Silva rerum
Мой читательский глаз чувствителен к красивым фразам. Из тысяч слов и словосочетаний на поверхность текста или разговора иногда всплывает что-то необычное, настаивая на дальнейшем изучении или хотя бы внимательном рассмотрении. Как глоток хорошего вина, капля горького апельсинового джема, далекий аромат костра или блестящие крылья птицы. Silva rerum - так называется серия книг литовской писательницы Кристины Сабаляускайте, рекомендованная мне на днях одним уважаемым человеком. Прочитать ее пока не смогу, потому что хоть нас много объединяет с красивыми балтийскими народами, переводчиков и заказов с этих языков - мало. Пока Сабаляускайте могут читать еще латыши и поляки (с предисловием Нобелевской лауреатки Ольги Токарчук), но мой положительный опыт подсказывает - появится кто-то, кто переведет, потому что книги действительно были бы интересны украинским читателям. События одного из ее исторических романов разворачивают в волынской Олыке, а немало славных литовских фамилий общие с давними русьскими родами, как, например, Радзивиллы. Однако внимание мое привлекло и само название - Silva rerum. Словно что-то средневековое и серебряное, прохладное и открытое только избранным скрывается между этих букв. Так оно и оказалось. Silva rerum еще и имеет магический перевод с латыни - лес вещей. Те, кто, как и я, вырос рядом безграничными и древними лесами, прочитав такое должны на мгновение остановиться и представить - что же это такое, тот лес вещей?
Лес вещей, silva rerum, - рукописный сборник, собрание самых разнообразных текстов. Украиноязычные источники размыто говорят о средневековой и раннемодерной традиции упорядочивать в одном сборнике рассказы и философские размышления, стихи и финансовые расчеты с последующим их редактированием, комментированием и переписыванием не одним поколением соавторов. Более глубокий анализ понятия открывает еще более интересный пласт. Silva rerum - некая частная летопись шляхетных семей Польши, Литвы и, подозреваю, многих наших русьских родов, которые в волнах истории потеряли свой национальный якорь. Такие книги, иногда на сотнях страниц, написанных несколькими поколениями, рассказывали потомкам обыденные мелочи, воспоминания, наблюдения, сплетни и шутки, цены на зерно и размышления о политике, любимые стихи и медицинские советы, рецепты блюд и секреты охоты. Фантастические объемы уникальной личной информации, полной заботы и желания вести разговор с родными через годы.
Представьте, что чувствует человек, заглядывая в философские рассуждения своего знаменитого прадеда? Как, например, получить совет от предка, которого никогда не видел? Или просто приготовить рождественское блюдо, которое в вашем доме любили сто лет назад? Простой карандаш, который лежит посреди стола, в любящих пальцах способен рассказать целый "лес вещей", которые точно захотят знать потомки. Потому что каждая шутка или размышление несет в себе опыт, характер и дух рассказчика. Мой дед, когда был моего возраста и возвращался из далекой Аргентины в Луцк, на борту парохода завел себе дневник. И хотя записей немного, я люблю их читать каждый год, представляя мир, который стоял в его глазах тогда.
Ученый человек, европеец Ян Амос Коменский (в честь которого названа улица в Мукачево) еще в XVII веке рекомендовал: "Записывайте все, что найдете нового или еще для себя неизвестного; все, что, по вашему мнению, является прекрасным; все, что можно использовать в будущем, будь то слово или мысль, высказывание или рассказ. Записывайте все, что блестит, словно хрусталь". Немало книг silva rerum не сохранились до нашего времени, однако точно оставили видимый след в личных и национальных историях. И когда в следующий раз вам захочется что-то рассказать потомкам, не сомневайтесь и пишите. Ведь даже простая политическая шутка или цена телячьей вырезки с вином через столетия превратятся в ценный исторический факт и неоценимое мгновение общения с родным прошлым.
Анна Данильчук, иллюстрация из Википедии
