«Законы близкого соседства»: из истории отношений Украины и Крыма

МНОГООБРАЗИЕ КУЛЬТУРНЫХ СВЯЗЕЙ

Многолетнее сосуществование двух народов отразилось в их культуре. Еще Микола Лысенко обратил внимание на подобие украинской бандуры и крымскотатарской бзуры, а современные исследователи считают, что появление первых образцов украинской кобзы стало результатом культурного влияния Крыма. Тюркские корни у обычая пить кофе и качать на руках уважаемого человека. Гречка в Украине появилась под названием «татарка». Существенное тюркское влияние на славный образ «Казака Мамая» доказывается исследованиями Я.Дашкевича.

Экономические отношения Украины и Крыма в первую очередь касались такого продукта, как соль. Крымские ханы сообщали запорожцам о времени оседания соли и приглашали приезжать за ней. Казаки, в свою очередь, позволяли татарам выпасать скот в запорожских степях в случае неурожаев в Крыму. Как утверждает современный востоковед Александр Галенко, украинское казачество усваивало восточную культуру на уровне не только образов, но и идей. Об этом свидетельствует символика лука и ружья, унаследование боевой тактики янычар и т. д. В основном известны случаи походов на Украину, однако в 1624 г. запорожцы приняли восставших крымских ханов Мехмеда и Шагина Гиреев и предприняли поход к Крыму, где вмешались в борьбу за ханский престол.

Конечно, идиллическая картина соседства двух народов не отражает реального положения вещей, но и описание ее как «вечной» конфронтации — это грубое упрощение. Правильнее — стараться понять позицию каждой из сторон и не спешить с однозначными выводами.

ПРОБЛЕМА НАБЕГОВ НА УКРАИНУ

Оппозиция оседлого (земледельческого) и кочевого образов жизни одна из самых древних. Однако ни один из них не лучше и не хуже — оба они исторически обусловлены. К тому же неверно представление о крымских татарах как о народе, жившем только набегами на соседей. В XV—XVI вв. Крым экспортировал хлеб, являясь, по выражению С.Бахрушина, «житницей Константинополя». Необходимо учитывать, что в Крыму жили не только крымские татары. В степной части полуострова обитали ногайцы. Об отличиях в ведении хозяйства у этих народов пишет генуэзский префект Кафы д’Асколи (1634 г.): «Крымские татары пашут и сеют, едят обычный пшеничный хлеб. Ногайцы не сеют и не жнут, питаются полусырым мясом».

Русский историк Валерий Возгрин в своей книге «Исторические судьбы крымских татар» (1992 г.) выдвинул провокационный тезис, что основную массу участников набегов за ясырем (речь идет о захвате пленников-рабов) составляли ногайцы, но не крымские татары, многие из которых, в свою очередь, выплачивали специальный налог на право не выступать в поход, не желая отрываться от собственного хозяйства. Этот смелый и небесспорный вывод почему-то не стал предметом научной дискуссии. Но все же трудно отрицать участие крымских татар в походах за ясырем, хотя важно понимать, что причиной этих набегов являлся превалирующий способ хозяйствования в Крыму — кочевое скотоводство, а не «кровожадность» и воинственность татар. К тому же такие походы не были монополией татар (что подробнее рассмотрим ниже), но этот факт не воспринимается людьми, которыми овладели стереотипы (что, в частности, подтверждает судьба романа Зинаиды Тулуб «Людоловы», в котором писательница стремилась отойти от установившихся оценок).

РАБОТОРГОВЛЯ

Еще до крымских татар традиции работорговли в Крыму заложили русские и генуэзские купцы. Отождествлять этот промысел с татарами, как и перенесение в древние времена современных представлений о правах человека, принципиально порочно. Едва ли не каждый учебник пишет о невольничьем рынке в Кафе, но почти никогда не упоминается, что это был генуэзский город, не подчиняющийся хану. Французский инженер Г.Боплан (первая половина XVII вв.) пишет о Кафе следующее: «Татар проживает здесь мало, большинство жителей — христиане» и указывает, что в городе находилось 12 православных, 32 армянских церквей, 1 католический храм.

Христиане составляли значительную долю не только среди рабов, но и среди покупателей и продавцов на невольничьих рынках. Испанец Педро Тафур, посетивший Кафу в 1438 г., отметил: «Император Татарии (крымский хан. — А.П. ) уже захватил и уничтожил его (город Кафу. — А.П. ) несколько раз, однако господа и простые люди прилегающих стран не согласились бы на это, потому что они пользуются этим местом для своих дурных поступков». Тот же автор указывает, что если продаются невольники разных наций и среди них есть татарин или татарка, то цена на них на треть больше, «поскольку здесь считают, что ни один татарин никогда не предаст своего хозяина». О верности татар говорит и француз Пьер Шевалье в своей «Истории войны казаков против Польши» (1663): «Я видел польских шляхтичей, которые с большей уверенностью доверяли ключи от хранилищ с денгами или ценными вещами молодым татарам...»

