Украинцы до сих пор страдают от последствия Голодомора

В Днепропетровске вышла из печати книга о влиянии Голодомора и сталинских репрессий на психику украинцев. Ее автор — научный сотрудник Института социальных исследований Ирина Рева. «Когда мы обсуждали в Институте концепцию книги, то планировали, что это будет научно-популярное издание, — рассказала она на пресс-конференции. — Но когда начали разбираться в проблеме, оказалось, что о последствиях сталинского террора написано не так уж много. Поэтому пришлось выполнить определенную поисковую работу. В результате появилось исследование под названием «По той бік себе: соціально-психологічні та культурні наслідки Голодомору і сталінських репресій». Книга содержит список литературы и ссылки, благодаря которым читатель может видеть, откуда взята та или иная информация.

Кроме того, был проведен экспертный опрос психологов и психотерапевтов относительно последствий Голодомора для общества, и их мнения учтены в работе. «Используя документы, свидетельства очевидцев, я рассмотрела таинственное явление регрессии личности, — рассказывает Ирина Рева. — Регрессия — возвращение на предыдущий этап развития — происходит, если одна из базовых потребностей человека, например, потребность в еде, во сне, в ощущении защищенности, длительное время остается неудовлетворенной. Чаще всего в такой ситуации вся социальная надстройка личности разрушается, и на второй план отходят моральные установки, идейные убеждения, принципы, культурные ценности, а все внимание голодающего поглощают вопросы, связанные с едой». Коллега И.Ревы, кандидат исторических наук Владимир Панченко, уверен, что Голодомор нанес глубокую психическую травму людям, которые его пережили. «Следствием травмы является боязнь повторения пережитого ужаса», — отмечает он. По данным социологов, еще в начале 1990-х годов  примерно 70% опрошенных украинцев боялись голода, хотя постепенно у детей и внуков людей, пострадавших от Голодомора, страх уменьшается. Тем не менее, даже в их поведении можно наблюдать деформации, вызванные страхом голода. Например, склонность доедать пищу через «не хочу», чтобы «не пропало». Другим запечатленным на уровне подсознания постгеноцидным страхом является страх перед начальством, ведь во время Голодомора именно представители власти проводили агрессивные действия в отношении селян, изымали и конфисковывали зерно. «Еще один из страхов, который пришел к нам из советских времен — это страх самовыражения, страх сказать или сделать «что-то не то», страх быть активным и действовать по собственной воле, а не под «мудрым руководством», — говорит В.Панченко. «По нашему мнению, у людей, которые пережили Голодомор, произошло снижение самооценки. Это типичная реакция жертвы на травмирующие события, которым она не смогла противостоять», — считает исследователь.

Психолог Наталья Валедова также отмечает, что массовый голод не прошел бесследно для украинцев. «Голодомор не мог не повлиять на последующие поколения. Безусловно, существует передача опыта из поколения в поколение. Это выражается в семейных традициях, ведении хозяйства. Я хорошо помню, как моя бабушка, а затем и мама хранили сухари в наволочке». Днепропетровские исследователи считают, что последствия исторической травмы в целом длятся три-четыре поколения. И именно сейчас миссией третьего поколения может стать ускорение преодоления постгеноцидных явлений, чтобы передать детям более радостное мировоззрение, модели ответственного, действенного и успешного поведения. «Мы, украинцы, должны научиться любить себя и быть счастливыми, а также передать потомкам эти, уже усовершенствованные, жизненные сценарии», — говорят ученые.