Сильнее, чем оружие
В прошлую субботу по стечению обстоятельств я стал свидетелем флешмоба памяти Небесной Сотни, организованного украинской диаспорой в Берлине на площади Паризер Плац около Бранденбургских ворот. Это место — одно из самых важных и самых посещаемых в столице Германии.
Акция выглядела так: чтецы, одетые преимущественно как во времена революции — в полиэтиленовые дождевики поверх одежды и каски, стояли посреди площади и зачитывали отрывки записанных воспоминаний активистов Майдана и имена погибших на немецком, английском, украинском, русском языках.
Получалось многоголосие, поражавшее не только содержанием отдельных текстов, но и уникальной целостностью. Собственно, именно таким и был Майдан — единство непохожих, которое помогло выстоять нам тогда и помогает сейчас.
Собственно, дальше нечего добавить, кроме этого:
«Я никогда не мог представить, что моя Украина станет такой, что я буду вынужден участвовать в боевых действиях. Хотя какие там боевые. В боевых действиях участвовали ОНИ, а мы лишь перебегали, как муравьи, от укрытия к укрытию, с палками и бутылками в руках. Добросить коктейль было практически невозможно, ОНИ двигались на возвышенности, метров на 100—150 выше нас.
Но мы, несмотря ни на что, наступали. Безоружные. Перепуганные. Растерянные. Грязные. Но наступали. Люди падали. Парень в мотоциклетном шлеме перебегал дорогу и почти добежал до укрытия. Почти добежал. Я не знаю его имени до сих пор. Я видел, как падали мгновенно (наверное, пуля попадала в голову, и смерть наступала сразу) и как падали, как в замедленной съемке (медленно приседая, склонив голову к груди и бессильно заваливаясь набок). Почти никто не лежал на спине, все убитые лежали на боку или в других позах. Кровью было залито, замазано, забрызгано почти все — люди, земля, деревья, лица, одежда, щиты, каски, баррикады, покрышки, бутылки. Казалось, струи крови стекают даже по небу, настолько завладел всем в то утро красный цвет.
Воспоминания переполняют меня, я просто нашпигован ими, голова разбухает, но я остановлюсь. Все равно описать так, как это мог бы талантливый писатель, не получилось. Просто я сегодня зашел в Интернет, приехав домой, и решил немного описать тот пропитанный кровью день.
И напоследок. Друга, с которым я там был, звали Олег Ушневич. Звали. Его застрелил снайпер на Институтской. Звали. Я отказываюсь в это верить.
Вечная всем память».
Дмитрий ДЕСЯТЕРИК, «День» Берлин—Киев
