Зернышки Лесиного детства

В ХІХ веке числа в годовом календаре располагались немного в другом порядке. Так, по старому стилю, Леся Украинка родилась 13 февраля 1871 года. Хотя семья будущей великой поэтессы характеризовалась прогрессивными взглядами, однако старосветские суеверия имели и на нее влияние. «То «несчастливое» 13-е вспоминалось всегда и тогда, когда сама Леся или кто-то другой говорил о том, какая она несчастливая», — рассказывает Ольга Косач-Кривинюк, сестра Леси Украинки. Удивляет, что цифра «13» венчает ее земной путь — отошла в вечность в 1913 году.

При случае напомним, что 13 февраля (по ст. ст.) христиане чествуют Иверскую икону Божьей Матери. С ІХ в. чудотворный образ хранится на Горе Афон. Икона сама себе выбрала место — у ворот Иверского монастыря. История образа связана с водной стихией, странствиями. Известно, что Леся Украинка имела, по ее словам, цыганскую натуру — любила путешествовать. Несмотря на больную ногу и руку, она хорошо плавала и не страдала от тошноты на судне во время ненастья на море.

Когда внимательно читаешь детально выписанную биографию Леси Украинки, поражает подчиненность событий и людей, окружавших поэтессу, четко определенной цели. Озаряет мистическая мысль: от рождения и до смерти ее сопровождали мощные невидимые силы. С первых же дней испытывали ребенка на прочность. И в дальнейшем (в сущности, всю жизнь) закаляли ее трудностями и болезнями. Ради чего, каких высот?

Автор этих строк владеет информацией о важнейших событиях жизни и творчества Леси Украинки. Сейчас будет идти речь о семье Косачей, где росла и воспитывалась Леся. Логично, что в процессе исследования возникали спонтанные мысли. Хотелось бы, чтобы авторская трактовка, интерпретация тех или иных событий не оставила читателей равнодушными.

...Второго ребенка в семье Косачей не ждали. Просто смирились с фактом неотвратимости судьбы. Для своей матери она была нежеланной. Что и говорить, молодая красивая дворянка, имея на руках полуторагодовалого сына Мишу, которого выкормила грудью, чувствовала себя крайне уставшей. Когда родилась девочка, Ольга Петровна тяжело заболела. Молоко у нее пропало. Для младенца нанимали мамок. Но нужную кормилицу не находили. Ребенок худел, страдал от болей в животе.

Чтобы улучшить свое здоровье, весной следующего года пани Ольга поехала в Италию к брату — Михаилу Драгоманову. Понимая, что доченька находится на грани жизни и смерти, Петр Антонович Косач (занимал должность главы съезда мировых посредников в Звягеле) берет отпуск и, тщательно выполняя предписания врачей, сам ухаживает за ней. Ему помогают теща Елизавета Ивановна и сестра Александра.

Забегая наперед, скажем: Петр Антонович всегда с особенной нежностью относился к Лесе. Не мать, писательница Олена Пчилка, а отец первый заметил незаурядную поэтическую одаренность дочери, ее волевой характер. Он поощрял Лесю к писанию, помогал ей материально. И еще. Как помещик Петр Косач понимал, что от гения в практическом смысле никакой пользы, только убытки, однако дал своей дочери большое приданое.

А между тем Ольга Петровна домой не спешила. Посетила Рим, Помпеи. В ноябре восемь дней провела в Вене. Там ее наставлял «на путь истинный» сознательный украинец Мелитон Бучинский. Под его влиянием пани окончательная утвердилась в своих патриотических взглядах. Окрыленная, она вернулась в Звягель (ныне Новоград-Волынский), домой. У нее вызрел план воспитывать своих детей украинцами, патриотами своей земли. Случайное стечение обстоятельств?

Как много значат для ребенка место, где он растет, и группа, в которой находится! Когда Лесе исполнилось два года, Косачи съехали из дома Окружка и заняли больший, у Завадских. Здесь Леся с Мишей могли играть в большом тенистом саду.

Лето Косачи проводили вместе с Драгомановыми в Гадяче, у Елизаветы Ивановны. В теплой семейной обстановке, за интеллектуальными беседами взрослые присматривали и воспитывали своих деток. Леся с Мишей боготворили дядю Михаила. Для них он был идеальный. Умный, веселый. Интересно рассказывал, сочинял остроумные стихотворения, говорил присказками. Научил их плавать.

