Глаза мима
Память, она сама знает, что стоит совсем забыть или отправить как бы в долгий отпуск за свой счет, а что взять с собою, бывает, на долго-долго. Избирательно какую-нибудь мелочь, согласитесь, так зафиксирует, найдя особое местечко, так угнездит, что и не выветривается вслед, не исчезает ощущение, пусть мимолетного первичного притяжения, как бы укутанного особым тонким флером. Флером именно для тебя, как бы hand made на вынос. Так я навсегда запомнила лицо неизвестного мне мима-акробата участника, как для меня особого ежегодного весеннего лакомства, в рамках дней «Французской весны», а это уличное зрелищное пиршество полюбилось, уверенна, всем.
В тот прохладный весенний вечер (конечно, не этой весной) мимы-ангелы виртуозно дразнили своей абсолютной недоступностью, пролетая где-то там высоко с неимоверной скоростью по тросам, натянутым над изыскано освещенной Софийской площадью, то спускались так низко, что можно было почти дотянуться до протянутой руки акробата-ангела. Увидев близко-близко (сейчас бы точно заметили, что была нарушена вирусная дистанция), что даже приготовилась услышать от него что-то приветливо ободряющее, но взглянув в глаза артистов, все поняла — то ли из-за грима, то ли просто по-человечески они признались мне: «Это я для вас сегодня стал легким и беззаботным, этой бесшабашной метафорой, а у меня самого тоже проблем хоть отбавляй. Сегодня — вы помогли мне, а я вам, вот в этом и вся тайна». Я тогда мгновенно ощутила — это абсолютная правда и она настолько многослойна, что разгадывать, как бы рассматривать под микроскопом не стала, ведь флер тайны — бывает важнее самой тайны и если вверяют ей, как секрет обнаженно искренне, да ты забываешь, что перед тобой артист, что это, может, просто вышколенная техника. Нет, если на вкус чувствуешь жизнь одинаково, то дистанция мгновенно исчезает: и возрастная, и настроенческая, и упрощенно стандартная «наставник-ученик».
Вдруг ощутила себя девчонкой из своего детства — немного хулиганкой и веселой болтушкой, и совершенно не мотивированно всплыла далекая картинка. Помню, как в коммунальном детстве, когда семья из пяти человек ютилась в одной комнате, еще девчонкой нащупала свое седьмое небо в тесноте, забиралась на подоконник, задергивала за собой занавеску и смотрела часами вдаль, наслаждаясь покоем. Вот так я и задумала еще лет 10 тому назад, как-то воплотить идею моего уединенного подоконника из детства и подарить себе в дачном саду место для молчания, где будут царить только открывающиеся дали, отдыхать закат, звенеть утренний рассвет и можно там будет думать обо всем, что дорого, о том, что никогда не потускнеет, о том, что было и есть самым важным в жизни. Можно будет подняться над суетой, посмотреть на все с высоты, со своего защитного пригорка радуясь, что не волочусь по жизни, как чемодан с отбитыми колесиками, и знаете, все получилось и даже оправдалось, хоть по жизни и более чем разговорчива, да, уверенна, всем членам семьи нужен свой как бы внутренний дворик для душевной тишины — островок неприкосновенности.
В селе, где дача, у многих сельчан появилась постоянная работа: уход за чужим садом или только полив. Так горожане и сельчане дали друг другу работу. Случается, что те, кто нанимает помощника для полива, сами в Киеве зарабатывают хоть и значительно больше, но далеко в не заоблачном исчислении. Ведь понятно, напоить сад, это как напоить душу, на это не жаль.
В селе ежегодно летом огромное количество киевлян, тут очень много баз отдыха еще с давнего времени. И вот в эти летние выходные, еще в несмягченном карантине, приехало много-много киевлян. Смотрела я на них со своей террасы как бы сверху чуть ли не глазами мима и думала — как же это они помогают друг другу: ни масок, ни перчаток, а о дистанции вообще речь не шла, объятия, смех — вырвались, как будто совершенно забыли, что в нашей бедной стране, где и лечиться придется за свой счет, а если его нет? Совсем не собиралась читать нотации, я размышляла просто и поражалась. Откуда такое легкомыслие у взрослых людей.
А один знакомый сельский парнишка, который сейчас работает на стройке в Киеве и домой вырвался на пару дней, сказал мне: «А вы видели хоть одного больного? Я нет. Все это дурня». А женщина, которая приходит к нам поливать, когда нас нет, а все на работе в Киеве, осенью прошлого года предупредила — больше этим заниматься не буду. А этой весной пришла, как ни в чем не бывало, — изменилась обстановка — работа сейчас нужна всем.
По сути на своей молчанке я и разговариваю, и работаю, нащупывая теми, и одновременно отдыхаю, и почему-то часто вспоминаю мудрый взгляд того весеннего мима. Может, это и есть — неуловимый загадочной флер...
