«Художники всегда спасали нашу национальную честь»

Если общественная жизнь жестко контролируется системой, роль социальных люфтов может выполнять искусство. В некоторой степени это касается и искусства в Беларуси. «Художники всегда спасали нашу национальную честь», — говорит белорусский искусствовед Сергей ХАРЕВСКИ. К сожалению, творческий сегмент соседней и близкой нам страны украинцы в своем большинстве еще не открыли для себя. Причина — частично в наследии СССР, когда прямой коммуникации между союзными республиками почти не было, а частично — в недостатке качественной информационной работы уже в современной Украине. Впрочем, белорусское искусство и, в частности художественное, заслуживает внимания и помогает понять ментальный мир белорусов иногда глубже, чем любые политические перипетии.

Первичный интерес «Дня» к более глубокому погружению в художественный мир сябров (в переводе с белорусского — друзья) сформировало государственное издание Белорусской энциклопедии «Современная белорусская живопись. ХХІ век», которое содержит работы около ста современных художников (именно наиболее интересные картины из этого издания мы предлагаем нашим читателям). Но поскольку работы, которые вошли в этот альбом, отбирались все-таки с учетом определенной идеологической позиции (отсюда и «сладкие» картины на военную тематику), «День» обратился к искусствоведу Сергею ХАРЕВСКИ, чтобы глубже понять, какое лицо сегодня у белорусского изобразительного искусства.

— Расцвет белорусского искусства приходится на 1980-е годы. Именно тогда была окончательно сформирована система художественного образования в Беларуси и создана собственная национальная художественная школа. А поскольку в Советском Союзе искусство стран Балтии и Беларуси считалось одним художественным пространством, это способствовало творческому обмену, — рассказывает господин Харевски. — В Беларуси проходили художественные биеналле, триеналле, недели эстонской графики, литовской скульптуры, а белорусские художники регулярно представляли свои работы в Риге, Вильнюсе и Таллинне. Это все способствовало росту национального самосознания и поискам собственной идентичности. Уже в 1980-х годах у нас была мирового уровня графика. Кстати, подъем художественной графики совпал с расцветом полиграфии.

Белорусские издания не без основания считались одними из лучших в мире. В середине 1980-х происходило также нарастание авангардных тенденций в белорусском искусстве. В 1984 году в Витебске благодаря Игорю Кашкуревичу и Людмиле Русовой состоялся один из первых в СССР художественных перформансов, посвященный Казимиру Малевичу. Большое значение имело монументальное искусство: в 1970-х годах мировое признание получил мемориальный комплекс «Хатынь» (в лесном селе Хатынь в 1943 году гитлеровцами было сожжено около 150 белорусов). В расцвете находилось искусство гобелена. Художники создавали как гигантские гобелены для ЦК КПБ с соответствующими сюжетами, так и большие авангардные гобелены для театров. Именно в Беларуси был создан гобелен, занесенный в книгу рекордов Гиннесса.

Кстати, его автор Александр Кищенко, украинец по происхождению, родом из Полтавщины. Сегодня, к сожалению, мы наблюдаем упадок этого вида творчества (гобелен все-таки требует большого производственного цикла, а, следовательно, и затрат), равно как и монументального искусства и скульптуры. Скромное место заняла сегодня книжная графика. Большое количество белорусских художников в последнее десятилетие выехали за границу, в частности в Украину. Это в первую очередь, связано с тем, что не был создан рынок искусства как сегмент экономики. В двухмиллионном Минске действует лишь два частных салона. Недавно по политическим мотивам был закрыт частный арт-центр «Галерея хорошей мысли».

К счастью, белорусские художники за рубежом общаются между собой и не теряют связь с родиной, таким образом, приобщая ее к мировому художественному контексту. «Мы еще, слава Богу, пока не на острове живем. Есть интернет», — говорит Сергей Харевски. Это позволяет белорусам следить за творчеством своих художников, которые выставляются в Литве, Украине, Франции, Германии, Чехии.

В Беларуси же, которая имеет богатое художественное наследие, действует только 5 художественных музеев, и только два из них общенационального уровня — это Национальный художественный музей Республики Беларусь в Минске и галерея искусств в Полоцке. Не добавляет импульсов для развития и отсутствие квалифицированной художественной критики. «Современное искусство должно иметь соответствующее пространство. А его нет.

Если открывается новая галерея, ее вскоре перепрофилируют в магазин. Я еще не так давно был вынужден дополнительно работать, чтобы обеспечивать себе возможность заниматься живописью. Большинство художников, которые остались в стране, днем работают для дохода и только вечером — в мастерских. Вместе с тем, мы следим за мировыми тенденциями — помогает интернет. Но почти нет возможности принять участие в зарубежных выставках. Хотя мы всегда рады приглашению приехать в какую-то страну со своей выставкой», — рассказал в комментарии «Дню» минский художник Иван СЕМИЛЕТОВ.

— В то же время в Беларуси так сложилось, что сама художественная среда часто выполняет функцию мощного общественного сектора. «Если в 1980-х в Минске можно было услышать белорусский язык, то большей частью разговаривали на нем художники. Сегодня многие художники принимают участие в оппозиционных движениях и акциях. Особенно в 1990-х роль художников была очень заметна. Так уже случилось, что именно они оказались в авангарде культурного сопротивления. И не только культурного. Многие из наших художников-борцов были репрессированы, а некоторые за участие в акциях — заключены в тюрьму, — говорит Сергей Харевски.

К сожалению, пока информационное пространство контролируется государством, этот культурный авангард не выходит за пределы художественных мастерских. В то же время, именно эти мастерские, в которых культивируется альтернативная мысль, нестандартное мышление, широта мировоззрения, обеспечивают пока еще в закрытом белорусском обществе существование интеллектуальных островков свободы и настоящее, а не «тусовочное» искусство.