День, которого не было?..

Окончание. Начало читайте на стр. «Украина Incognita» от 17 и 31 января, 28 февраля 2003 г.

IV. МОСКОВСКИЙ ДОГОВОР 1654 года — ФАНТОМ ИЛИ НЕВЫГОДНАЯ УЖЕ СОВРЕМЕННИКАМ РЕАЛЬНОСТЬ?

Московско-чигиринский «бермудский треугольник» 1654 года, или Когда и куда исчез оригинал украинско-российского договора?

Даже гуманитарное образование автора не может оправдать его невежество в определении геометрической фигуры с двумя вершинами в качестве треугольника. Но в данном случае речь идет не о математике, а о большой политике. Касательно же того, что украинско-российский договор 1654 г. принадлежит именно к сфере не то что большой, а очень большой политики, надеюсь, сомнений нет ни у кого. Во всяком случае, в истории Украины сложно найти еще одну подобную историческую дату, которая бы на протяжении нескольких веков привлекала к себе пристальное внимание не столько историков, сколько политиков, общественных деятелей и обычных людей, которым небезразличны история и современность.

Понятно, что этот интерес больше всего подпитывается различного рода политическими мотивациями и околополитическими спекуляциями. В немалой степени этому способствует и то, что оригинал договора, который так много значил не только для Украины, но и для всей Центрально-Восточной Европы... бесследно исчез. Известно, что больше всего возможностей для появления разного рода интерпретаций дают именно те документы, которых никто не видел, или видел очень узкий круг лиц, к тому же, в весьма ограниченный временной промежуток.

В Украине впервые оригинал договора пытались найти уже после смерти Богдана Хмельницкого в августе 1657 г. Через два года после этого российская сторона оказала «помощь» в его поисках Юрию Хмельницкому. Но, как выяснилось впоследствии, подсунули бесталанному сыну Великого гетмана сознательно фальсифицированный вариант, чтобы, прикрываясь именем отца, навязать ему невыгодные условия ограничения суверенитета казацкой Украины. Осенью 1708 г. после перехода гетмана Ивана Мазепы на сторону шведского короля Карл ХII оригинал украинско-российского договора 1654 г. по приказу царя Петра I разыскивали уже канцеляристы внешнеполитического ведомства России — Посольского приказа. Но тоже тщетно.

Из истории всем нам уже совсем близкой можно вспомнить приезд в Киев на заре суверенизации республик бывшего СССР тогда еще председателя Верховного Совета РСФСР Бориса Ельцина и его подарок украинскому руководству в виде якобы того самого оригинала или, по крайне мере его фрагмента. Насколько мне известно, проведение Года Украины в России также пробудило интерес к этому делу чиновников МИД России. Но учитывая безуспешность предыдущих попыток, логично допустить, что инициаторам этой акции, если и удастся что-то найти, так это «что-то» будет ничем иным как политической выгодой от привлечения внимания общественности к самому процессу поисков.

В связи с этим возникает несколько вопросов. Возможно, никакого договора и не существовало? Если же он был на самом деле, то почему таким явным было стремление как одной, так и другой стороны от него избавиться? Положительный ответ на первый вопрос логично следует из анализа Московских переговоров 1654 г. Что же касается второго — то здесь необходимо посмотреть на дело значительно шире, с учетом настоящих и скрытых желаний сторон, договаривавшихся о совместных действиях, а также развития тогдашних политических процессов.

Москва, Кремль, март 1654 года...

Украинское посольство во главе с переяславским полковником Павлом Тетерей и генеральным судьей Самойлом Богдановичем-Зарудным под стены Москвы прибыло 11 марта (21 марта по н. ст.) 1654 г. 12 марта состоялся его торжественный въезд в царскую столицу, 13 марта — торжественная аудиенция у царя Алексея Михайловича при участии царских бояр и думных чинов.

В тот же день начались переговоры Тетери и Богдановича-Зарудного с правительством Алексея Романова, интересы которого представляли: один из старейших царских бояр Алексей Трубецкой, глава последней российской делегации в Украину боярин Василий Бутурлин и начальник Посольского приказа думный дьяк Алмаз Иванов. В ходе этих переговоров украинские послы изложили принципиальное видение условий соглашения, очерченное гетманской инструкцией от 17 февраля 1654 г. Ряд вопросов, в частности о назначении царских воевод в украинские города и сбор налогов с местного населения, были инициированы российской стороной. Обсуждались и вопросы военного сотрудничества, а также международной ситуации в регионе.

14 марта по просьбе российской стороны украинские послы представили свои предложения в письменном виде, то есть по существу подали подготовленный в Корсуне и Чигирине проект от 17 февраля. В течение следующих нескольких дней совместных конференций не было, россияне обдумывали представленные предложения. Для окончательного решения дела была созвана боярская дума, в заседании которой участвовал и Алексей Михайлович. Именно там и были приняты постановления по каждому из предложенных пунктов в форме: «государь указал и бояре приговорили». Большинство из них одобряли предложения правительства Б. Хмельницкого. Негативными были только царские резолюции относительно финансовых отношений сторон. Гетман предпочитал выплачивать царю за его покровительство и военную помощь определенную ежегодную дань, так как это происходило в отношениях турецкого султана с трансильванским князем или молдавским господарем. Вместо этого царь велел, чтобы все налоги с украинского люда собирались в его пользу и под контролем его представителей. А уже из казны должны были выделяться средства на содержание войска, казацкой администрации, ведения внешнеполитической деятельности и т. п.

