Мечта по имени Парагвай

Мой Парагвай начался с пластинки, имевшей загадочное название «Луис Парана и «Лос Парагвайос» в Румынии». Ее подарил нам друг семьи, архитектор, привозивший пластинки из загранкомандировок. В незапамятные времена детства я выучил эти песни наизусть. И лишь потом узнал, что легендарный Луис Парана является самым известным в мире парагвайским артистом. Звуки парагвайских арф, имеющих особую конструкцию, и ангельски-нежные голоса производили большое впечатление. Но в дальнейшем, взрослея, с Парагваем связывались только два слова — «диктатура» и «Стресснер». «Медвежий угол Латинской Америки» — так иногда называют Парагвай. По сей день у некоторых людей эта страна вызывает безотчетный страх. И вот настал день, когда, влекомый закодированными в подсознании детскими мечтами, я решил любой ценой туда отправиться.

С недавнего времени украинские туристы могут приезжать в Парагвай без визы. Я был, пожалуй, последним, кому для получения визы пришлось два раза прокатиться в Белокаменную. Ибо посольства Парагвая в Киеве нет. И вот я уже обедаю в самолете «Киев — Париж». Вокруг меня — все «нормальные люди», отправляющиеся во Францию по делу или к друзьям. Мне же скоро предстоит пробежаться по аэропорту Шарль де Голль в поисках следующего самолета, который унесет меня в Бразилию. А потом уже и до Парагвая недалеко. Правда, ожидать рейса из Сан-Паулу в Асунсьон придется довольно долго. В целом же моя «дорога к мечте» заняла 34 часа...

...Ясное южноамериканское утро. Вдали, за гигантскими окнами, виднеются необычные постройки и пальмы. Возле одного из гейтов аэропорта Сан-Паулу толпятся люди. Это посадка на рейс в столицу Парагвая. Сразу ощущается, что здесь и сейчас начинается другое время и пространство. Даже запахи какие-то другие! У всех тщательно проверяют визы. Несколько женщин одеты в элегантные бордовые накидки. Происхождение этой детали гардероба у меня не вызывает сомнений. Это небольшие пледы бразильской авиакомпании, на их этикетках на многих языках написано: «Это собственность компании. Пожалуйста, не выносите это из самолета». Но, наверное, не все читают это наставление. Наконец начинается регистрация. Первым в очередь заранее встал странного вида мужчина с какой-то матерчатой кошелкой. Он страшно волновался. Потом именно его сняли с рейса. Ума не приложу, кто это мог быть. Нелегал? Персонал внимательнейшим образом продолжает присматриваться к паспортам и визам каждого пассажира. Наконец я в самолете. Португальской речи в салоне не слышно. Значит мои попутчики — почти сплошь парагвайцы. Летим! Изо всех сил выгибаю шею, дабы заметить особенности ландшафта. Через положенное время самолет наконец касается парагвайской земли. Аэропорт Сильвио Петтиросси распахивает перед нами свои двери. Вижу две очереди — для граждан южноамериканского визового союза и для дипломатов. Куда же мне идти? Конечно, к дипломатам. Штампик в паспорте и я — пред грозным оком таможни. Курьез состоит в том, что у меня — лишь небольшая сумка через плечо. С такими ходят по улицам, но не летают через океан. «Достаньте из сумки все!», — властно произносит таможенник, понимая, что случай особый. Я повинуюсь, и начинается «досмотр с пристрастием» — первый и единственный в моей богатой путешествиями жизни. Но ввиду отсутствия подозрительных предметов я уже через пару минут оказываюсь в холле. Там меня ждут с табличкой «Москалец» — весьма любезный жест со стороны отеля. Трансфер там включен в стоимость проживания.

Мне отвели даже отдельный микроавтобус. Я верчусь на огромном сиденье, пытаясь всматриваться сразу в четыре стороны, да еще и нетерпеливо расспрашивать водителя о самом насущном. «А вокзал от отеля далеко?» — «Нет, недалеко». — «А автовокзал далеко?» — «Далеко». Я-то уже помышляю о грядущем броске по индейским деревням! Пусть хоть и не знаю пока точной карты той части страны, которая прилегает к столице. Вот и отель. Он расположен в центре, но кажется тропическим раем! Все бело, несколько внутренних двориков, уютный ресторан, прихотливая архитектура. Каждый номер полностью индивидуальный — никакой схематичности, свойственной иным типовым гостиничным «коробкам». Дверь номера выходит на длинный балкончик, на окне — жалюзи. Стоит это удовольствие всего 35 долларов в сутки с континентальным завтраком. У владельца гостиницы — немецкая фамилия. На ресепшене бегло говорят по-немецки. Многие эмигранты из числа бывших эсэсовцев издавна обосновались в Парагвае. И гостиничный бизнес почти полностью монополизирован ими и их наследниками. Выбирая отель, я хотел было воздержаться от услуг этих господ, но, увы, ничего другого найти просто невозможно. Пулей вылетаю на улицу и начинаю ходить, ходить, ходить. Неужели я наконец в Парагвае? Такое ощущение, что приехал на историческую родину...

