«Гроза казаков»

Вероятно, в истории Польши, как и в истории Украины нет настолько парадоксальной фигуры, как фигура князя Яремы Вишневецкого. Был он потомком казацкого предводителя Дмитрия Байды-Вишневецкого, основателя Запорожской Сечи. Незадолго до восстания Богдана Хмельницкого у самого Яремы сложились, судя по всему, хорошие отношения с украинскими казаками. Во всяком случае, они вместе ходили походами на татар в 40-х гг. ХVІІ в. И в то же время это — «гроза казаков». Так написал на надмогильной плите Яремы его сын, польский король Михаил Корибут-Вишневецкий. Именно таким, в большинстве случаев, и предстает образ этого исторического деятеля.

Ярема выходец из семьи, где были сильны православные традиции. Его мать, Раина Могилянка, выступала основателем православных святынь, жертвовала средства на издание религиозной литературы. А ее брат, Петр Могила, стал выдающимся церковным деятелем, архимандритом Киево-Печерской лавры, а потом митрополитом Киевским. Сам же Ярема заботился о православных монастырях и церквях. Даже сегодня в самой большой православной святыне Полтавщины Мгарском монастыре, который принадлежит Московскому патриархату, вспоминают о Яреме Вишневецком как об одном из главных благотворителей этой обители. И в то же время он предстает как отступник от православия, ревнитель католической веры, человек, который целенаправленно насаждал католицизм на украинских землях.

Вишневецкий очень много сделал для Речи Посполитой. Его можно считать спасителем этого государства во время казацкого восстания в 1648—1651 гг. Он пользовался большой популярностью среди шляхты. Заслуги Яремы дали возможность его сыну Михаилу, в целом личности рядовой, стать королем Речи Посполитой. Однако у Яремы не было надлежащего признания со стороны правящей элиты государства, которому служил. Терпел обиды со стороны высших должностных лиц, в частности, от канцлера Ежи Оссолинского.

Образ Яремы ассоциируется с человеком очень богатым. Действительно, он был одним из крупнейших магнатов Речи Посполитой. С другой стороны, в конце своей жизни — это нищий. Даже не нашлось средств достойно похоронить его. Тело Вишневецкого, которое, согласно завещанию князя, надо было похоронить в Вишневке, долго «путешествовало» и не было предано земле. Это придает образу Яремы какую-то зловещую мистичность. Она еще больше усиливается, если вспомнить, что в бенедиктинском монастыре Святого Креста на Лысой Горе, где, как считается, нашло последнее место упокоения тело князя, некоторое время в заключении находился Степан Бандера — самый выдающийся лидер украинского националистического движения в ХХ в. Итак, «враг украинского народа» (а именно так трактуют Ярему в Украине) почти спустя триста лет «встретился» с человеком, которого сейчас многие украинцы рассматривают как символ украинского освободительного движения.

При желании можно и далее перечислять парадоксы личности Яремы Вишневецкого.

Стоит иметь в виду и то, что, несмотря на изучение деятельности князя различными историками (как польскими, так и украинскими), некоторые моменты его биографии остаются невыясненными. Мы плохо знаем о его хозяйственной деятельности. Не знаем (или не хотим знать) о поддержке им православной церкви, обращая преимущественно внимание на отступничество Яремы от православия и переход в католичество. Малоизвестными остаются для нас отношения Яремы и короля Владислава в 1646—1648 гг., в частности, «странный» поход князя на землю Крымского ханства в 1647 г. Не знаем и о личных отношениях Яремы и Богдана Хмельницкого. А то, что эти деятели украинской истории знали друг друга, особых сомнений не вызывает. И не исключено, что некоторое время, а именно в 1648 г., вели между собой «странную игру». Наконец, странной представляется и смерть Яремы. Он не жаловался на здоровье, да и было ему не так много — 39 лет. Существует версия, что он был отравлен. Хотя доказать это невозможно.

