«Путешествие – это метафора жизни»

Независимый театральный деятель Сашко Брама и актер и фотограф Андрей Бучко решили пройти страну от крайней западной точки, города Чоп, до линии разграничения на Донбассе. Они хотят найти ответы на простые и в то же время сложные вопросы: чем живут люди в крупных городах и маленьких селах? Какой представляют Украину и соотечественников, живущих в другом регионе? Что у них общего и различного? Ребята рассказали «Дню» об ожидании от путешествия и его реальных условиях, а еще поделились впечатлениями от услышанного и увиденного в нескольких западных областях.

«ПОЛИТИКА НАС НЕ ИНТЕРЕСУЕТ. НО МЫ ВРЯД ЛИ ЕЕ ИЗБЕЖИМ»

— Как возникла идея такого путешествия? Почему назвали проект «Enter UA»?

Сашко БРАМА: — Наверное, у каждого человека есть желание попутешествовать, и мы — не исключение. Я предложил Андрею, с которым мы до этого вместе работали над несколькими проектами, объединить творческую работу и путешествие. Хорошо, что он меня поддержал, потому что сам я бы в такое путешествие не отправился. Поэтому прошлой осенью начали разрабатывать концепцию, думать о маршруте и деньгах, ментально готовились к походу.

В спектакле будем совмещать мультимедиа, видеоарт и звук. Музыка будет электронной, поэтому мы подумали, что и название должно быть похожим. Тогда и придумали «Enter UA».

— Почему выбрали именно пеший способ передвижения? Как формировали маршрут экспедиции?

С. Б.: — С одной стороны, пешее путешествие — это творческий акт, перформативное действие, для которого ты прилагаешь определенные физические усилия и таким образом познаешь себя и собственные возможности. С другой, это позволяет лучше исследовать среду и делает тебя максимально открытым к действительности. В любой момент какое-то событие будет развиваться на твоих глазах и ты можешь стать его частью или зафиксировать как посторонний наблюдатель.

Андрей БУЧКО: — Мы читали рассказы людей, которые путешествуют, ездят автостопом, просмотрели множество роликов на YouTube. Но когда пробыли в пути первый день, то поняли, что совсем не так представляли себе это путешествие и что оно будет сложнее, чем мы думали.

ДЕРЕВНЯ ГОРИНКА ТЕРНОПОЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ. ТИХАЯ ЛЕТНЯЯ НОЧЬ. ЗАКОНЧИВ ВОЗИТЬСЯ С КРОЛИКАМИ, ОЛЕГ ЛОЖИТСЯ СПАТЬ

Рюкзаки очень тяжелые из-за фотоаппаратов. Часть вещей и техники пришлось отправить обратно во Львов — они просто не понадобились. Увлеченные скупкой камер, мы чуть не забыли о самом главном — палатке. Мы купили ее на последние деньги и не пожалели. Пойти без нее было бы самой большой ошибкой, как и без термоса.

— На что обращаете внимание во время путешествия?

С. Б.: — Сейчас главная задача — быть максимально открытым к среде, чтобы она сама диктовала нам драматургию. Документалистика — это всегда сотрудничество автора и реальности, поэтому результат зависит не только от нас.

В каждой области есть актуальные, наболевшие проблемы, с которыми мы сталкиваемся. Так в течение маршрута формируется перечень тем. Потом будем фильтровать собранный материал и выстраивать общую драматургию. Политика в этом путешествии нас не интересует. Но мы вряд ли ее избежим, ведь то, что мы идем с запада на восток, тоже можно воспринять как политическую акцию.

Увиденное фиксируем по-разному. Андрей больше фотографирует, а я снимаю видео, иногда что-то записываем. Но в последнее время я перестал вести дневник, потому что не успеваю.

О БОРЬБЕ С СИЛАМИ ЭНТРОПИИ

— Каким неожиданностям уже подвергла вас дорога?

С. Б.: — Мы иногда шутим, что если бы писали пьесу и нам нужно было бы придумать какой-то уникальный день, то мы не придумали бы того, что с нами происходит в действительности.

ЗАБРОШЕННАЯ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ В КАЛУШЕ (ИВАНО-ФРАНКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ) — ГОРОДЕ С ЧРЕЗВЫЧАЙНО СЛОЖНОЙ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ СИТУАЦИЕЙ

Однажды мы добрались до какого-то села и решили взять интервью у председателя. Его не было на месте, и секретарша отправила нас в библиотеку. Мы поговорили с женщиной, которая более 40 лет проработала там. Она рассказала, как менялись книги на полках, прочитала нам стихотворения. Потом мы встретили электриков, которые снимали мертвого аиста со столба. Они нам посоветовали пойти в Клевань посмотреть на Тоннель любви. И мы, попутно заехав с ними отремонтировать кому-то свет, отправились туда. Вечером ели помидоры с бутербродами в Тоннеле любви и обсуждали украинские «истины». Так что никогда нельзя точно знать, что с тобой будет вечером под конец дня.

А. Б.: — ДТП в начале путешествия нас немного выбило из колеи. Меня сбил пьяный мотоциклист на выезде из закарпатского села. Мы вынуждены были две недели сидеть на одном месте, потому что я не мог нормально ходить. А знакомые спрашивали: «Что это такое — прошел месяц путешествия, а вы до сих пор в двух часах езды от Львова?». Но сейчас уже все хорошо.

— Какие ситуации и встречи запомнились более всего?

