«24.04-01.05.2014»
«…Счастье вдруг в тишине постучалось в двери…» Как в этой песенке Леонида Дербенева и Александра Зацепина, в двери россиян, очень похоже, постучалось Счастье. По крайней мере, так утверждает Всероссийский центр изучения общественного мнения. Впервые с 1989 года процент счастливых россиян достиг 78%, причем среди молодых людей — тех, кто не застал этот «счастливый 1989-й» (18—24 года), этот процент достигает 92%. Нет, не подумайте, согласно опросу, счастье россиян измерялось отнюдь не степенью удовлетворенности «возвращением» Крыма. — Критериями счастья для большинства послужили вполне обыденные вещи: семья, работа, любовь и весна (традиционно опрос проводится именно в это время года, и в конце осени, наверняка, результат был бы не столь радужный), а несчастливое меньшинство жаловалось не на установление фашистской диктатуры, а на болезни или материальные проблемы. Это мы с вами за последние месяцы привыкли мерить счастье и душевный покой в масштабе благополучия всего общества и государства; в России же за годы правления Путина удалось создать ту самую относительно сытую стабильность, о которой столько говорил в Украине Виктор Янукович. Обеспечив на многие поколения сытую стабильность в одной отдельно взятой семье, в поисках счастья и бывший украинский президент потянулся в Россию, где обыватели блаженно нежатся в тенечке старательно возводимых потемкинских декораций нового СССР.
И все же, в глаза бросается странная закономерность — индекс счастья россиян в последние годы напрямую зависит от индекса несчастья их ближайших соседей, как будто счастье имеет свойство подобно крови донора перетекать из кровеносной системы одних народов в артерии других. Не буду настаивать на столь прямой взаимосвязи. Скорее всего, дело тут в том, что обыватель традиционно требует хлеба, а уж после него и зрелищ — желательно с принесением жертв. Только глядя на страдания других, он и способен принять свой маленький жалкий мирок как островок благополучия. Нищета и трудовая миграция из Средней Азии, кровавый гражданский конфликт в Грузии, политическая нестабильность в Украине — все это призвано укреплять уверенность россиян в правильности выбранного руководством страны курса, а, в последнее время, к этой порочной практике добавились и игры в национализм. Чем теснее сжат островок стабильности кольцом пожаров, чем больше в клубах дыма и языках огня мерещится силуэтов врагов, тем охотнее обыватель готов смириться с утратой личной свободы, как с относительно небольшой в его представлении ценой за кров, хлеб, и защиту патерналистского государства. Чем больше угроз, тем уютнее кажется тебе твой маленький мирок. Точно также в народной памяти казались островками мира, покоя и благоденствия далекий 1913-й, 1940-й; и даже 1989-й попал в этот список благополучных лет оттого, что следом за ним начались 1990-е — голодное десятилетие крушения советской империи.
Но историческая память изменила России. Изменила в отместку за то, что большинство россиян предпочитало ей забвение исторических мифов, наркотическое опьянение государственных идеологий, преклонение непогребенным телам демонов прошлого. Как будто Ленина не положили в Мавзолей, а лишь отложили на черный день, в надежде когда-нибудь вновь раздуть если не огонь мировой революции, то пожар развязанной Сталиным и Гитлером Мировой войны. Спустя 23 года на Красной площади возрождают шабаш вальпургиевой первомайской демонстрации, а российские дипломаты вновь рассуждают о переустройстве мира и перекраивании карты Европы. Россия заходит на очередной виток, очередной цикл своей истории. Только петля с каждым разом все уже, и в этот раз грозит превратиться в удавку если не на шее всей нации, то на шее очередного ее диктатора.