РОЛЬ КРЫМСКОТАТАРСКОГО ВОЙСКА В ХМЕЛЬНИТЧИНЕ

Обвинение крымских татар в «измене» Хмельницкому и недооценка их военной помощи гетману стали чуть ли не аксиомой (кстати, ярко экранизированной в фильме «Огнем и мечом» Ежи Гофмана). При этом оставалось непонятным, почему такая вроде бы несущественная для Хмельницкого помощь татар оборачивалась поражениями украинского войска как только татары «предавали» гетмана и почему Богдан не начинал ни одной битвы без прихода татарского войска.

Новейшим исследованием военного историка Ивана Стороженко доказано, что целью союза Хмельницкого с Крымом была ликвидация оперативно-тактического преимущества польской армии путем объединения казацкой пехоты и татарской конницы (поражения предыдущих казацких восстаний как раз и объясняются отсутствием конницы, способной противостоять польской кавалерии). Значение татарской конницы хорошо понимали и Хмельницкий, и поляки. Уместно напомнить слова из анонимного дневника поляка — участника Пилявецкой битвы: «Все наше спасение состояло в том, чтобы быстро воевать против врага (казаков. — А.П. ), не ожидая объединения с ними татар».

Комплексный анализ ситуации под Зборовом и Берестечком позволил И.Стороженко осветить причины поведения татар, которое, как правило, называют «изменой». В частности, обнаружилось, что время проведения Берестечской битвы совпало с религиозным праздником Курбан-байрам, во время которого запрещено ведение войны. На просьбы Хмельницкого, татары все- таки вышли на поле битвы, но после убийства хана Амурата, который упал головой в сторону, противоположную расположению врага, они начали спасаться бегством, понимая это как знак Аллаха о немедленном отступлении.

Ответим на принципиальный вопрос: чем руководствовалось Крым ское ханство, заключая соглашение с Хмельницким? Вероятно, в первую очередь, речь шла о сохранении такого хрупкого равновесия сил между Речью Посполитой, Москвой, Османской империей в регионе. Позднее союз Хмельницкого с русским царем существенно усилил позиции Москвы, историческим следствием чего стала поэтапная ликвидация Гетманщины (1764 г.), и Запорожской Сечи (1775 г.), Крымского ханства (1783 г.), Речи Посполитой (окончательный, третий ее раздел — 1795 г.).

В контексте концепции «равновесия сил» необходимо рассматривать и роль крымско-татарского войска в разгроме Иваном Выговским московской армии под Конотопом (1659 г.), и принятие Конституции Пилипа Орлыка (1710 г.): « ...закони близького сусідства нерозривно в’яжуть і тісно поєднують долю козацького народу з Кримською державою », и скрытое содержание Летописи Самийла Величко (1720 г.), в котором отмечается, что « невільницьке лядське ярмо було відтяте і знищене козацькою та кримською шаблями ».

УКРАИНЦЫ В КРЫМУ

Довольно известно крымско-татарское происхождение выдающихся украинских интеллектуалов Агатангела Крымского и М.Туган- Барановського, но менее известны результаты проведенной в 1666— 1667 гг. переписи населения Крыма. Согласно ее данным, на 187.000 татар приходилось 920.000 украинцев, т.е. украинцы составляли 4/5 населения Крыма.

Летопись Величко рассказывает, что в 1675 году запорожцы во главе с Иваном Сирко осуществили набег на Крым и вывели оттуда много украинцев. Тогда Сирко обратился к ним с вопросом, не желает ли кто вернуться в Крым. Таких людей оказалось около трех тысяч, которые сказали, что в Украине у них ничего нет, а в Крыму они уже завели хозяйство. Тогда Сирко велел отпустить их и сразу же приказал всех вырезать. Как указывает Ярослав Дашкевич: «Близорукая, если не просто жестоко тупая и ограниченная» политика Сирка «бросила крымских украинцев... в объятия исламизации и тюркизации».

Подводя итоги, отмечу, что историю украинско-крымскотатарских связей (как и любых двухсторонних этнических контактов) нельзя сводить как к «вечному противостоянию», так и к «вечной дружбе». Исходя из этого, я стремился хотя бы приблизиться к комплексному подходу, пытаясь осветить ту сторону медали, которая игнорируется в большинстве современных учебников.