С. Б.: — В отдельных районах Тернопольщины земли приватизированы немцами или датчанами, а обрабатывают их украинцы. Там выращивается рапс или другие культуры, истощающие землю. Мы пробрались на одну из таких ферм и увидели, что там созданы нормальные условия для работников — их кормят, есть стиральная машинка, душ и тому подобное. Не знаю, относятся ли украинские фермеры к своим рабочим настолько хорошо, как немцы. Но это довольно противоречивая ситуация, здесь не сделаешь однозначный вывод.

У ЗАКАРПАТЬЯ ОЧЕНЬ ПЕСТРЫЙ ЭТНИЧЕСКИЙ СОСТАВ. НА ФОТО — ДЕТИ ИЗ ДЕРЕВНИ, БОЛЬШИНСТВО ЖИТЕЛЕЙ КОТОРОЙ — ЭТНИЧЕСКИЕ ВЕНГРЫ

В Ривненской области мы столкнулись с алкоголизмом в селах. Хотя это довольно банальная тема, но мы действительно были поражены тем, что в каждом селе встречали пьяных людей. Особенно удивила позиция продавщицы из магазина: «У нас в селе столько «точек», и полиция все знает, но никто ничего не делает. Я тоже продаю водку, но моя совесть чиста, потому что я только выполняю свою работу».

В уже упомянутый Тоннель любви очень многие люди ходят фотографироваться, там висит много свадебных ленточек. Но по этому тоннелю проходит стратегическая колея, по которой возят технику в зону проведения АТО. Мы еще встретили там солдата. Он рассказывал, что, когда был маленьким, он и его друзья убивали ужей и развешивали вдоль тоннеля. Назвал его «тоннелем смерти». То есть в этом месте сочетаются диаметрально противоположные вещи. Нам это показалось интересной метафорой.

В Бучаче пошли снимать ратушу. В полдень на ней пробили часы и зазвучал гимн Украины. Это здание реставрируют более десяти лет. Зашли в подвал — там мусор и вода, все залито. Это как будто о положении дел в стране — когда снаружи зашпаклевывают, а в действительности.

Мы также  познакомились с 72-летним реставратором Павлом, который какое-то время сам реставрировал эту ратушу. Для меня он стал олицетворением экзистенционной темы борьбы человека с силами энтропии. Очень интересно, что наверху играет гимн Украины, а внизу он слушает «металл».

Наверное, больше всего нас поразили гуцулы, живущие в деревянной лачуге в лесной чаще и занимающиеся вырубкой леса. Они это воспринимают как своего рода ремесло, а не преступление или вред природе.

«У ЛЮДЕЙ ЕСТЬ КАКОЙ-ТО СТРАХ ИЛИ НЕУВЕРЕННОСТЬ»

— Расскажите больше о людях, встречавшихся на вашем пути. Что у них общего? Много ли отличий между жителями разных регионов?

С. Б.: — Каждый человек — словно отдельная страна, отдельный мир. Это совсем разные люди. Их объединяет лишь паспорт гражданина Украины и частично язык. Очень сложно свести их к общему знаменателю.

ПРИДОРОЖНАЯ ТОРГОВЛЯ — ОЧЕНЬ ЧАСТОЕ ЯВЛЕНИЕ В УКРАИНЕ. В НАЧАЛЕ ЛЕТА МАШИНЫ ПРОЕЗЖАЮТ ПО ЗАКАРПАТСКИМ ДОРОГАМ МИМО ЖИТЕЛЕЙ ДЕРЕВЕНЬ, КОТОРЫЕ ПРОДАЮТ КЛУБНИКУ

Вообще, у людей есть какой-то страх или неуверенность. Очевидно, боятся, что недостаточно красивые или умные, не смогут красиво сказать «для кино». Кто-то настораживается, потому что не знает, с какой целью мы хотим это использовать. Без камер люди более открытые, говорят о том, что им не нравится, хотя страх все равно есть.

А. Б.: — Ну а кто-то, наоборот, только лишь увидев камеру, начинает на баяне играть, например. Но это получается так поверхностно, наигранно. А приподнять завесу частной жизни очень трудно, потому что люди защищают свое пространство. Им сложно довериться чужим людям. Возможно, для этого нужно немного больше времени. Однако, хотя люди и не любят фотографироваться, драться или отбирать камеру никто не лез.

— Изменило ли путешествие уже что-то у вас?

С. Б.: — Путешествия расширяют представление об этом мире. На осмысление увиденного необходимо время. Мы получаем очень много информации в течение одного дня. Мне даже кажется, что восприятие со временем притупляется. Сначала все удивляет, а затем постепенно становится нормой. Еще я понял, что не пропаду в любых сложных ситуациях.

А. Б.: — Мы прошли лишь часть пути, самое важное еще впереди. Сейчас я не чувствую в себе масштабных изменений. Разве что понял, что в будущем больше буду помогать тем, кто в пути. Возможно, нужно вернуться домой, чтобы там осознать, что я стал другим человеком.

— Куда будете двигаться дальше?

С. Б.: — Пройдем часть маршрута, пролегающего через Полесье. На какое-то время задержимся в Киеве, потом отправимся вниз по Днепру до Запорожья, а оттуда уже — в сторону Донбасса. Хотелось бы попасть на передовую, но пешком там идти опасно. Возможно, будем ехать с волонтерами.

— Что посоветуете тем, кто захочет повторить ваше путешествие?

С. Б.: — Для меня путешествие — это метафора жизни. Если не хотите, чтобы с вами произошел дикий трэш, важно соблюдать элементарные моральные нормы. Вот мы, например, из последних сил пытаемся не врать и не критиковать, не воруем и не едим мясо. Еще очень хорошо в пути читать духовную литературу. Также настоятельно советуем не засорять окружающую среду.