Моменты парадоксальности в деятельности Яремы Вишневецкого, «белые пятна» его биографии делали и делают эту фигуру неоднозначной в оценке историков и общественности. Для поляков (хотя и здесь не все так просто и однозначно) Вишневецкий выступает как национальный герой. Для украинцев, наоборот, это — антигерой, «враг украинского народа».

Объективной оценке Вишневецкого сейчас, по нашему мнению, мешает несколько моментов. Во-первых, осознанная или неосознанная трактовка событий середины ХVІІ в. сквозь призму представлений современности. Она заставляет смотреть на те события с позиций национализма, трактовать тех или других исторических лиц как национальных героев или антигероев. Во-вторых, при оценке Яремы Вишневецкого преимущественно обращается внимание на два момента в его биографии — переход из православия в католичество и борьба с казаками и Хмельницким. Соответственно, украинцы эти факты оценивают со знаком минус, поляки же со знаком плюс. Другие же довольно важные моменты биографии князя, большей частью, игнорируются. И, в-третьих, отдельные сферы деятельности Яремы плохо изучены. Мы, например, плохо знаем его политическую деятельность, когда он выступал как своеобразный лидер регионализма, возглавив партию «княжат старожитніх». Кстати, эта деятельность ему дорого стоила. Долгое время польская политическая элита в лице коронного канцлера Ежи Оссолинского, королей Владислава и Яна Казимира сознательно игнорировала Вишневецкого, стремилась не допускать его к большой политике. Не изучена религиозная политика князя. Его иногда изображают как ревностного католика, хотя, на самом деле, он проявлял достаточный прагматизм, протежируя как католикам, так и православным. Даже был готов идти на сотрудничество с протестантами. Не изученной остается хозяйственная и административная деятельность Вишневецкого. А именно здесь князь, если исходить из некоторых свидетельств, достиг едва ли не самых больших успехов. Наконец, мы мало знаем об его отношениях с казаками до 1648 года.

Итак, попробуем, обратившись как к известным, так и малоизвестным фактам биографии князя, дать всестороннюю оценку его деятельности.

Конечно, специфика деятельности той или иной личности в значительной степени определяется тем, как она себя идентифицирует. Собственно, самоидентификация создает парадигму поведения. Кем же себя считал Ярема Вишневецкий? На первом месте в его самосознании была принадлежность к княжескому роду. Она в глазах тогдашнего сообщества рассматривалась как что-то сакральное, данное Богом. Княжеский титул лишь формально уравнивал его носителей с шляхтичами, на самом деле он давал реальные преимущества при получении государственных должностей, открывал большие возможности для участия в политической жизни Речи Посполитой. Наконец, принадлежность к княжескому роду давала право на получение королевской короны. Кстати, у князей Вишневецких были как родственные связи с польскими королями и литовскими князьями, так и с московскими царями.

Насколько Ярема Вишневецкий высоко ценил свою княжескую принадлежность, свидетельствует хотя бы его активное участие в обороне прав «руських» князей в 1638 году. В 26 лет он становится лидером партии «княжат старожитніх», в которую входило немало уважаемых и старших по возрасту украинских аристократов. Речь шла о том, чтобы сохранить за этими князьями титулы, которые они получили еще до Люблинской унии. В этой борьбе, возглавляемой князем, можно видеть своеобразное проявление «руського» регионализма, которое, однако, не выходило за легальные пределы. Вообще Ярема относился к легистам — людям, которые высоко ценили закон. Не нужно забывать, что он некоторое время учился и жил в Западной Европе, где уважение к закону было относительно высоким.

Здесь переходим ко второму моменту в его самоидентификации. Ярема выступал как законопослушный подданный своего государства — Речи Посполитой. Князь относился к людям, включенным в ее систему власти, и, похоже, не мыслил себя вне ее. Даже когда терпел несправедливости со стороны высших государственных деятелей, князь не прибегал к бунту и противозаконным действиям.

