Россия, как и Украина, станет настоящей демократией

Как бы там ни сложилось, а события в Украине исторически необратимы и геополитически-трансформаторские. Раньше, нежели позже, Украина станет полноценной частью демократической Европы, позже, нежели раньше, Россия последует ее примеру, если не изолируется и не станет полузастойным империалистическим реликтом.

Спонтанное проявление украинского патриотизма - разгоряченного лживостью ее коррумпированного и занятого самообогащением руководства, готового искать защиты у Москвы, - сигнализирует о том, что преданность национальной независимости становится доминирующей политической реальностью. Особенно это касается молодого поколения украинцев, которые уже не чувствуют, что они только незначительно отличаются от «Матушки России» в лингвистическом и историческом аспектах.

Да, лингвистическая разделенность существует, и некоторые регионы Украины все еще чувствуют свою близость с Россией. Но поражает тот факт, что некоторые из наиболее активных сторонников евроинтеграции только недавно выучили украинский язык. Два десятилетия независимости, всевозрастающая гордость, переосмысление истории Украины, осознание того, насколько выгодным является связь их западных соседей с Европой, формируют новый состав мыслей. Этот образ мыслей не включает русофобию, но отстаивает историческое видение Украины как культурной аутентичной части Европы.

Поэтому так или иначе Украина неизбежно приближается к Европе. Поразительно, что даже в соседней Беларуси, с авторитарным режимом Лукашенко, начинает формироваться похожая западная ориентация. Эти страны не мотивируются враждебным отношением к России, просто каждая из них чувствует, что ее независимость и культурная индивидуальность склоняются в сторону Запада.

В течение последующих нескольких месяцев ЕС и Украина еще могут заключить соглашение. А чтобы облегчить этот процесс, ЕС должен быть более восприимчивым к потребности Киева в экономической и финансовой поддержке. Украинцы должны осознать, что европейские налогоплательщики не в восторге от перспективы оплачивать преступность и коррупцию правящей элиты Киева. Для достижения договоренностей придется затянуть пояса, а также проверить твердость намерений Украины вступить в Евросоюз. Киев должен доказать, что результат выборов не обуславливается заключением политических конкурентов.

Влияние этих событий на Россию почувствуется позже. Текущая геополитическая цель Москвы, сформированная под влиянием ностальгической одержимости Президента Владимира Путина империалистическим прошлым страны, заключается в восстановлении - под новой личиной - бывшей Российской империи или ее последнего варианта, Советского Союза.

Похоже, Путин наивно верит в то, что лидеры постсоветских стран с радостью примут роль подчиненных в управляемом Кремлем союзе. Некоторые лидеры, конечно, отвечают этим ожиданиям, но по необходимости, а не по убеждению. Все предпочитают независимость - гораздо приятнее быть президентом, премьер-министром, генералом, послом, экономическим магнатом дома, нежели занимать провинциальный эквивалент этой должности в большой Российской империи. Исторически доказан тот факт, что раз обретенная государственность как инфекция, избавиться от которой почти невозможно, разве что массовым внешним вмешательством.

Сегодняшняя Россия не в том состоянии, чтобы проводить насильственное восстановление империи. Она слишком слаба, слишком отстала и слишком обеднела. Ее демографический кризис еще больше усугубляет ситуацию. То, что новые независимые государства Центральной Азии предпочитают сотрудничество с Китаем, пробуждает давние территориальные конфликты.

Это только вопрос времени, пока социальная элита поймет, что деспотические действия Путина имеют весьма ограниченные перспективы успеха. Раньше или позже он перестанет быть президентом. И тогда Россия (и прежде всего новый средний класс, формирующийся сейчас) придет к выводу, что единственный правильный путь - стать современной, демократической, а возможно, даже ведущей европейской державой.

Збигнев Бжезинский был советником президента США Джимми Картера по вопросам национальной безопасности, автор книги «Стратегическое видение: Америка и кризис мировой власти»

Financial Times, 10 декабря 2013