Социология «ДНР»...
Как бы прокремлевская пропаганда ни внушала жителям неподконтрольных районов Донетчины, что «жить стало лучше, жить стало веселее», получается у нее с этим туго. Большинство местного населения не доверяет боевикам, а многие вообще не смотрят меcтное ТВ. Тех, кто верят, что «все только начинается», ничтожно мало, а радикально-революционные настроения только растут.
Это подтверждают данные закрытого социологического исследования, которое оказалось в распоряжении «Газеты.Ru». Отмечается, что опрос проводился по заказу «ассоциации «Предприниматели ДНР» с офисом в Донецке». Ее представитель рассказал «Газете.Ru», что с января по июнь 2016 года были опрошены 1,6 тыс. человек, выборка отражает местное население по полу и возрасту, вопросы задавались в Донецке, Макеевке, Горловке и Енакиево.
На фейк это не похоже, как минимум по одной причине. Данные исследования публикует лояльная к Кремлю «Газета.Ru», которая имеет «карт-бланш» порой отклоняться от «партийной линии», а результаты, представленные на суд читателя — прежде всего российского, скорее убеждают в фиктивности «ДНР», чем в ее «народности».
Каковы же эти результаты?
— Количество сторонников «ДНР» составляет всего лишь 20%. Темп роста минимальный: в том году их было 15%. Столько же сторонников возвращения в Украину, и с лета 2015-го этот показатель остается стабильным.
— Радикальные и революционные настроения существенно выросли. Основной состав «активных недовольных» — молодежь, представители малого и среднего бизнеса, а также, как ни странно, «ополченцы с боевым опытом». Если в конце прошлого года их было 1,5%, то в июне 2016-го стало уже 7%.
— «Национальная идея» и «картина будущего» встречается в очень редких случаях — не более чем 1%. Подавляющее большинство жителей испытывает жесткий идейный вакуум. Билборды с «республиканско-патриотическими» сюжетами вызывают у них обратную реакцию.
— Эффективность телевидения «ДНР» в работе «идеологического характера» довольно низкая. Избыток хвалебных од в адрес «первых лиц республики» вызывает скорее раздражение, чем симпатию.
— Телеканалы «ДНР» не прекращают терять своего зрителя. Население продолжает характеризовать уровень подачи информации как «прошлый век» и «колхоз». Более чем в половине случаев респонденты утверждают, что теряют доверие к «местным СМИ». Телезрителей раздражает необъективный подход журналистов к происходящему. Они устали от «зашкаливающей антиукраинской риторики» и «счетовода Басурина».
— Лидеру «ДНР» Захарченко доверяют всего-навсего 22% (в Украине больше доверяют Ляшко). Положительно его деятельность оценивают только 25%, при том, что за последний год этот показатель не вырос ни на процент. Уровень негативной оценки Захарченко — 34%. Больше всего его не любят, опять-таки, молодежь, представители малого и среднего бизнеса, а также «ополчение». Другие «органы власти» пользуются еще меньшим доверием — от 18% («военное ведомство») до 1% («Совет министров»). Никому не доверяют — 68%.
Разумеется, если бы не страх перед боевиками, «продээнеровские» проценты были бы заметно ниже. Между тем единственное, что вызывает одобрение среди местного населения, — это низкие тарифы на коммунальные услуги и то, что «у нас нет бандеров». Несложно предположить, что и поддержка Кремля там остается весомой, а 15% сторонников возвращения в Украину — мало что компенсирует.
Однако тут, конечно, следует учитывать известные факторы. Большинство населения неподконтрольных Киеву районов Донбасса может не доверять местной пропаганде, но она на них так или иначе действует. Каким бы слабым ни было ее влияние, при отсутствии доступа к украинским СМИ он только укрепляется.
Впрочем, далеко не все местные жители отрезаны от нашего медиа-пространства. И тут есть существенная проблема: когда они и в украинских СМИ видят элементы откровенной и неоправданной пропаганды, лояльнее к Украине они не становятся. Скорее — наоборот.
Ну, а этого у нас хватает. Не так, конечно, как в России. Однако интегрировать отобранные территории и идти в Европу — нам. Наивно полагать, что, прибегая к явно чрезмерным информационным «скрепам», мы становимся сильнее агрессора. Таким образом, мы его копируем, а значит, признаем его «правила игры» — то есть их отсутствие.