В четыре года Леся прочитала первую книжку. Само название — «Разговор о земных силах» (Михаил Комаров, Киев, 1874) настраивало на серьезный лад.

1876 год для Косачей весьма насыщен событиями. Как радостными, так и грустными. В начале года Ольга Петровна привезла Лесю и Мишу в Киев. Жили они у Михаила Драгоманова, ученого, общественного деятеля. Тот собрался эмигрировать за границу. Целеустремленная сестра М. Драгоманова предпочитала, чтобы в памяти ее детей запечатлелось важное событие. Действительно, Леся Украинка вспоминала, как на прощальном вечере товарищи пели любимую дядину песню «Ой, у полі билинонька коливається».

Все лето Леся провела с матерью и братом Михаилом в с. Жаборица, что на Звягельщине. Рассказ матери о Мавке она помнила всю жизнь: «Очаровал меня этот образ на всю жизнь».

Пройдет тридцать пять лет. Находясь на Кавказе, Леся Украинка напишет драму-феерию «Лісова пісня», которая прославит ее, станет хрестоматийным произведением. Сюжет пьесы разворачивается на фоне волынской лесистой местности, а главное действующее лицо — Мавка. Опять случайность?

Мать научила пятилетнюю дочку писать. Леся написала первое в жизни письмо. Адресовала его Драгомановым. «Були у нас ужачи йайця, ми хотили, щоб вони вивились та закопали в землю, та нічого не зробили, я дуже скучила за вами всіми, гімнасьтьіку (веревочную лестницу) вже сьньяли а зімою повисить папа, вішинська казала, що я не можу там на одну гору не дуже високу зьлізти, бабушка купила стакан. Купець казав що такий хоч трьясни об пол то не розібьється, а папа каже ну трьяснем ним. Колись ми переправльялись на ту сторону а мама пішла за хлопцем щоб правив, а ми сами пойіхали, а мама хотьіла встати та впала у воду. Леся».

Бросается в глаза остроумие девочки, ее любознательность, внимание к смешным эпизодам. Вместе с тем удивляет: почему она не вспоминает свои девчачьи забавы?

В октябре мобильная мама Леси отправилась в Киев, где приобрела для дочки рояль, оставленный невесткой Людмилой Михайловной.

Осенью или в начале зимы Леся пишет Драгомановым второе письмо. Девочка сообщает, что ее переназвали Лесей, что уже повесили «гімнасьтьіку», что мама купит микроскоп.

У Косачей зимовала бабушка.

Тогда произошло важное событие: вышел сборник украинских народных узоров, которые собрала на Звягильщине и упорядочила Олена Пчилка. Можем представить себе то приподнятое, праздничное настроение, которое царило в дружной семье. Еще бы. Книга свидетельствовала, что хозяйка не занимается приземленными делами, не сплетничает или баклуши бьет. Она по крупинкам собрала народное сокровище. Вместе со своим мужем или маленькими детьми ездила по селам. Пани учтиво разговаривала с крестьянами, заходила в их жилища, срисовывала узоры. А затем по вечерам колдовала над размещением их в будущей книге. В такой высокодуховной национальной атмосфере рос и обогащался внутренний мир маленькой Леси.

Из грустных событий 1876 года — это арест в Киеве Лесиной тети Елены Антоновны Косач (тети Ели). Ее «привлекали к ответственности» за то, что дала свой паспорт для переезда за границу.

В этом же году вышли «Сербські народні думи і пісні», перевод которых осуществил Михаил Старицкий. Книгой зачитывалась Леся Украинка с раннего детства.

В феврале 1877 года, к своему дню рождения, Леся получила от Драгомановых подарок — книжку с рисунками о маленьких савораях. Подарок взволновал девочку. Прочитала книжку и села писать письмо-благодарность. Она стремится общаться с идеальным дядей: «Міні дуже хочиця щоб Ви до мене написали бо я до вас написала. Леся».

В марте у Михаила Петровича родилась дочь, которую назвали Ариадной.

Осталось воспоминание, в котором отразились переживания Леси. Елизавета Ивановна сокрушенно молвила: лучший бы родился мальчик.

Шестилетняя Леся подала голосок:

«А разве ж девочка не человек? Они же и рождаются от людей. Девочки не для красоты только рождаются. Бывают хоть и некрасивые девушки, а умные и на все способные!»

Пересказывая в письме к брату этот разговор, Ольга Петровна заметила: последнее Леся, кажется, говорила о себе, потому что «считает себя способной на многие вещи».

