Папаха на вырост
Когда будет казаться, что зима не кончится, а это будет непременно, хоть сейчас даже думать не хочется о чем-то тусклом да тягучем, уже сейчас знаю — заварив простецкий чаек с мятой, и летний сад тут как тут в лучшую свою пору. Зачеркнув это воспоминание, поиграешь с летними красками, радужный спектр которых бесконечен, и возьмешь свою ногу да так раскрепостишься, что с опозданием скомандуешь ушедшему лету: дневник на стол! На маленьком моем огороднике, нелегально, прячась, по сути, на правах лимитчицы, росла скромная мята. Все время, озираясь на яркий зеленый газон-обжору, который своей красивой модностью, пленив домочадцев, уплотнил огородик до размеров почти полной незаметности. К середине же лета, вдруг, отряхнувшись от своих комплексов, мята опомнилась и позволила себе дерзкую вседозволенность — проникла за железный занавес красивого и самовлюбленного газона и самозахватом увеличила свою жилплощадь. По-видимому, такая отважность возбудила и соседние тыквы, и они тоже прилегли своими мохнатыми листьями на траву, умело пряча до поры под ними свое интересное положение. Уже давно рыжие красавицы-тыквы набрали нужный вес и зрелость, а все вспоминается их жаркое детство.
Лето уже осело в банках, хлопковых торбочках с пряными душистыми травами, в вазах, в виде сухих растрепок каких-то беспородных пикантных растений, в различной сушке, вобравшей всевозможные ноты летнего счастья, жгучее остроумие неожиданных комбинаций, в элегантности млеющего последнего укропа, в ягодах, уютно упрятавших свои витамины в объятиях морозильного холода. Вся прелесть этого многообразия не только в пользе, но и в радостном понимании: лето-то ушло, но только для того, чтобы обязательно вернуться. Его же доказательства — вот они. Как бы сухим пайком. Да, еще не все отцвело, откраснело, отпышнело, еще сигают с высоты звезды и ярко в заливе напротив еще можно найти в зарослях живой куст малины, но острее всего дурманит запах уже опадающей листвы. Если бы его можно было запечатать крышкой и утром этим ароматом-бонусом украсить новый день. Странно, уже октябрь, а мысли какие-то в основном августовские. Не хочется, похоже, расставаться. Заметила, что отлетевшее лето — и в новых коллекциях цветочных духов, и в багетной мастерской, куда заглядываю регулярно. Там летние зарисовки и дозревшие картины ждут своей оправы. На них — цветы, овощная сочность, тихие рассветы. Представьте себе, среди этого ситцевого репертуара вдруг увидела огромный портрет Маркса. Удивилась — оказывается, мальчик еще востребован. Надеюсь, что хоть он не будет баллотироваться. Глаза устали от вечно одних и тех же лиц, предлагающих себя. Как же дорого им стоит выглядеть дешево. Замучили бесконечные околосоциологические опросы по телефону, которые, даже не спрашивая разрешения, опытному уху всегда подскажут, кто именно оплатил эту почасовую вахту. Уже составила свой личный каталог всевозможных политических подделок. Так что кем-то умело обрубленным умыслом не удастся стать невидимкой. Распутывать хитрый смысл разных ситуаций научилась еще летом, когда сушила помидоры. Они меня прилично помучили, обещая, что легко станут такими же оригинальными, как вяленые, скажем, итальянские, что отменный результат гарантирован, и достаточно быстрый. Сразу, естественно, отреагировала: сушка — процесс ароматный и легкий, да и дом пахнет так съедобно, что и жаловаться в голову не придет — ах, как жарко. Все делается как бы само собой. В том-то и дело, что как бы...
Как и предлагалось в аннотации к электросушилке, освободила помидоры от шкурки, порезала и уложила на специальные подносы под теплый ветерок. Вышло, тем не менее, у меня что-то хоть и приемлемое, но очень уж обыкновенное. Ничего общего с европейскими, хоть и солнце у нас, как правило, давно уже не уступает в градусах тому же итальянскому, да и плотность и сахарность наших помидоров другая, но ничего. Азарт уже остановить было невозможно. Отставила в сторону сушилку, ведь в шкурке как раз вся прыть овоща. Солнце — бесплатно, да и в саду был такой коктейль запахов — помидорам в радость. Поступила так, как учила меня одна знакомая итальянка: не освобождая от шкурки, срезала вдоль жизнерадостные августовские плоды (выбирала длинные, яйцевидной формы, и бокастые, похожие на декоративную тыквочку), посыпала их морской солью и раскладывала под солнцем на циновках. Естественно — переворачивала, гладила зачем-то, любовалась. Они получились, если честно, скромнее итальянских. Тогда решила изменить дальнейшие действа и, вместо того, чтобы заложить вяленые томаты в оливковое масло с базиликом, предложила помидорам другой коктейль: раз выросли тут, пусть и купаются в сельской пахучей олийке. Базилик не отменялся. Вы удивитесь, но получилось весьма пикантно. Почему обязательно нужно, чтобы было «как у людей», можно поиграть и в свою игру. Мои вяления страсти всем понравились.
Кстати, многие годы на наших рынках продаются узбекские и таджикские сушеные помидоры, но пока мода не взбудоражила, на них обращали внимание только хозяйки-фантазерки, обогащая свои борщи, солянки, пасту, салаты, соусы. Покупаю и томатную пудру из сушки, она славно работает в борще. Так бы, наверное, и варилась, вспоминая лето, в собственном борще, да оказавшись в яркий, даже очень яркий осенний день на Андреевском спуске, буквально налетела на занятные овечьи шапки. Диковатые папахи напоминали чем-то лохматые головы хризантем, и по порыву начала мерять одну за другой. Кстати, женщины вокруг тоже были возбуждены грузинским, как для нас, эксклюзивом. Но вот невезуха — одна маленькая, другая — большая и откровенно мужская, то цвет не нравиться, то еще что. И вдруг увидела свою — цвета фрез. Крутилась у уличного зеркала, стараясь понравиться хотя бы своей хозяйственностью — готовлю ведь сани летом. Ничего, это сейчас папаха смешна, а вот зимой, говорила сама себе. Смешная какая-то холобуда на голове, продирался настырный внутренний голос, но отогнала и его прочь. Зимой вот упрячу голову в это шерстяное гнездо, закушу вяленым помидором и — гуляй не хочу, иди туда, не знаю куда. В такой шапке и не страшно — любой встречный оторопеет: кто это спустился с гор.
Да, третья молодость — это страшная сила.
