Потребность в утопии
Сразу предупреждаю: все, что вы прочитаете ниже, представляет собой проявление любви к французскому режиссеру Жану-Люку Годару.
Недавно я посмотрел его новый фильм «Книга образа» (Le livre d’image), и это стало достаточным поводом, чтобы искать выхода для своего восторга в данной колонке.
Чем больше ему лет (в прошлом месяце исполнилось 88), тем радикальнее его режиссура, и он в этом не выглядит ни смешным, ни дезориентированным; ему не надо играть в революцию, он сам — революция.
Что же такое Le livre d’image?
Это разбитый на 6 глав колоссальный коллаж (на самом деле неточное определение, впоследствии объясню, почему), построенный из цитат из фильмов самого Годара и других режиссеров, из обрывков хроники и телепрограмм, из интернет-видео, из живописи, из репортажных и постановочных фото, из титров на нескольких языках, из музыки, из диалогов — причем звук и изображение часто не коррелируют напрямую, более того, иногда по аудиоканалам могут идти вразнобой совершенно отличные друг от друга реплики. Целостного сюжета нет. Сквозных персонажей — тоже. Темы — искусство, война, терроризм, любовь, ложь, пропаганда, смерть, тирания, свобода. Кадры невероятно жестокие и невыразимо красивые. Источников у этого полуторачасового центона* — сотни.
Все только что описанное выглядит как хаос самовыражения, как кинематографическая заумь, но это не так.
Первое и главное, на чем держится «Книга...» — ритм, в котором соединены разнородные и разноречивые фрагменты. Это искусство монтажа в чистом виде. Или путешествие континентом монтажа (определение режиссера) так далеко, как только Годар и мог зайти.
Я сказал о коллаже, однако коллаж апеллирует к плоскости, а здесь — многомерное переплетение образов; еще можно принять определение «поэма», но поэма — слишком литературная дефиниция, ведь, как сказано в одном фрагменте, «слова никогда не станут языком».
Зачем Годару понадобилась столь сложная форма? В фильме звучит объяснение, которое можно было бы взять эпиграфом: «От нас только и требовалось, что поместить книги в книги. Что произошло бы, если бы в книгу надо было поместить реальность? «
Можно ли представить себе такую ??книгу, которая вместила бы в себе реальность? Так вот же она: Le livre d’image.
Здесь нет актеров, нет прямолинейной драматургии, нет костылей, заимствованных из других жанров, которые бы облегчали и банализировали восприятие фильма, уподобляя его литературе или театру.
Ведь что такое кино на самом деле? Это движущиеся картинки, точнее, искусство организации движения этих картинок. Любую историю оно может рассказать с помощью этого движения. Дзига Вертов, великий предшественник Годара и ранний гений украинского кино, в своем «Человеке с киноаппаратом» так и заявил, что хочет создать абсолютный киноязык — и так же отказался от каких-либо жанровых компромиссов. Годар называл свою команду единомышленников «Группа Дзиги Вертова» — тоже апеллируя к поиску абсолюта на экране.
Он максимально приблизился к нему еще в «Фильме «Социализм»» (2010), а сейчас достиг окончательно. Он наконец извлек чистую кинематографическую энергию — энергию кадра, энергию движущегося образа — избавившись от каких-либо посредников.
«И даже если бы ничто не пошло так, как мы надеялись, это нисколько не изменило бы наших ожиданий. Они никуда не исчезли бы, как и потребность в утопии».
Вставляя эти слова в «Книгу образа», Годар напомнил о своих идеалах, которым он не изменял ни секунды. Он видел упадок крупнейших утопий в истории человечества. Но все равно стремился осуществить свою собственную.
И построил ее — на экране.
* Центон (лат. cento — лоскутная одежда) — стилистический прием, который заключается в введении в основной текст определенного автора фрагментов из произведений других авторов без ссылки на них.
Читайте в ближайших номерах нашей газеты более широкое исследование о том, что Жан-Люк-Годар понимал под тезисом «снимать кино политически» и как этот необычный завет воплощается в украинском кинематографе.