К сожалению, для уважаемой пани был закрыт внутренний мир ее дочери. От сестры Ольги, сердечного летописца жизни и творчества Леси Украинки, узнаем о досадных психологических моментах, которые имели место в раннем детстве Леси Украинки. Ольга Петровна боготворила своего старшего сына. Красивый, умненький, подвижный, с феноменальной памятью мальчик. Он красиво декламировал наизусть длиннющие стихотворения, интересно и доступно рассказывал. В присутствии малолетней дочери пани не раз жаловалась: какая Лося (детское имя Леси Украинки) некрасивая, неинтересная, глупая.

Не будем бросать камень в мать Леси Украинки! Иисус Христос тоже поучал: никого не осуждайте, ведь  человеку не дано понять Божий Промысел. Земная же мудрость подсказывает: залюбленный ребенок часто вырастает эгоистом. Он не будет понимать страданий, боли, плача ближнего, не будет способен на высокие ответственные чувства. Несчастный духовный калека. Центры любви, оказывается, открываются в раннем возрасте через страдание ребенка, глубокую внутреннюю работу его души.

Тихая Леся, в отличие от яркого видного брата, росла в глубину и высоту незаметно, как трава. Вот она декламирует стихотворения, с особым желанием «Русалку» Мицкевича (перевел Кулиш). Девочке подарили инструменты для вышивания. Она ими чрезвычайно дорожит, вышивает отцу сорочку. В компании Мотри Дяченко, мамки сестры Ольги, поет украинские народные песни.

В марте 1877 года Леся пишет четвертое письмо Драгомановым. Она интересуется, разговаривает ли малыш. Хвастается, что у нее есть кубики («тільки там багацько помилок») и две книжки. Спрашивает: «Де ви живете, бо ми колись до вас приідем...».

Подчеркнем снова: Леся не вспоминает о своем рукоделии, куклах. Ольга пишет: у Леси никогда не было кукол, она с ними не играла и их не любила. Редкое явление относительно девочки. В нашем случае, думается, оно имело место по таким причинам. Согласно высшему плану эта девочка во взрослой жизни должна была стать победоносным воином. Подсознательно с детства она закаляла в себе мужской дух. Ради этого Провидение даровало Лесе здорового умного товарища для игр — брата Мишу. Тот верховодил, придумывал интересные игры. Бойкая девочка, щебетунья, танцует с братом «казака», бегает босиком с ним на перегонки в саду и комнатах, прыгает, лазит по деревьям, по веревочной лестнице.

В этом году, а именно 28 мая, семья Косачей пополнилась еще одним ребенком — сестренкой Ольгой. Сама еще ребенок, Леся заботилась о младенце, упросила спать с ним в одной комнате. Когда ночью он плакал, Леся тихонько скулила. Днем она спешила «спасать» сестренку от мамки, которая, по мнению Леси, издевалась над маленькой, туго ее пеленала. И в дальнейшем Леся Украинка будет заботиться об Ольге. Это для нее 20-летняя поэтесса написала учебник «Древняя история восточных народов» (кстати, основной текст первого издания книги, посмертного, занимает 250 страниц).

На склоне жизни Ольга Косач-Кривинюк выполнила, возможно, основное задание, ради которого пришла в мир, — составила Хронологию жизни и творчества своей сестры. Живя далеко за пределами Украины, в США, она скрупулезно собирала сведения и воспоминания о Лесе Украинке, переживая, чтобы получился «незфальшований образ великої людини і поетки». А затем на издание книги (содержит 927 страниц!) собирали средства. Поражает список организаций и отдельных личностей, которые внесли пожертвования на святое дело. Названы и те, которые смогли дать только один — три доллара. Разве не мистика?

Летом 1878 года родители Леси побывали в Париже на выставке. Там Косачи виделись с Драгомановыми. Образцом для наследования Олена Пчилка избрала западный образ жизни и культуры. Ей импонировали демократическое мышление европейцев, их независимость, благоговейное отношение к народным традициям и ремеслам, высокая эрудиция. Ольга Петровна постоянно держала в уме европейские культурологические принципы и к ним, как к истинным приоритетам, направляла своих детей. Петр Антонович поддерживал проекты жены, средствами помогал их претворять в жизнь.