Важным моментом в самосознании людей была религиозная принадлежность. Ярема принадлежал к семье, где были сильны православные традиции. И его отец Михаил, и мать Раина были ревнителями православия, всячески протежировали православной церкви. Он был крещен как православный и таким оставался до 20-ти лет. В 1632 г., вернувшись из Западной Европы, Ярема принял католичество. Несмотря на распространенное мнение, что в то время украинские православные шляхтичи массово принимали католичество, на самом деле подобные конфессиональные переходы не были распространенным явлением. Поэтому переход Яремы вызвал значительный резонанс. По этому поводу с осуждающим письмом обратился известный украинский церковный деятель Исая Косинский.

Почему Ярема решился на такой шаг? Ведь знал, что многие люди из его окружения воспримут такие действия негативно. Немало исследователей объясняют такой поступок тем, что князь учился у львовских иезуитов, а также занимался в итальянских университетах. Познакомившись с западноевропейской католической культурой, стал ей симпатизировать. Очевидно, такие идейные мотивы действительно были. Однако не стоит считать, что только они определили конфессиональный переход князя.

Ярема не мог не понимать, что принадлежность к католичеству открывает намного большие возможности для его политической карьеры, а также для вхождения в среду государственной элиты. Именно этот прагматический мотив, по нашему мнению, оказался решающим.

Конечно, смена конфессии, по большому счету, не делала чести Вишневецкому. В условиях тогдашнего резкого конфессионального противостояния в Украине такой шаг воспринимался как вероотступничество, измена отцовским традициям. (Традиция в тогдашнем обществе ценилась очень высоко!) Не исключено, что молодой и амбициозный Ярема, который недавно вернулся из-за границы и стремился делать политическую карьеру, недостаточно адекватно оценил свой шаг. Наконец, переход в католичество для Яремы мало что дал в плане политической карьеры. Однако без этого перехода он бы не пользовался такой популярностью среди католической шляхты, а его сын не получил бы королевскую корону. В этом, в принципе, можно увидеть «дальновидность» князя.

Однако не стоит упрекать Ярему в религиозной нетерпимости, которая часто присуща неофитам. Да, он основал католические костелы на украинских землях. Хотя разговоры о насаждении им католицизма заметно преувеличены. В то же время князь помогал православным святыням. Есть даже свидетельство, что во время войны под предводительством Хмельницкого казаки разграбили некоторые православные монастыри, а Ярема выступил в защиту этих обителей. Не парадокс ли — ревнитель католицизма защищает православных монахов от казаков, которые считали себя защитниками православия. Показательно также, что, когда в 1648 г. не был еще избран король, Вишневецкий поддержал кандидатуру на трон Юрия I Ракоци, который был протестантом. Т.е. для князя принадлежность к католической церкви значила немного, когда заходила речь о вещах общественно важных. В принципе, такой «конфессиональный прагматизм» был распространенным явлением в среде тогдашних магнатов Речи Посполитой.

Именно прагматизм, трезвый расчет помог Яреме освоить земли Заднепровья и стать очень богатым человеком. Его успехи в этом плане представляются просто фантастическими. Кстати, стоит отметить, что Вишневецкие не принадлежали к богатым землевладельцам. Поэтому некоторые представители этой династии искали для себя «рыцарского хлеба», как это делал Дмитрий Байда-Вишневецкий, прадед Яремы.

Как это ни парадоксально, но своей административно-хозяйственной деятельностью князь создал базу для формирования современной украинской нации. Именно заселенная, освоенная Вишневецким территория, стала той землей, где началось культурное становление украинской нации, а т.н. полтавско-киевский диалект лег в основу украинского литературного языка. Именно из Заднепрянской Вишниветчины и прилегающих к ней территорий происходили Григорий Сковорода, Иван Котляревский, Григорий Квитка-Основьяненко, Евгений Гребинка, наконец, Тарас Шевченко и многие другие деятели украинской культуры. Возможно, это прозвучит слишком смело, но без «врага украинского народа» — Яремы Вишневецкого у нас не было бы украинской нации в ее нынешней культурной конфигурации.

