Южная Корея, Западная Германия, Польша, куда Запад должен вкладывать инвестиции в целях геополитического закрепления на территории Украины. Хотя у меня вызывает сомнение, готов ли сегодня Запад рассматривать Украину как прифронтовое государство, форпост в своей геополитике с соответствующим инвестиционным «дождем» для того, чтобы сдерживать Россию. Как видим, Киссинджер и Бжезинский предложили вариант, который может устроить РФ – это государство-оффшор. Такое государство  не будет претендовать на особую роль в геополитике. Россия хочет разыграть в отношении Украины советский сценарий 1955 года, когда в обмен на нейтралитет были выведены советские войска из Австрии, она же федеративная страна. После распада СССР, Австрия в 1995 году вступила в Евросоюз.

Вот в чем перед нами выбор. Должна быть общенациональная дискуссия: какой должна быть постреволюционная Украина в новом мировом политическом порядке, либо беспорядке, который сейчас пытаются навязать Россия не только Украине, но странам Запада. Кремль умело и цинично использует все слабости Запада и Украины, при всех мантрах о братском украинском народе. Нужны национальные дебаты: как сегодня переучреждать, а может заново создавать украинскую государственность, в каком виде – федеративном или унитарном, какой должна быть внутренняя или внешняя политика и так далее.