Обменять деньги оказалось непросто. Иностранцев здесь почти нет, я, по крайней мере, не видел ни одного. В отделениях банка усиленная охрана. У вас обязательно спрашивают паспорт, смотрят визу. И принимают далеко не все долларовые купюры — только определенных серий (как правило, новых). Поэтому для путешествия в Парагвай лучше запасаться исключительно новыми сотнями с большим портретом. И вот пачка купюр национальной валюты —гуарани — в моих руках. Заодно купил немного аргентинских песо — очень уж хотелось хоть не денек пересечь расположенную совсем недалеко аргентинскую границу. Выхожу на улицу, глазею по сторонам и вдруг откуда-то слышу: «Буэнос диас!» Быстро оборачиваюсь и вижу мальчика лет четырех. Впереди идет его мама с совсем маленькой сестричкой. От моего неожиданно резкого движения мальчик пугается и тут же прикрывается рукой, как от удара. В этом небольшом эпизоде, от которого у каждого сжалось бы сердце, было много показательного. Вскоре я понял, что в душе парагвайцы примерно такие же, как этот мальчик. Они не избалованы вниманием туристов. Они не имеют никаких корыстных умыслов. Они совершенно наивны и открыты душой. Это особый тип людей, как бы задержавшихся в прошлом. Многое можно отдать за то, чтобы соприкоснуться с таким народом.

В начале проспекта Испании, в самом центре, и, кстати, поблизости от моего отеля по вечерам разворачивались необычайные для меня события. Это случалось, кажется, пять раз в неделю. Часов после шести сквозь шум проезжающих машин слышатся музыка и говор. Подойдя поближе, можно было наблюдать примечательную сцену. Под открытым небом, на земляной площадке у мостика с видом на роскошную тропическую долину из ничего возникал передвижной ресторан. Там выставляли столы и стулья, выносили мангал и магнитофон. Что еще нужно для экзотического ужина в парагвайском духе? Надо ли говорить, что клиентами были исключительно местные жители — из соседних кварталов. На мангале постоянно поджаривалось несколько сортов сосисок и еще что-то мясное. Все это подавали с горячим картофелем, огненным соусом чили и немалым количеством местного пива. Конечно, к вашим услугам были салфетки, приборы, все, как в кафе. Я не раз захаживал туда, и каждый раз меня одаривали радостной улыбкой — как же, постоянный клиент. Описанное меню обходилось вам... угадайте во сколько? В три с небольшим гривни. При этом вокруг вас допоздна бегали играющие дети. Их любимая игра — перебрасывание чьего-то туфля через стол очередного взрослого дяди, поедающего свои сосиски. Когда на улице темнело, держатели заведения включали кое-как приспособленное освещение (в летние месяцы в том полушарии темнеет очень рано — после четырех). Хозяйке помогали ее же домочадцы. А под вечер следующего дня ее снова можно было увидеть здесь — с огромной повозкой она спешила к тому же месту, дабы вовремя разложить и расставить весь свой нехитрый скарб.

В этом же квартале располагался бесплатный музей гуарани — коренного народа Парагвая и некоторых прилегающих районов Аргентины. Меня поразили своеобразные кругловатые амфоры — сосуды, в которые индейцы помещали прах умерших. Все, собранное в этом музее, — аутентично и поистине бесценно. Есть в Асунсьоне и Национальная галерея — со своими научными кадрами и хранилищами. Когда я в полном одиночестве бродил по ее залам, то нечаянно заметил, как в обеденный час научные сотрудницы украдкой пили мате, оживленно разговаривая. В тот момент мне подумалось, что судьба «младших научных сотрудников» одинакова на любом континенте....

На следующее утро я купил подсвечники для коллекции своего друга и решил тут же отправиться в далекие опасные селения. «Отвезите меня на железнодорожный вокзал», — уверенно сказал я таксисту, не без труда отыскав машину в одном из тихих переулков Асунсьона. Он с готовностью «газанул». «Вам вокзал на площади Уругвая?», — по ходу дела уточнил он. «Нет! Мне действующий вокзал», — с удивлением уточнил я. Ведь тот, на площади, давно стал музеем. «Ага», — как-то туманно проговорил водитель. Мы проехали еще с минуту. «Так куда вам?» — «Как куда? На вокзал!» — «Хм...» Опять молчание. Мы продолжаем ехать по городу, но я вижу, что водитель начинает считать меня сумасшедшим. После недолгих объяснений оказалось, что железная дорога в стране упразднена. И есть только один поезд, курсирующий раз в неделю (но не сегодня). Он отправляется с «настоящего», не музейного вокзала. «А как же карта?! — возмущенно возражаю я. — На карте есть красная линия — железная дорога из столицы в Вийярика!» Увы... «Что ж, поехали в ботанический сад!», — решаю я. Эта мысль меня спасла. Ботанический зоосад Асунсьона с музеем — это настоящая жемчужина. Там можно получить представление о флоре и фауне всей страны, а заодно и посмотреть на одну из бывших резиденций диктатора. Парагвайцы — поборники защиты природы. Плакаты соответствующего содержания нетрудно встретить где угодно. Хотя невольно спрашиваешь себя: неужели в этом вечном царстве солнца и тепла, где не так уж много промышленных предприятий, природе что-то угрожает?

