«Мы не являемся антисемитами. Говорим это явно и открыто»

Провокационная шумиха, поднявшаяся в определенной среде австрийской столицы вокруг якобы «антисемитизма» гениального сына украинской земли Ивана Франко, заставляет задуматься не только над конкретными вопросами, кому это выгодно, зачем это, — но и над значительно более широкой проблемой: как нам в ХХІ веке надо строить действительно цивилизованные, гуманистические, толерантные отношения между нациями? Кстати, «День» уже дважды затрагивал эту тему (см. материалы «Гуманитарная» провокация. Кому выгодно?», № 199, и  «Памятник Франко в Вене не будут демонтировать»,  № 202). Статья профессора Михаила Гнатюка из Львова, которую предлагаем вниманию читателей, не только убедительно развенчивает мифы о каком-то «отвращении» или «ненависти» Франко к евреям, как и к любому народу вообще, но и позволяет посмотреть на вопрос межнационального согласия, мира и понимания с помощью необходимой часовой перспективы.

В украинской литературе нет писателя, который бы так много работал над темой еврейства, как И. Франко. Этот факт можно объяснять прежде всего тем, что И.   Франко с детства жил среди еврейской людности, общался с образованными евреями и во время учебы в гимназии, и в университете, наконец имел в еврейской интеллектуальной среде Вены, Львова, Дрогобыча, других городов Галичины и Европы добрых приятелей и друзей. И. Франко был хорошо знаком с историей многовековой еврейской культуры. Эта тема нашла свое отражение прежде всего в его художественных произведениях, а также в научных исследованиях и публицистических материалах.

Еврейская тема у И. Франко подверглась определенной эволюции. Первым этапом проработки этой темы были 70—80-е гг. ХІХ в. Еще учась в Дрогобыче среди еврейских и польских детей, будущий писатель знакомился с жизнью и обычаями евреев Галичины, что нашло отражение в более поздних воспоминаниях, написанных на заказ венского издателя М. Бубера «Мої знайомі жиди» (1903). Собственно, редактор венского журнала Der Jude. Revue der judischen Moderne предложил украинскому писателю выступить на страницах журнала со статьей «Євреї в Галичині». Однако И. Франко предложил статью-воспоминание «Мої знайомі жиди». М. Бубер написал в письме к И.  Франко: «Высокоуважаемый пан доктор! За Ваше любезное согласие, которое нас весьма утешило, выражаем Вам нашу искреннюю благодарность. Заявленная статья для нас чрезвычайно желаема. Однако я советовал бы Вам, не лучше ли отвечала бы предмету форма ряда очерков, чем сплошного рассказа. Для нас первая тоже была бы приятнее, потому что мы могли бы тогда публиковать вещь рядом с рассказами, которые появились в первых сшитках, в то время как иначе надо ждать их окончания. Но, разумеется, решение целиком и полностью остается за Вами.

С глубоким уважением, Мартин Бубер».

К сожалению, предложенная И. Франко статья так и не была напечатана по неизвестным причинам. Впервые в переводе Михаила Возняка она была опубликована в газете «Діло» (1936 №117-119).

Воспоминания «Мої знайомі жиди» преисполнены симпатией к юношам-евреям, которые еще во время учебы в гимназии, переходившей в то время с немецкого на польский язык, записывались и на руський (украинский) язык, «в котором, как правило, не делали больших продвижений и забрасывали его после одного или двух полугодий, наверное, из-за бездушного и небрежного способа изложения, которым в основном славится этот предмет по галицким гимназиям».

Вдумчивый гимназист увидел и национальные черты еврейской молодежи, которые очень ему импонировали. В еврейских семьях маленький Франко увидел, «как отец был значительно ближе и искреннее к своим сыновьям и членам семьи, чем старший брат, в интересах  которого, соревнованиях и планах так или иначе принимали участие все члены семьи. Что-то теплое повеяло на меня от малых ежедневных сцен, свидетелем которых я был, я сравнивал их в моей душе с аналогичными событиями в крестьянской семье и чувствовал, что я имел здесь перед собой что-то значительно более высокое, тип старшей культуры».