Молодые родители Леси чувствовали себя в Париже свободно, раскованно. Ведь за детьми присматривали надежные няни, бабушка и тетя Еля. Два ангела, влияние которых на воспитание и развитие Леси огромно. Ольга писала о бабушке Елизавете Ивановне: «розумна, розсудлива, діяльна жінка. Вона подовгу жила в нас, провадячи господарство, коли мати їздила з дому, бо мати наша ніколи цею справою не цікавилася й мало займалася нею. Бабушка була Лесина хрищена мати. Дуже любила й «балувала» Лесю». Елена Антоновна «енергійна, жвава, бадьора, одважна й одверта — аж різка, «радикалка» старих часів. Вона дуже мальовничо й цікаво розказувала про всякі події, про різних людей». Добавлю — писала поэтические произведения. Тетя Еля научила племянницу вышивать и плести венки.

В поэтическом наследии Леси Украинки есть стихотворение «Забуті слова», написанное 9 июля 1900 года. Прочитаем отдельные строфы:

«То вже давно було. Мені сім літ минуло,

а їй, либонь, минуло двадцять літ.

Сиділи ми в садку, там само зацвітало,

і сипався з каштанів білий цвіт.

Вона не бавила мене і не учила,

я кидала і забавки, й книжки,

щоб тільки з нею буть, вона уміла

єдину забавку — плести вінки».

Девочка, не сводя со старшей подруги глаз, подавала ей цветы, листья, травы. Про себя заметила: подруга «плела не для забави, / а щоб зробить оправу для речей». Действительно, венок был поводом поведать о «замученных братьях». Хотя «давно пора минула / таких червоних необачних слів», однако в душе давней слушательницы мелодия этих слов «не може заніміти». Она размышляет о мистической сути ситуации:

«Неначе хто її поставив на сторожі,

щоб душу в кожний час будить від сна.

щоб не заглухли в серці дикі рожі,

поки нова не зацвіте весна.»

Елизавета Ивановна с Еленой Антоновной обсуждают вопрос о систематическом обучении своей любимицы. Ольга Петровна, не доверяя казенным русским школам, до последнего оттягивала его решение. Поэтому сама занималась с Лесей и Мишей. Поощряла детей к учебе, рекомендовала им книги.

Кстати, вызрела потребность поднять и выучить достижения Олены Пчилки в области педагогики. Ведь не секрет, что отечественный институт школы не успевает за потребностями жизни, его изменениями. Передовые педагоги обеспокоены: вместо того, чтобы научить школьника думать и самостоятельно добывать знания, школа, как традиционное, консервативное, негибкое заведение, не развивает у детей желания учиться и самостоятельно получать знания. И, как это ни парадоксально звучит, отворачивает их от книги. Согласно Пчилке, ребенку от роду дарована интеллектуальная заинтересованность. Задача педагога заключается в том, чтобы поддерживать огонь этого Божьего дара. Прежде всего, ребенок должен учиться в условиях свободы. То есть заниматься тем, что ему интересно и к чему он тянется. Яркий пример. Леся Украинка не училась ни в одном учебном заведении. Родители и здоровое окружение заложили в ней надежный фундамент для сооружения дома знаний. Девочка рано определилась со своими предпочтениями. Она сознательно сконцентрировала внимание на языках, литературе, истории религий и народов. Путем самообразования Леся Украинка поднялась до уровня самых образованных мужей своего времени. И в этом прежде всего заслуга ее матери. Ольга Петровна критически отзывалась о книгах, специально подготовленных для детей. Называла их «кисло-сладким сюсюканьем», которое портит ребенка. Писательница считала, что ребенок с неиспорченным вкусом детских книг не воспримет. Дети пани Ольги читали серьезные книги, без «приспособления» к малолетним: «Мифы классической древности» Штоля, «Сербські народні думи і пісні» — этнографические труды Чубинского, географические исследования путешественников.

7 ноября Петра Антоновича перевели на службу из Звягеля в Луцк.

Весной следующего 1879 года в связи с покушением на Дрентельна в Петербурге арестовали Елену Антоновну Косач, курсистку акушерских Еленинских курсов. После суда ее заслали в Олонецкую губернию. Примечательно, что от своей причастности к покушению Е. Косач открещивалась. Говорила: шпик подслушал ее разговор с подругой, а услышанное исказил, связав с политическим приключением. Отталкиваясь от признания пани Елены, думается: согласно Высшему плану грустное событие должно было произойти. Именно под его грузом Леся написала первое свое стихотворение «Надія».