Путешествовать по провинции мне пришлось на автобусах. Не Бог весть каких быстрых и комфортабельных. И совсем не новых. Зато проезд в них — нескучный, безопасный и совсем дешевый. В течение всего пути вас развлекают десятки продавцов снеди, игрушек и всяческих мелочей, бойко заскакивающих в автобус чуть ли не на ходу. В толпе парагвайцев я ничем не выделялся. Ведь здесь совсем немного индейского населения. Зато огромное количество эмигрантов из всех стран Европы. Поэтому ваше лицо никогда не привлечет особого внимания. Ну, а путешествия вглубь Парагвая... Рассказать о них придется разве что в будущей книге. Пока же упомяну лишь пункты моего маршрута, дабы вы насладились неслыханными созвучиями — Каакупэ, Лимпио, Люке, Ламбарэ. В парагвайской провинции продают много деревянной мебели и огромных статуэток белых лебедей (стандартное украшение для сельского двора). Зная места, у умельцев можно приобрести все те же парагвайские арфы ручной работы. Ну, а маленькие сувениры можно купить и в городе. Символ Парагвая — курочка. Не курица, не петух, а именно курочка. Их фигурки могут быть самых разных размеров, даже совсем крохотные. При этом можно выбрать курочку сообразно своему вкусу: черные приносят богатство, а белые — счастье в любви...

Раньше за фотографирование президентского дворца, как и любых официальных зданий, в Парагвае полагался расстрел. Вы также могли получить пулю, если хотя бы замедлили шаг возле резиденции Стресснера и начали всматриваться в окна. Сейчас — не то. Целые семьи фотографируются перед дворцом президента, до сих пор ощущая порыв «ветра перемен». Погуляв возле этого сооружения и убедившись в торжестве парагвайской демократии, я устремился дальше, куда глаза глядят. Вдруг в конце парковой зоны я увидел пасущуюся лошадь. Решил приблизиться и сфотографировать. Ускорил шаг, приготовился к съемке. Но в этот момент произошло что-то подозрительное. Сзади раздался свисток. А один из встречных мужчин, показывая пальцем вперед, равнодушным тоном сказал мне: «Там тебя зовут!» Я обернулся. Меня подзывали к себе двое полицейских, стороживших какое-то министерство, располагавшееся поблизости в роскошном современном здании. «Туда лучше не ходить. Опасно», — многозначительно проговорили они, указывая в сторону ни в чем не повинной лошади. Через секунду я сообразил. В конце аллеи были небольшие ворота, ведущие в трущобные кварталы. Это был первый доступный для пешехода вход в трущобы, который мне попался за время прогулки. Признаюсь, я не рассчитывал посещать этот район. Но впечатление о нем (и даже несколько снимков) я успел получить ранее. Жизнь трущоб можно наблюдать, отойдя всего несколько шагов от президентского дворца. Парковые смотровые площадки позволяют вам вглядываться в бесконечную даль гигантской реки Парагвай, виднеющейся на горизонте. Но в двух шагах, под вашими ногами, как бы «этажом ниже» располагаются те самые трущобы. И некоторые их уголки можно рассмотреть с самыми невероятными подробностями. Конечно, это печальное зрелище. Такое странное соседство — фешенебельный дворец правительства и самый бедный район столицы — иногда встречается в странах Латинской Америки. Продолжив свой путь, я обнаружил-таки памятник Стресснеру. Это изваяние было подарено государству перуанской армией. Вместе с тем мне попался и монумент в память о без вести пропавших в годы диктатуры.

Трудно было отказаться от киевской привычки ежедневно посещать супермаркет. Но здесь это выглядело еще и как экскурсия. Ибо постепенно покупать все диковинные фрукты и овощи, пробуя их на свой страх и риск, — это ли не удовольствие? Отменным оказался маракуевый йогурт. В продаже был даже натуральный шафран, который в Европе — на вес золота. Интересно, что среди специй там продаются и крохотные пакетики с небольшими порциями лекарственных трав.

В отличие от соседней Аргентины, Парагвай не имеет традиций виноделия. Но в конце пребывания в Асунсьоне мне все же удалось отыскать специализированный винный магазинчик, где было представлено то немногое, что производится в стране. Вина оказались совершенно непривычными — слабой, «нестандартной» крепости и необычного вкуса. Пройдя путь к этому магазину, я встретил два памятника, абсолютно необходимых для каждой латиноамериканской столицы — Христофору Колумбу и Симону Боливару. Приходила пора прощаться с Парагваем...

И вот я в аэропорту. Обратный перелет будет снова с двумя пересадками, на этот раз — в Сан-Паулу и Милане. Пока жду регистрации, ко мне подскакивает мальчик с предложением почистить обувь. А пассажир, занявший за мной очередь, в качестве ручной клади везет в Бразилию аккуратно упакованную парагвайскую арфу...