Истребитель
Среди других фильмов Бунюэля «Ангел-истребитель» стоит, безусловно, особняком; будучи формально в одном ряду с «Назарином», «Симеоном-отшельником» и «Млечным путем», El ángel exterminador все же не столько антирелигиозный памфлет, сколько метафизическая драма. Возможно даже, это единственная лента Бунюэля, где религиозное с такой убедительностью становится сюрреалистическим.
***
Пролог - подготовка к банкету и загадочное бегство слуг. Начало основного действия: являются двадцать гостей, приглашенных в дом Эдмундо и Люсии Нобиле на ужин после оперного спектакля. После трапезы, эксцентричных жестов, сплетен, танцев компания переходит из гостиной в меньшую комнату, называемую хозяевами “Фиванский рай”, - послушать игру на рояле. Четыре часа утра, развлечения исчерпаны, впрочем, никто не уходит, остаются спать прямо в “раю”. Утром окончательно выясняется - выйти нельзя. Тех, кто пытается хотя бы переступить порог гостиной, сковывает необъяснимое оцепенение. Проходят часы, дни. Кончается вода, еда. Первую добывают, разбив водопроводную трубу, вторая приходит сама – маленькой отарой жертвенных ягнят. Один из гостей, желчный Серхио Рассел, умирает. Двое влюбленных, Эдуардо и Беатрис, кончают с собой. Воспринимая происходящее как небесную кару, заключенные прибегают к молитвам, религиозным и мистическим ритуалам, дают обеты. Не помогает ничего. Между узниками нарастает взаимная вражда. Наконец, когда доходит до прямого столкновения, Летиция – упрямая девственница по кличке Валькирия (Сильвия Пиналь) – предлагает точно воссоздать положение, в котором все находились в первый вечер перед тем, как установилась незримая преграда. Вняв совету, гости в едином порыве – “мы все хотим пойти домой” – покидают особняк. Исполнение обета - заказать службу в соборе - завершает фильм. Но теперь ловушкой становится само церковное здание со священниками и сотнями прихожан внутри.
В таком сюжете огромную роль играют двери и проходы. Фоном для вступительных титров служат врата собора. Следующий кадр, через табличку “Улица Провидения” – ворота имения, из которых выходит первый беглец, слуга Лукас. Парадное крыльцо с колоннадой; двери в гостиную; название “Фиванский рай” – издевательская отсылка к мифическим “Стовратным Фивам”; кабалистический “ключ в неизведанное”, о котором говорит одна гостья и который оказывается недействующим - эта анфилада бесконечна, ведь история продолжается новым заточением в соборе. Всеохватность репрессивного пространства дополняется ощутимо театральными элементами; собственно, уже в начале ужина Люсия говорит: “Здесь все как в театре”. На манер рампы оформлен вход в музыкальный кабинет; там же есть настоящие подмостки с белым роялем и занавесом, из-за которого появляются Нобиле и Летиция, чтобы указать всем путь к свободе; наконец, с помощью Летиции пленники режиссируют самих себя, до малейших деталей повторяя мизансцену, после которой началось их пленение.
Постер фильма
Полотно фильма также по-театральному насыщено действием и фигурами, играющими в полной мере людскую комедию: тщеславие, искусство, любовь, смерть, попытки мистического спасения (кабалистика, масонство, христианство), междоусобицы. Комизм ситуаций наиболее ощутим в начале вечера: розыгрыш с “закусками по-мальтийски” (слуга падает с подносом), трижды повторяемое знакомство Кристиана и Леандро, Летиция, разбивающая окно. С установлением границы атмосфера резко меняется. Истребитель берет на себя всю иронию положения; как говорит Леандро, “все мы жертвы дурной шутки”.
Драматургия “Ангела…” близка другим пьесам с фактическим отсутствием героя, чьим именем названо произведение. Краеугольный текст этой традиции – “Ревизор”. Черты сходства между комедией Гоголя и кинодрамой Бунюэля и Луиса Алькаризы требуют отдельного исследования; здесь же отметим общность такой реакции, как страх.
Что делает ревизора – Ревизором? Безграничная власть и страх перед ней. Ревизор – не вполне персонаж, скорее, высшая инстанция. Столь же абсолютной, к тому же безымянной инстанцией выступает Истребитель. Со своей стороны, в “Фиванском рае” перечат друг другу десятки частных смыслов. Происходит стихийное апофатическое познание. Гости обращаются к силе, пленившей их, руководствуясь собственными поведенческими установками и личным опытом. Высшая точка смятения – совокупность кошмаров в последней трети фильма, коллективный бред, диссонанс снов, по преимуществу окрашенных религиозно. Но власть Истребителя очерчена не конкретными стенами или крышами, сроками или законами, а пугающе нейтральной зоной отчуждения. Пустота, овладевающая гостиной и двором, страшна тем, что алогична и внеположна какому бы то ни было осмыслению.
Настойчивая пустота в театре – это невостребованность других вариантов игры, которая в любом случае должна убеждать: “Мы все хотим пойти домой” - катартическая фраза, за которой - желание действительно уйти, настоящий порыв веры. Надо сыграть настолько искренне, чтобы театральное “верю” стало религиозным. Заметный элемент “Фиванского рая” - ряд дверей с фигурами святых, подобный алтарной части собора. Религиозный антураж почти навязчив: улица Провидения, где стоит дом, частые упоминания о церкви и священниках, называние имен Божьих в разных ритуалах, здание собора вначале и в конце. Однако, чтобы выйти, надо замкнуть круг игры, а не цикл молитв.
Внешняя форма указывает на функцию. Маленькое представление на улице Провидения - лишь непродолжительный этюд перед более величественным действом. Ангел заточения становится ангелом истребления в тот момент, когда все, казалось бы, окончено, и измученные заложники вышли на свободу.
Таким образом построены действующая модель Страшного суда и одновременное его отрицание. После двух актов – в особняке и того, что начался в соборе, за кадром остается только третий, уже не ограниченный какими бы то ни было стенами. Под покровом пустых небес. Но куда и как выходить теперь?
___________
Ангел-истребитель / El ángel exterminador (1962, Мексика, 95`), режиссура: Луис Бунюэль, сценарий: Луис Бунюэль, по кинодраме Луиса Бунюэля и Луиса Алькаризы “Спасенный с улицы Провидения”, оператор: Габриэль Фигероа, актеры: Сильвия Пиналь, Энрике Рамбаль, Клаудио Брук, Августо Бенедико, Антонио Браво, Цезарь Дель Кампо, производство: Producciones Gustavo Alatriste.