«Ні долі, ні волі у мене нема,

Зосталася тільки надія одна:

Надія вернутись ще раз на Вкраїну,

Поглянути ще раз на рідну країну,

Поглянути ще раз на синій Дніпро, -

Там жити чи вмерти, мені все одно;

Поглянути ще раз на степ, могилки,

Востаннє згадати палкії гадки...

Ні долі, ні волі у мене нема,

Зосталася тільки надія одна».

Восьмилетней девочке удалось перевоплотиться во взрослую женщину, которую силой вырвали из родной почвы и забросили далеко, в неприветливый край. Возбужденное воображение ребенка воспроизвело унылое настроение дорогой тетушки, ее отчаяние, мысли и единственную надежду.

Леся написала «Надію» тогда, когда все члены семьи Петра Косача перебрались в Луцк. В Луцке они жили на двух квартирах. Одна находилась возле старого замка, а вторая — усадьба, над рекой Стырь.

Загадочное старинное сооружение в центре города произвело на автора этих строк неизгладимое впечатление. Представляла себе, как маленькие Косачи здесь пропадали целыми днями, как разыгрывали сцены из прочитанных книжек.

Неудивительно, что через многие годы, а именно 10 августа 1900 года, воспоминания о Луцком замке вдохновили Лесю Украинку написать стихотворение «Віче». Элегическое начало произведения напоминает нам «Забуті слова»:

«Ще старість не прийшла, а все минуле

не раз мені стає перед очима,

і я дивлюсь так пильно, мов боюся,

що більш мені не прийдеться побачить

того садочка спогадів моїх,

що міниться барвистими квітками

при світлі мрій, мов при західнім сонці.

Ось і тепер повстав дитячий спогад

і кличе, й вабить: глянь на мене ще раз!

В дворі старого замчища-руїни

зібрались ми на віче, всі поважні,

учені голови, гладенькі й кучеряві,

і віком не малі — якби зложити

літа усіх, либонь, століття вийшло б!

Ми всі були на зборах, всі дванадцять».

Среди «почтенного» общества поэтесса выделяет Жанну д’Арк. Портрет девочки подсказывает, что Леся Украинка писала о себе.

«[...] була в гурті маленька Жанна д’Арк:

тоненька, блідолиця, голосочок

бринів, немов дзвіночок, її очиці

блакитні блискавиці розсипали,

злотистеє волосся розвівалось,

мов орифлама. В нас її вважали

за речницю великої снаги.

Вона сиділа в замковій бойниці,

неначе в ніші, і навколо неї

було ще досить неба весняного

в тій рамці кам’яній; західне сонце

вінцем її голівку червонило.

Вона держала слово, і багато

великих слів у ньому поміщалось:

братерство, рівність, воля, рідний край...»

Опять встречаем образ красного цвета. Теперь это «червоний спів» детской «громади».

«Гартовані ножі» були в тих співах,

а в серці у співців була любов

до тих «великих», що були малими

на бенкеті життя».

Конечно, мотивы «Віче» и «Забутих слів» пропущены сквозь призму сознания молодой женщины, которая интересовалось революционным движением России, следила за его развитием. Но остается бесспорный факт: под воздействием разговоров, которые происходили в доме Косачей, с детства Лесю привлекали героические фигуры.

Весной 1879 года Косачи начали строить «большой» дом в селе Колодяжное.

В июне 1880 года Олена Пчилка приехала в Киев, где готовился к печати сборник произведений Степана Руданского (через семь лет после смерти поэта!). Осознавая свою патриотическую миссию, Пчилка планирует опубликовать поэтические произведения Елены Косач, написанные на украинском языке. Позже таки издала поэму «Ганна» Е. Косач под псевдонимом Ласточка.

Драгомановы и Косачи не мирились с притеснениями антиукраинской власти. В этом году арестовали и выслали мужа сестры Петра Антоновича — Александры Косач-Шимановской. Несчастная женщина вместе со своими маленькими сыновьями прибыла в Луцк, под крыло брата. Сестра Ольга так характеризовала Александру: «лагідна, тиха, делікатна». У Леси с тетей были «теплі приязні відносини, може й тому, що вони були подібні вдачею». Тетя Саша (так ее называли дети Косачей) защищала Лесю от матери, от ее колючих обидных слов. Между тетей и Лесей Украинкой до конца оставались сердечные отношения. Александра начала учить Лесю играть на фортепиано. Трудно сказать, было ли заметно, как созревают зерна гениальности, заложенные в девятилетней девочке...