В гимназии в Дрогобыче И. Франко подружился с бедным евреем Лимбахом, который давал молодому гимназисту читать произведения мировой литературы. Через Лимбаха И. Франко познакомился с миром ассимилировавшихся евреев Дрогобыча, увидел то, что позже стало основой его литературных и научных трудов. Тогда же будущий писатель подружился с семьей Тигерманов, с которыми контактировал даже после переезда этой семьи в Вену.

Первые серьезные художественные полотна на тему жизни евреев в Галичине связаны с бориславским циклом писателя. Образцом такого виденья И. Франко считал рассказ Boa constrictor: «Что в нем было новым для украинской литературы, это был именно факт, что герой рассказа был жид и что этот жид был изображен «полностью как человек», без следа привычной для прежней украинской (а также и польской) литературы карикатуризации (или идеализации, которые тоже являются карикатуризацией в противоположном направлении)».

В начале 80-х гг. И. Франко был свидетелем массовой эмиграции евреев за границы Австро-Венгерской монархии. Эта страница их жизни и быта нашла свою реализацию в художественных произведениях писателя, в частности в слабой в художественном отношении, незаконченной поеме «Швинделеса Пархенбліта вандрівка до Америки і назад» (1882). Франко стилизует в поэме язык галицких евреев того времени:

«Я сиділо літ півкопи

У громаді Дерихлопи

І велося мені гіт.

Трошки з бромфен шинкував я,

Трохи гроші позичав я

На сто двайцять п’ять перцент.

Я на борг дав, і на застав,

А все ґоя я обшастав

І в кишеню капав цент».

И. Франко говорит о причинах эмиграции евреев из Галичины в Америку, поскольку еврейское население не имело здесь возможностей для продвижения бизнеса. Не помог ни раввин, ни три еврея с Востока. После второго путешествия Швинделес Пархенблит должен возвращаться в Броды, пограничное местечко Австро-Венгрии, один из центров галицкого еврейства.

Написанная в юмористическом тоне поэма отличается схематизмом. Надо добавить, что она не была закончена, а печать обрывается на VII разделе. Сама поэма была выражением настроений галицкого крестьянства того времени.

Определенный сатирический подход к изображению галицкого еврейства находим в художественных произведениях упоминавшегося уже бориславского цикла И. Франко. Возможность быстрого обогащения, на которое надеялись евреи в Бориславе, привела к появлению таких героев, как Отто Готлиб и Герман Гольдкремер.

Еще в 1880 г. И. Франко опубликовал в польском журнале Praca публицистическую статью «Фабрика парафіну і церезину в Дрогобичі», в которой эту фабрику называет собственностью господ Лейзора Гартенберга и Союза, Селига Лаутербаха и Герша Гольдгаммера: «Основанная в 1863 г., эта фабрика, как и все другие этого рода фабрики Дрогобычского уезда, обязана своим возникновением и своим ростом открытию и быстрому развитию известных рудников нефти и земного воска в Бориславе, откуда она и получает почти все сырье для переработки».

В 80-е гг. ХІХ в. И. Франко как поэт обратился к древней истории еврейского народа, с которой связал положение евреев Галичины в тот период. Мольба еврейского народа к Иегове о помощи стала основой цикла стихотворений поэта, темой которых является древняя история евреев. В частности в стихотворении «Самбатіон» Франко выражает убеждение, что, пока живет царь Давид, еврейский народ неистребим:

«Нещасне село те і місто,

Де в муках в пониженню жид, —

Та горе землі тій, як стане на неї

Обома ногами Давид».

Трагическая судьба еврейского народа стала предметом художественного осмысления в стихотворении «Пір’я» (1882). Автор использовал мотив пера из еврейских перин как символ судьбы народа с традицией тысячелетних скитаний на чужих землях. Такой взгляд стал актуальным в связи с еврейскими погромами, имевшими место в провинциях России и Австро-Венгрии в 80-е гг. ХІХ в.

