Хроники сопротивления. Сохраняйте спокойствие и покормите котика
Моего котика зовут Оскар. Он старожил: я принес его домой 17 лет назад на свой день рождения несколькомесячным котёнком. До сих пор помню, как он шнырял под ногами у гостей, приводя последних в состояние желейного восторга.
Мне его рекламировали как "полупушистика", но он просто пушистый (куски шерсти начинают накапливаться по всем углам уже на следующий день после уборки) и в основном черный, с белыми носками на кавычках и роскошной белой манежкой. Вокруг рта природа ему тоже мазнула белым, так что кажется, что он все время улыбается, как артист оригинального жанра.
Сейчас Оскар – почтенный старый джентльмен с почти безупречными манерами. Ходит только на лоток, царапает только когтеточку. Почему-то обожает принимать вместе со мной души. Как только иду в ванную – сразу забегает следом. Далее по обстоятельствам. Либо сидит и наблюдает за гигиеническими процедурами, либо влезает прямо на край ванны и хлебает долетающую до него воду, при этом сам намокает не меньше меня – вот тебе и кошачья гидрофобия.
Раньше он был очень молчалив, но последние пару лет все время привлекает к себе внимание: издает довольно внезапно, в том числе среди ночи, несколько жалобных мяукающих фраз, после чего успокаивается. Иногда приходит на кухню, она же рабочий кабинет, когда сижу за компьютером – тоже с разговором. Это явно что-то важное, и я его беру на колени, чтобы он детализировал информацию. Он начинает содержательно мурлыкать, конец сообщения.
Оскар, впрочем, не безраздельный владыка сердца моего. Кроме него, в доме живут две очаровательные дамы. Первая – черная как ночь, круглолицая как полный месяц, медовоглазая Елена Юрьевна Мавра. Почему она Елена Юрьевна – не спрашивайте, это слишком сложная цепочка ассоциаций, не лишенных легкого фрейдистского душка.
Она позволяет себе быть кроткой и компанейской только до определенного предела. Слишком длительные нюни вызывают у нее раздражение, и она легко распускает руки, то есть лапы. Сияя идеальной черной шерстью, Мавра знает, что являет собой воплощенное совершенство. К вашей слабости она может только снизойти. Но это неточно.
Еще она занимается партизанско-подрывной деятельностью. То есть регулярно оставляет в ванной качественные, хорошо сформированные мины. И позавчерашней ночью я в одну из них таки вступил.
Отмывая утром тапочки и пол, я думал, что эти действия должны иметь определенный смысл, что все в жизни происходит не просто так, что причины чреваты последствияями, а впадины соседствуют с вершинами.
И точно: после этого акта вступления и очищения у меня случился очень удачный день, наполненный продуктивной работой, хорошим настроением, общением с друзьями, построением вдохновляющих планов, пением птиц, покупкой дефицитных продуктов питания, любовью, теплом и элегантными жестами. А все из-за чего? А все из-за дерьма.
Третья героиня нашего прекрасного в своей противоречивости микрокосма носит простое и краткое имя Туша. Почему? Потому что она и есть Туша. Как прыгнет на диван, то стены дрожат. И туша у нее большая, упитанная, что хорошо, потому что кошки должно быть много, и цвет у нее кремово-серый, и полосы у нее мягких очертаний, только вот хвост как закорючка, но мы любим ее не за это. А любим мы ее за то, что когда почесать ей спинку у закорючки, она начинает интенсивно вылизывать чешущего, и не просто вылизывать, а еще и покусывать, словно находит у вас невидимых клопов и страстно вас от них избавляет. Когда я просыпаюсь, она приходит и вылизывает мне сонную морду даже без почесывания в ответ. Тискать, гладить, чесать ее можно до бесконечности. Кстати, наблюдать за тем, как я принимаю душ, она тоже любит, но, в отличие от Оскара, интерес у нее чисто эстетический.
Меж собой они ладят, правда, Оскар, ведомый стихийными воспоминаниями о давно преодоленном либидо, иногда пытается ухаживать за девушками, которые в ответ смотрят на него со сдержанным изумлением и дают средней силы леща, на чем все и заканчивается.
В наших отношениях царит хрупкая гармония, построенная на балансе интересов: мне – мурки и тактильный рай, им – кормежка и возможность безнаказанно загаживать квартиру.
Но если бы этих лиходеев не существовало, их следовало бы придумать.
Так и живем.
Дмитрий ДЕСЯТЕРИК, "День"
