Почему украинская журналистика все еще неоткровенна
Сегодня у нас с главным редактором состоялся очень продуктивный диалог. Лариса Алексеевна интервьюировала... меня. Ей было интересно мое мнение - почему я присоединилась к тем пока немногим, кто подписал обращение участников круглого стола в редакции газеты «День», которые объединились в инициативу «Украинская журналистская платформа», каковы мои аргументы? Мой ответ таков: потому что, мне кажется, это была очень правильная идея. Многие разделяют это мнение, но, возможно, не решаются озвучить или считают, что это и так понятно, так что это не звучит в публичном пространстве. Поэтому очень важно публично проявить позицию. И это не является определенным выяснением отношений. Это вопрос принципов. И важно говорить об этих принципах.
«Почему украинская журналистика все еще неоткровенна?» - задала вопрос Лариса Алексеевна. На мой взгляд, возможно, у какой-то части украинской журналистики такой уровень, что им неинтересно об этом говорить, а определенной части, возможно, мешают какие-то корпоративные связи чувствовать себя независимыми, даже не будучи на самом деле такими зависимыми.
Есть «острова», которые всколыхнул круглый стол и обращение, сформулированное его участниками, а есть большинство, которое еще никак на это не отреагировало. У главного редактора взгляд на это четкий. «Общенациональный тренд еще далеко не сформирован. А теперь мы живем в условиях войны. Но здесь даже государство колеблется, выбирая слова - «АТО», «война»... Должна ли идти впереди журналистика в этом конкретном случае как выразитель серьезных настроений гражданского общества? Ведь гражданское общество определилось, что у нас война. А журналистика? Но получается, что до сих пор большинство журналистов не может определиться», - считает Лариса Ившина, и здесь трудно что-то возразить.
«Мы абсолютно не боимся никаких диалогов с российской стороной по тому же принципу, по которому британцы отвечают на вопрос, почему у них нет антисемитизма, - потому что они не чувствуют себя глупее евреев. Так же у нас никогда не было русофобии, потому что мы чувствовали себя уверенно, самодостаточно, что исходит из нашей исторической Библиотеки, особенно из книги «Сестра моя, София...». Вопрос в другом: в условиях войны есть другая система координат. Синдром «размягчения принципов», синдром «Нади Савченко», с помощью которого Россия пытается вползти в незрелые умы, очень опасен. Поездки примирения, совместные заседания двух союзов по принципу «две страны - одна профессия»... Можно бороться и за Николая Семену, и за Романа Сущенко, и всех остальных, но при этом не сидеть за одним столом с теми, кто реально является частью пропагандистской машины врага. Это главное, что должно всех отличать, - бороться за своих, отстаивать свои принципы, - отмечает Лариса Алексеевна - А общаться можно с теми, которые признали Путина агрессором и осудили отторжение Крыма, убийства людей на востоке Украины. А этой сервильностью мы запутываем мозги всем нашим союзникам в Европе. Они скажут: почему мы должны реагировать так резко? Да ничего страшного не происходит, вот у них журналисты вместе сидят, программы совместные проводят». Эту позицию мне пришлось на прошлой неделе отстаивать перед некоторыми участниками дискуссии о журналистике в Крыму, которые как раз и участвовали в этом пресловутом «диалоге», всячески оправдывая свое участие... помощью преследуемым украинцам.
Согласна с главредом: определяться надо было значительно раньше. «Если бы не внутренняя сервильность, если бы не компромиссы на каждом этапе все эти годы - в политической жизни, в этических стандартах - мы бы не пришли к войне. И если уж журналистика так задолжала, то на последнем рубеже надо остановиться», - убеждена Лариса Ившина. И последний аргумент от главного редактора: «Кстати, сейчас обострились бои на фронте. Как в такой ситуации наш союз журналистов сидит рядом с российскими журналистами и проповедует отказ от «языка ненависти»?.. Я ранее неоднократно говорила: для того, чтобы победить, нам нужно измениться. Жить так инертно, как жили, когда по всем этим каналам путешествовали «апологеты русскомира», а им подыгрывала журналистская тусовка в студиях, и нынешний глава этической комиссии вел такие эфиры, нельзя. Эти игрища стоят большой крови. Как бы мы ни хотели, уклониться уже нельзя. По-моему, очень понятная картина». По-моему, тоже. Только честно на нее посмотреть хотят не все. В стремлении в «диалоге» «перехитрить» врага очень легко перехитрить себя.