«Розвіяне злими юрбами,

Мов снігу платки з-над руїн,

Летиш ти до хмари з вітрами,

О пір’я з жидівських перин».

Вместе с тем И. Франко написал другую публицистическую статью «Єврейське питання», в которой проанализировал причины антиеврейских погромов в Венгрии. Как справедливо заметил Я. Грицак, И. Франко беспокоился о Галичине, где преследование евреев могло набрать больших размеров, чем в России: «География распространения антисемитского движения приводила к тому выводу, что это движение получает универсальный характер, поэму его причин нельзя искать только в локальных обстоятельствах. Эти причины Франко не сводил ни к расовой, ни к религиозной ненависти. Они, по его мнению, были намного глубже, а потому таили опасность повторения антиеврейского насилия. Первопричина массовых погромов виделась Франко в мотивах экономических, в «деморализующем преимуществе жидовского капитала и эксплуатации».

Вторая половина 80-х и начало 90-х гг. ХІХ в. стали периодом более глубокой заинтересованности автора жизнью тогдашних евреев в связи с осмыслением духовных ценностей древней культуры евреев и, в частности, фольклора. Одним из самых ярких литературных произведений И. Франко того времени является поэма «Сурка» (1890). Произведение появилось на основе рассказов конокрада Гершена, с которым И. Франко сидел в тюрьме. Судьба бедной еврейской служанки была изображена сквозь призму материнства. В поэме конфликт между богатыми и бедными трактуется с использованием оппозиции богатого корчмаря Юдки и бедной еврейской служанки Сурки. Для закрытия дела беременной Сурке корчмарь дал «несколько римских и больную отвез к старой бедной бабе, заботясь не о благополучии Сурки, а о своем покое, чтобы, упаси Господи, не узнала жена». И.  Франко применил в этой поэме ритмику болгарских народных песен, что свидетельствует о тесной связи еврейства со славянскими народами.

Жизнь еврейского этноса в Галичине в 90-е гг. ХІХ в. И. Франко сравнивал с жизнью евреев в других частях Венгрии и Европы. Этому способствовало знакомство с влиятельными евреями из Вены, особенно Теодором Герцлем, одним из основателей сионизма, автором книги «Еврейское государство». О приятельских отношениях И. Франко с Т. Герцлем писал известный писатель, переводчик и литературовед Василий Щурат.

Встреча И. Франко с Т. Герцлем состоялась в феврале 1893 года в кафе «Централь», которое и сегодня функционирует в Вене на Герренгассе, 1 (место встреч политической, научной и литературной элиты Европы). Беседа И. Франко с Т. Герцлем носила конфиденциальный характер. Как вспоминал В. Щурат, И. Франко пришлась по душе идея восстановления еврейского государства, поскольку она «является будто бы родной сестрой нашей идеи восстановления украинского государства». Украинский мыслитель с пониманием воспринял слова Т. Герцля: «Рожденная в умной или рассудительной голове, даже наихудшая идея будет реальной, если только зажжет самые широкие массы народа и выдвинет из их среды готовых к мученичеству защитников. Если нам когда-то удалось благодаря Моисею сбросить с себя иго и получить Палестину, то почему сегодня это могло бы быть невозможным!».                 

Хотя, по мнению Т. Герцля, Моисеи не рождаются каждый день, они формируются внешним влиянием, а внешнее влияние у евреев в десять раз больше, чем у других народов, потому что они рассеяны по всему миру. В. Щурат связывал идею написания одного из самых выдающихся произведений И. Франко как раз с описанной встречей.

С именем Т. Герцля связана и рецензия И. Франко на его работу «Еврейское государство», которая была напечатана в польскоязычном журнале Tydzien (9. ІІІ, 1896). Автор рецензии считал, что книга Т. Герцля была проявлением модерного решения еврейского вопроса. Заслугой И.    Франко было то, что он первым среди украинских читателей начал серьезно трактовать евреев как отдельный народ. По мнению Я. Грицака, такой подход породнил его с Томашем Масариком, будущим президентом Чехословакии. Правота современного исследователя в том, что И. Франко и Т. Масарик «выросли и проживали в среде, где намного легче и проще было стать антисемитом. Поэтому доставалось им обоим от их соотечественников за симпатии к евреям».