Освоение Заднепровья было невозможным без борьбы с татарами, которые постоянно грабили украинские земли и забирали людей в плен. Заднепровье было хорошо защищено Вишневецким. Так, в 40-х гг. ХVІІ в. Ярема провел немало походов против татар. Именно защищенность этой территории, предоставление прибывшему населению льгот стали важными факторами, которые содействовали интенсивному освоению этой территории.

Обвинения Яремы в «антиукраинскости» строятся преимущественно на том, что он выступил против действий Хмельницкого, который сумел поднять на восстание запорожских казаков. Сейчас Хмельницкий однозначно трактуется как украинский национальный герой, символ украинства. Хотя в украинском фольклоре эта фигура интерпретируется довольно сдержанно, а некоторые деятели украинского национального возрождения (например, Шевченко) относились к Хмельницкому очень критично. Сейчас не будем говорить о том, каким образом сформировался миф о Хмельницком. Отметим, что он появился относительно поздно, в ХІХ в. Как и любой миф, он не всегда отвечал историческим реалиям, часто выдавал желаемое за действительное. Во всяком случае, субъективно Хмельницкий не был (и в тогдашних условиях не мог быть) «национальным вождем». В своих действиях руководствовался личными интересами, иногда амбициями. В то же время стал орудием жестокой геополитической игры, которую вели на территориях Восточной Европы имперские государства — Речь Посполитая, Турция, Московия и даже Швеция.

Поэтому не стоит осмысливать борьбу Вишневецкого и Хмельницкого сквозь призму национального видения. Ярема, как законопослушный гражданин Речи Посполитой, видел в лице Хмельницкого и восставших казаков мятежников, нарушителей закона. Более того, государственных изменников. Ведь Хмельницкий привел с собой татарских ордынцев. Это, большей частью, не позволяли себе делать другие казацкие вожди. Ярема, как и Хмельницкий, знали, что король Владислав, начиная с 1646 г. вынашивал план ликвидации Крымского ханства. И один, и второй привлекались к реализации этого плана. Теперь же при помощи Хмельницкого ханство нанесло удар Речи Посполитий. Как к таким действиям мог отнестись Ярема? Тем более, что восстание Хмельницкого сеяло анархию, дезорганизовывало общественную жизнь и непосредственно угрожало заднепровским владениям князя. Город Лубны, своеобразная столица Вишниветчины, был полностью разрушен. Это же касалось и других процветающих ремесленных и торговых центров края. Благодаря этому восстанию на украинские земли были приведены татарские орды, которые безжалостно грабили местное население. Собственно, значительную часть казацкого войска составляли татары, без которых казаки не могли бы достичь успехов в борьбе с властью Речи Посполитой. Здесь стоит напомнить, что князья Вишневецкие прославились как борцы с татарскими наездниками. В этом контексте целиком закономерной представляется борьба Яремы с Хмельницким.

Не будем анализировать перипетии данной борьбы, которая хорошо известна и описана. Отметим, что в ней Ярема был далеко небезупречен, нередко прибегал к жестокому террору. И, соответственно, заслужил славу «грозы казаков». Похоже, в этой борьбе ему часто изменял присущий ему прагматизм и князь руководствовался эмоциями.

По нашему мнению, пора отказаться от оценки Яремы как героя или антигероя, исходя из узко-национального видения прошлого. Вишневецкий относится к немногочисленным личностям, которые сумели повлиять на ход исторических событий. Без него история и Украины, и Польши была бы другой. Поэтому деятельность этой личности (со всеми ее плюсами и минусами) заслуживает серьезного изучения, а не поверхностных оценок.