И все же, ограниченному российскому мифотворческому контингенту пока не удается создать надежный плацдарм для введения в Украину ограниченного российского «миротворческого» контингента. Нашлись таки добрые люди, очень может быть что из Одессы, которые подсказали Госдепартаменту США, как правильно выражать обеспокоенность, если ведешь дела с Россией. — Просто не нужно снимать трубку, когда тебе звонит Сергей Лавров. На второй день не на шутку беспокоиться начинают уже в Кремле. Все меньше стран готовы принимать российских дипломатов и политических деятелей, и удовлетворению политического самолюбия могут служить разве что государственные визиты на Кубу, в Перу, и подписание соглашения о безвизовом въезде граждан между Российской Федерацией и Гондурасом. Согласитесь, достаточно скромно, как для государства с амбициями мировой державы. Остается только бряцать старым оружием вдоль границ, да подкармливать прожорливых политических маргиналов по всей Европе, уповая на воскрешение на континенте чумы неонацизма, единственной способной в представлении кремлевских геополитиков разрушить хрупкое единство Евросоюза. Пока большинство стран мира смотрят в будущее, Россия все еще пытается разобраться, почему старые грабли с завидным упорством продолжают больно бить по лбу, сколько на них не наступай. Старые грабли, синяки и шишки еще можно выдать за уникальные, присущие исключительно российской цивилизации культурные ценности. Но лишь когда Россия найдет в себе силы хоть раз не наступить, а переступить их, лишь тогда ошибки прошлого превратятся в опыт, на прочном основании из которого только и можно строить могучую мировую державу.
Сколько ни называй, подобно министру культуры Российской Федерации Владимиру Мединскому (в его опубликованном во вторник интервью «Коммерсанту»), Владимира Путина последним европейцем, который стережет европейские ценности от Европы кварталов красных фонарей Амстердама, эти слова будут звучать лишь как неловкая лесть. Ведь даже рупор кремлевской пропаганды Дмитрий Киселев в преддверии оглашения Евросоюзом персональных санкций поспешил со всей семьей посетить именно столицу Нидерландов, младшая дочь Владимира Путина проживает в Мюнхене, а дочь Сергея Лаврова в США. И, угрожая Западу ядерным холокостом, думал ли Дмитрий Киселев, что грозит смертью и детям президента и министра иностранных дел Российской Федерации, как и детям тысяч российских чиновников и олигархов? Вся эта словесная эквилибристика главной российской телезвезды с иронией была воспринята на Западе, лишь подпитав внутри страны волну шовинистического угара от осознания собственного величия, дав россиянам очередной заряд ложного ощущения собственной защищенности, заряд маленького, ненадежного, хрупкого, и оттого так остро ощутимого ими счастья. И они спешат допьяна надышаться им прежде, чем страна рухнет в объятия очередного в ее истории кризиса государственности.
Ну да не нам, украинцам, говорить о кризисе государственности в России. Уже не ощущение, а прочное осознание развала государства, неуверенность в завтрашнем дне, а у многих и чувство обреченности прочно захватили умы украинцев. Кровавые месяцы Майдана, последовавший за ними политический кризис, оккупация Крыма, российские и доморощенные террористы, захватывающие здания на востоке страны… Откуда здесь, даже с оглядкой на весеннее тепло и цветущую сирень, казалось бы, взяться ощущению счастья?! И все же, утонув в этом сплошном потоке негативных новостей, мы позабыли, что кризис не обязательно является первым шагом к катастрофе. Это прекрасно осознавали древние. Как в Китае иероглиф «кризис» состоит из двух частей — проблема, и открывающиеся вместе с ней новые возможности, так и в Древней Греции, откуда и происходит, собственно, наше слово «кризис», им обозначали перелом, решение, новые перспективы. Две цивилизации древности на противоположных концах континента смотрели на кризис как на подарок богов, чудесный шанс, открывающий возможность уйти от ошибок прошлого. И если выбор России до сих пор состоял в том, чтоб раз за разом повторять одни и те же ошибки прошлого, должны ли и мы, украинцы, как в 1991-м и 2004-м, и дальше следовать этой модели поведения?! Возможно, хоть в этот раз нам стоит поверить в наше счастье, в нашу удачу, в наш шанс, перестать оглядываться на ошибки прошлого, и решиться смело взглянуть в лицо будущего. И сделать наконец первый шаг.