И. Франко в рецензии на книгу «Еврейское государство» писал о роли торговли в развитии общества: «А если так, то народ, который наделен специальным наклоном к торговле, является самым могучим фактором цивилизации, является, собственно, ее пионером и способен стать во главе цивилизационного похода».

Увлеченный планом создания врейского государства Т. Герцля, И. Франко писал: «Однако нам кажется, что автор мало знает те массы, которые верой в силу продуцируют торговлю, и его целый план может быть уничтожен. Но, очевидно, он может быть реализован, если найдутся люди, готовые приложить руки и средства для его выполнения. План, однако, имеет перед собой безоговорочное будущее, если нынешнее поколение окажется еще недозрелым  для этого, то надо со временем дождаться молодежи, которая захочет и сможет его выполнить».

Работа польского публициста Альфреда Носсинга относительно евреев «Попытка решения еврейского вопроса» (1887) обозначила дальнейшие пути решения проблемы жизни евреев, которые в то время населяли польские и украинские земли. По мнению Носсинга, евреи будут ассимилироваться до тех пор, пока будут жить среди других государств и народов.

Ответом И. Франко на работу Носсинга была его студия «Семітизм і антисемітизм у Галичині» (1887). Автор представил основополагающие аспекты жизни представителей разных народов, населявших Галичину в конце ХІХ — начале ХХ вв. Особенности жизни евреев в Галичине проанализированы в работе весьма детально. И. Франко, выступавший  против несправедливости любого народа, добивался равных прав для всех этнических групп, проживавших в Галичине: «Ни о каком притеснении, ни о каком порабощении, ни о какой апостасии, религиозной, национальной либо какой-то иной, в наших идеалах нет и речи. Ни одна религия, ни одно убеждение, ни одна раса и ни одна народность не были и не могут быть предметом нашей ненависти. Таким предметом были и остаются на все только любое притеснение, любая эксплуатация и любой обман».

В решении еврейского вопроса И. Франко видел две стороны. С одной стороны, он считал, что взаимное упорядочивание отношений между евреями, украинцами и поляками в Галичине — это вопрос, касающийся каждого из этих народов. А с другой — «...вопрос внутренней реформы, а тем самым вопрос окончательной развязки узла, установления еврейского народа на собственной твердой земле, создание для этого внутренних условий правильного развития является и должен быть всегда делом самих евреев, должен быть предоставлен их собственной воле и почину. В то внутреннее дело, по-моему, ни один нееврей не имеет права вмешиваться».

И. Франко не закрывал глаза на те сложнейшие проблемы, которые существовали в Галичине между разными этническими группами. Со всей силой своего полемичного таланта он выступал против тех деятелей, которые сеяли споры и неразбериху между представителями разных этносов, в частности против попыток лишить евреев участия в культурном и созидательном процессе того времени. Такие попытки преимущественно приводят к межнациональному конфликту: «Ни в литературе, ни в науке, ни в целом в духовном жизни Польши и Руси вплоть до новейших времен не видим никакого следа влияния или соработничества евреев; зато в экономическом развитии тех народов было их влияние, несомненно, фатальное. Поэтому не удивительно, что после упадка польского государственного организма евреи сразу переходят на сторону победителей, в Пруссии и Австрии становятся немцами не по воле правительств, а по собственному желанию и для собственного интереса; а если в России не становятся москалями, то там каким-либо образом стараются показать свою лояльность новому господину».

И. Франко коснулся и вопроса эмиграции евреев в Америку. Он утверждал, что если до сих пор евреи не эмигрировали в Америку, то это вовсе не подтверждает их «любви к родному краю». «Были случаи, когда евреи действительно пробовали ездить в Америку, но после короткого времени возвращались назад, убедившись, что там не так легко выжить таким «трудом», как у нас».

