Облегченные страницы, содержимое «с весом»

В одно воскресное утро испанская графиня де Каса-Торрес выходила из церкви, как всегда, роскошно одетая. «Если бы я имел похожую ткань для платья, то создал бы лучше!» — услышала она дерзкую ремарку, когда проходила мимо смуглого подростка, сидевшего на ступенях. Де Каса-Торрес остановилась, заинтригованная. Так началось знакомство, которое стало трамплином для кутюрье Кристобаля Баленсиаги. Парень сдержал свое слово: действительно создал изысканный наряд, которому на то время не было аналогов, а тем более конкурентов. Безукоризненный крой, лаконичность, интеллектуальность, которые направляли взгляд «в», а не «на». Он стал личным портным графини, и постепенно совершенствовался, с каждым шагом, приближая свое мастерство к идеалу. Так, период 40—50-х в истории моды называют «эрой Баленсиаги».

«Я создал бы лучше» — это именно та движущая сила, которая запускает процесс эволюции. И это, в частности, негласный слоган «Дня». Каждая новая книга библиотечного проекта — это смысловой и визуальный рестайлинг. Каждый раз хочется покупать, читать, дарить, перечитывать, делиться.

В моем случае первые приобретенные книги «Підривної літератури» — это «З Нотаток Редактора» Ежи Гедройца и «Українська інтелігенція — жертва більшовицького терору» Виктора Петрова. Впоследствии к ним присоединились «Українські силуети» Михаила Хейфеца. Почему именно они? И для чего именно они?

Во-первых, потому что это три совсем разные ментальности, отдаленные территориально, но соединенные пониманием украинской ситуации.

Во-вторых, о вышеупомянутых личностях не так уж и много новых изданий. В школе, например, для меня эти имена вообще были неизвестны.

По моему убеждению, ХХ век — наиболее привлекательный период истории человечества. Время нетипичной красоты. Уродливое событиями и красивое личностями. Поэтому все эти три сборника объединяет поражающая искренняя человечность. И... освобождение от ментального корсета СССР. В который раз.

Заметки Гедройца действительно опередили свое время. Стратегия построения международной политики с признанием своих государственных слабых и сильных сторон: «Нет смысла копаться в прошлом. Предельной чертой для оценки человека является его поведение в момент обретения независимости». Редактор парижского журнала «Культура» более 20 лет назад утверждал, что неугасающие споры относительно операции «Висла» и Волынской трагедии — это шаги назад, которые тянут за собой глубокий регресс. Нужен ли он украинцам и полякам? И приближают ли они их к Европе?

Отношения с Украиной, Литвой, Беларусью, Россией, США. Об этом Ежи Гедройц много высказывался, писал, убеждал, предлагал. Сейчас лучшее время делать акцент на возвращении к изучению неизвестной/забытой/скрытой истории и инвестировать в образование, в культурные полилоги. Экономика может быть жизнеспособной только благодаря им.

Следующий автор — Виктор Петров. О поступках писателя можно бесконечно полемизировать и так же долго исследовать его биографию. «Українська інтелігенція — жертва більшовицького терору» — это мемориальная доска. Перечень всех тех, кого с маниакальной системностью уничтожали большевики. Петров не без основания считает, что это было принудительное «патологическое разложение нормальной психики». Личностей, семей, генераций, этногруп. И за этими преступлениями — та же коммунистическая власть, которая устраивала трогательные парады и кормила население «той же докторской» колбасой по ГОСТу...

Среди трех прочитанных книг больше всего меня поразили «Українські силуети» Михаила Хейфеца, где он пишет о Василе Стусе в лагерях. «Но Стус далеко не смиренно воспринимал трагедию национальной истории: не в силах ее изменить, он хотел изменить ее направление в будущем». Знакомо, не так ли?

Сложно (и физически больно) поверить, как в условиях следствий и лагерей (достаточно ярко описанных Солженициным и Шаламовым) удавалось сохранять свои принципы, характер и достоинство. Стус смог. «Василий всегда разговаривал с начальством и ментовней победителем и прокурором на будущем Нюрнбергском процессе, а их «держал» за преступников... легко представить, чем обычно кончались его контакты с начальством», — отмечает Михаил Хейфец.

«Силуети» — очень интимная вещь. Появляется ощущение настоящего, придержанный занавес: фразы Василя Стуса, поступки в лагерях, уважение заключенных к нему, поразительная эрудиция (познавательно о любимом им Рильке, Гессе, Камю) и развенчание стереотипов относительно Тычины и Бажана. Действительно, хочется читать несколько раз подряд.

...«Підривну литературу» и «Бронебійну публіцистику» я воспринимаю, как одну серию — по контенту и по дизайну. Они гармонично выглядят на полке благодаря «безукоризненному крою, лаконичности, интеллектуальности». Еще более органично эти экземпляры чувствуют себя в дамской сумочке или кармане верхней одежды — формат действительно позволяет (проверено на собственном опыте). В силу динамического стиля жизни, книга должна быть не тяжелее планшета — будущее именно за «стройными» изданиями. Надеюсь, в ближайшее время можно будет купить электронную «Підривну літературу». Облегченные страницы, содержание «с весом».

Оксана Пахлевская назвала серию «капельницей для нездорового национального организма». Добавлю, что Лилиан, главная героиня «Жизни взаймы» Ремарка, «лечила» свою тяжелую болезнь нарядами от Баленсиаги. «Терапия» может быть действенной и эстетической одновременно.

При условии, что больной хочет выздороветь.