Еще одна резолюция негативного содержания касалась сферы внешнеполитической. Гетман предпочитал быть абсолютно свободным в деле отправки своих или приема чужих послов при своем дворе. А вот правительство Алексея Михайловича велело информировать о прибытии тех посольств, которые преследуют «добрые» помыслы в отношении царя, и задерживать тех, кто прибыл со «злыми». Очевидно, уже априори к последним был причислен весь дипломатический корпус Речи Посполитой и Турецкой империи, с которыми Хмельницкий без соответствующего царского указа не имел права контактировать. Кроме того, российская сторона подробно аргументировала и свой отказ от выплаты казакам царского жалования; мол, и так приходится очень много тратиться на подготовку к войне с Польшей.

Пока правительство Алексея Михайловича обдумывало украинский вариант соглашения, Тетеря и Богданович-Зарудный в основном развлекались. Так, 15 марта они участвовали в военном параде- смотре солдатских и рейтарских войск; 18 марта — были на торжественном обеде, устроенном в честь царских именин. Когда же послам стало известно о характере царских резолюций, они направили обращение в Посольский приказ, в которой просили пересмотреть некоторые из этих постановлений. Примечательно, что больше всего их беспокоил отказ царя от выплатить жалование казакам. Аргументируя свою позицию, Тетеря и Богданович-Зарудный отмечали, что «не так речь идет о деньгах Войску Запорожскому, как о царской славе»! Акцент был избран верно и правительство Алексея Михайловича пообещало найти возможность и прислать в Украину по четвертине венгерского золотого на каждого казака, попавшего в 60-тысячный казацкий реестр.

Прощальная аудиенция украинской делегации у царя состоялась 19 марта. Впрочем, выехать из Москвы она смогла только через неделю — все это время приказные дьяки готовили царские жалованные грамоты гетману и Войску Запорожскому и улаживали другие, менее важные, но также необходимые формальности. Тогда же был окончательно отредактирован текст соглашения, состоявшего из 11 статей и получившего название «Мартовских статей». Именно этот документ, который по логике вещей должен был быть изготовлен в двух экземплярах, и исчез бесследно — как в украинском, так и в русском вариантах. Сейчас в архиве Посольского приказа в Москве хранится только черновик договора, с которого где-то между 20 и 27 марта его начисто переписали.

Каким же было отношение украинского общества к содержанию Московского договора 1654 года?

Никаким! Потому что украинский гетман, ознакомившись с внесенными в текст соглашения московской стороной дополнениями, не ознакомил с ними даже казацкую старшину, не то что широкую общественность. Почему нет? Потому что эти ограничения гетманских прерогатив отнюдь не вписывались в намерения Хмельницкого относительно собственной государственности. Конечно же, можно согласиться с аргументами тех, кто изображает гетмана сторонником промосковской ориентации. Но дело в том, что его «промосковскость» не выходила за рамки признания номинального верховенства русского царя. Попытки же Москвы вмешаться в сферу внутренней политики и поставить под свой контроль сферу внешней, при жизни Хмельницкого так и остались нереализованными. Российской власти не удалось наладить контроль над финансами Гетманата и направить налоги из Украины в Москву — ни одна копейка, или, точнее, ни один грош налоговых средств так и не попал в царскую казну. Особенно болезненной для российской стороны была демонстративная независимость гетмана во внешнеполитической сфере. Доходило до того, что Россия заключала перемирие с Польшей и вступала в войну со Швецией, а украинское руководство в союзе со шведским королем «воевало» польские земли и разрабатывало планы их разделения между оппонентами русского царя и Украиной!

Когда же посольство царя во главе с окольничим Федором Бутурлиным в начале лета 1657 г. припугнуло Хмельницкого карой Божьей за нарушение условий договора 1654 г., то гетман резонно указал на то, что он на такие условия не соглашался. У него и в мыслях того не было, что царские дипломаты подбросили его послам в Москве. Следовательно заинтересованность Хмельницкого в исчезновении текста договора понятна. Но как могло российское правительство не позаботиться о сохранении оригинального текста в неприкосновенности?

По поводу этого также существует довольно прозаическое объяснение. Дело в том, что после смерти Богдана, произошедшей вскоре после отъезда из Украины Ф. Бутурлина, имели место неоднократные попытки навязать его преемнику, Ивану Выговскому, уже новые условия договора. Условия, которые еще больше ограничивали государственный суверенитет Гетманата. Именно давление на Выговского в этом вопросе и стало одной из главных причин украинско- российской войны 1658—1659 годов. После же падения Выговского на переговорах с Юрием Хмельницким в Переяславе в октябре 1659 г. боярин А.М. Трубецкой (кстати, один из участников мартовских переговоров в Москве 1654 г.) в качестве аутентичного текста договора 1654 г. представил фальсифицированный его вариант, состоявший уже из 14 статей и, что более важно, содержавший целый ряд ограничительных положений, которые перед этим безуспешно пытались навязать Выговскому.

Таким образом, мотивы негативного отношения сторон к договору 1654 г. найдены. Значительно сложнее будет найти текст оригинала. Еще сложнее, а главное — важнее, найти адекватное понимание его сути, которое бы не оставляло места для политических спекуляций и манипулирования общественным мнением. Абсолютно очевидно, что украинско-российский договор 1654 г. был продуктом политического развития двух сторон в конкретное историческое время и незачем приписывать ему какие-то функции Святого Писания. Он нес в себе как благородные помыслы касательно совместной борьбы двух православных народов, так и попытку каждой из сторон что-то из своих стратегических замыслов скрыть, что-то получить для себя за счет другого. Такова была реальная политическая жизнь. Такой пусть останется и память о нем — без фанфар и торжественных салютов, но и без посыпания головы пеплом и запоздалого прозрения.