Глубокий анализ жизни еврейской людности в Галичине привел И. Франко к такому выводу: «Народ, лишенный земли и ограниченный в выборе занятий, стал паразитом, который живет кровавым трудом других. Затиснутое в тесные зарубки лучности, дидычно выспециализированное к наполнению только некоторых чинностей еврейство создало особую сборную организацию, предназначенную исключительно для эксплуатации других. Попадаются между евреями не только капиталисты, но и пролетарии, и странный этот пролетариат, хоть часто почти умирает от голода, но средства к своему существованию добывает обычно только эксплуатацией чужих элементов».

На примере многочисленных статистических данных И. Франко показал, что участие галицких евреев в военной, судебной, общественной функции в государственной жизни является недостаточным. Зато их роль в торговле и посреднических функциях в Галичине не соответствует процентному статусу населения края.

Вот как понимал ученый ассимиляцию евреев с представителями других народов Галичины: «...под ассимиляцией евреев не понимаем слияние всей их массы с людностью для них чужеплеменной, ведь  мы убеждены, что при таких многочисленных отношениях, как у нас, это невозможно и не было бы полезно. Ассимиляция для нас — это прежде всего задача горожанського уравнивания на основе равных прав и равных обязанностей».

Статья И. Франко «Семітизм і антисемітизм у Галичині», напечатанная в 1887 году в издании Przeglad spoleczny, была актуальной и в начале ХХ в., о чем свидетельствует тот факт, что автор перепечатал ее в переводе на украинский язык в книге «В наймах у сусідів» (1914, с. 115-131).

И в художественных произведениях («Перехресні стежки»), и в публицистике («Сигнал застереження», Die Zeit, 1903 № 253) И. Франко остро критиковал погромы евреев в Галичине. Во многих селах Галичины в начале ХХ в. появились «агитаторы», подстрекавшие крестьян и мещан к погромам. Автор в указанной статье обратил внимание читателей на сообщение ряда изданий (в т.ч. и газеты «Діло»), которые предостерегали галицких мещан и крестьян от агитационных подстрекательств к погромам, и одновременно апеллировал к крестьянам и духовным лицам  предотвращать эти погромы.

Газета Die Zeit по этому поводу писала: «Лишенная какой-либо фаворизации под обзором народным или партийным статья И. Франко является важным предостережением центральному правительству. К тому времени австрийские правительственные деятели были не только замечены в отдельных фактах погромов в Галичине. Пусть они услышат сигнал предостережения и скажут своим подвластным в институциях галицких свою силу не в репрессиях относительно статей в газетах, а в творении того, чтобы еврейские погромы не стали предметом их рассмотрения».

Будучи одним из создателей программы радикальной партии, И. Франко в разделе «Радикали і жиди» утверждал, что радикалы не являются антисемитами.  Радикалы не имеют намерений бунтовать против еврейской бедноты, они выступают против тунеядства отдельных евреев, «...выступая против жидов, радикалы умеют хорошо различить и знают, что тот жидовский лапсердак с пейсами в халате и с луковым запахом является намного меньшим врагом холопа, чем тот цивилизованный, уфракованный и декорированный жидовский финансист, миллионер, спекулянт и гуртовщик, который вращает миллионами, ходит под руку с графами и министрами, которому с любезной  улыбкой жмут руку бискупы и митрополиты! Против тех больших пиявок выступают радикалы больше всего».

Как видим, великий гуманист И. Франко и в художественных произведениях,  и в работах научных и публицистических, анализируя положение евреев в Галичине, не только проявил толерантность этому народу, народу, который прошел долгую историю и создал многовековую культуру, но и восхищался им. Появление у И. Франко названий типа «жидовские пиявки» касается отдельных типов евреев, живущих чужим трудом. Эти высказывания следует трактовать как народный взгляд на богачей. Такой взгляд представляли широкие круги украинцев и поляков, которые населяли Галичину. Широкая гуманистическая перспектива в понимании И. Франко еврейского вопроса в Галичине является характерной для его художественных и научных работ как 80-х, так и 90-х гг. ХІХ — нач. ХХ вв.