Стыд
Все что можно сейчас чувствовать – это стыд и боль. Боль – от того, что каждый день превращается в трагедию. Каждая трагедия сильнее предыдущей. И не смотря на то, что чувства притупляются и, казалось, больше ничего не сможет ранить настолько сильно, ты понимаешь, что ошибаешься. Стыд – потому, что во всем, что сейчас происходит, видишь свою вину, даже если к этому не имеешь никакого отношения.
«Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист. Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, я же не социал-демократ. Потом они пришли за профсоюзными деятелями, я молчал, я же не член профсоюза. Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать». Эта цитата принадлежит протестантскому богослову, пастору протестантской евангелической церкви Мартину Нимёллеру. Эти слова он сказал в 1937 году во время проповеди, которая стала для него последней. До 1937 года Нимёллер поддерживал Гитлера и его националистические взгляды.
Европа должна понять, что крушение пассажирского «Боинга» и гибель 200 людей на его борту – это тот момент, когда «пришли по твою душу». Времени соболезновать не осталось. Его не было уже тогда, когда в Крыму появился первый «зеленый человечек».
Невозможно себе представить то, как придется искупать вину и чем. В гибели людей ведь виновна не только Россия. Это все наследие, которое достанется нам, и в первую очередь – Донбассу. Весь этот период и все эти события нужно осознать как нашу общую ошибку за то, что на нашей территории произошли трагические события, которые повлекли за собой жизни не одной небесной сотни.
Мы виноваты в том, что недооцениваем цинизм врага. В том, что продолжаем быть толерантными, даже когда бомбят наши города в прямом эфире телеканалов противника. Мы виновны в том, что не сумели предложить альтернативу российскому пропагандистскому телепространству. Что, когда военная техника пересекала нашу границу, ее вовремя не усилили. Не сменили руководство, не провели ротацию кадров, не уволили предателей. Что милиция и правоохранительные органы вместе с некоторыми чиновниками образовали клан, который был пособником у сепаратистов и российских диверсантов. Потому, что когда влезали к нам в дом, разбивая южное окно, мы долгое время старались не замечать этого. А когда начали просовывать руки с восточной стороны дома, мы запаниковали и не знали, что делать, вместо того, чтобы поставить капканы, а позже – выбить зубы.
Мы виновны в том, что позволяли устраивать так называемые «славянские балы», «пробежки», «марши» и распространять чуму, которая поглотила часть нашего населения, которое начинает понимать, что происходит.
В конце концов мы еще виновны в том, что теряя контроль над какими-то вещами, мы не можем отдать себе отчет и признать это, чтобы сохранить жизни.
Почему произошло крушение самолета? Россия передает фейковые сообщения о несуществующем Твиттере несуществующего пилота компании и продолжает спекулировать этой темой. Боевик Стрелков заявил, что для международной экспертизы не нужен «гуманитарный коридор», в то время как другой боевик Пургин якобы на временный мир согласился. Но нужен ли нам временный мир? И сколько времени он будет длиться? А потом снова война, объявленная или нет?
Это террористический акт и чем больше проходит времени тем больше мы превращаемся в вечно воюющую серую зону, по вине которой гибнут люди.
Мы не можем идти дальше без осознания того, что совершали ошибки и что сегодняшние события это их результат. Я не знаю, кто может взять на себя ответственность и смелость из тех людей, которые сегодня представляют Донбасс, чтобы высказать слова соболезнования и попросить прощения. Так называемые политические элиты, которые сбежали в другие города от того, что сами создали, этого права не имеют.
Сегодня уже мало просто высказать соболезнования родным. Такими родными, которых коснулся конфликт, можно заселить город.
Мы должны понимать, что какими бы ни были современные технологии, мир по-прежнему остается хрупким. Его можно разрушить и он, к сожалению, рушится в наших руках. Выходит, что каждый должен взять эту ответственность на себя. И каждый должен это озвучить.
